концов — проклятый старый дом я лихо уделал, правда, это было давненько, и аномалия там не разрослась до размеров средней европейской страны, но…
— Хозяина Хтони мы берем на себя, — сказал Алиса. — У нас есть средства, да, Клавдий?
Клавдий хмуро кивнул, тряхнул рукой, и из рукава его плаща в ладошку выскользнула самая настоящая волшебная палочка! Ну, как у Гарри Поттера, только не такая и другая. Селезнева весьма фривольно задрала свое платьице, и у нее обнаружились чулки, кружевные трусики и тоже — волшебная палочка, как раз прижатая к бедру этим самым чулком.
— Они не пройдут! — она отсалютовала кулаком, изображая международное революционное приветствие. — Но пасаран!
Я даже поморгал глазамии за бедро себя ущипнул: она что — сменила милитари-комбез на платьице? И когда успела? Может — это артефакт какой, мощь которого несоизмеримо важнее удобства и функциональности? Или она специально это чисто из вредности, чтобы Клавдию ножки свои и трусики продемонстрировать? Ножки, кстати, у Алисы были ничего. Попа тоже. Но Эсси — вне конкуренции!
— Не пройти, так-то, может, и не пройдут. Однако, прилететь могут, — Хурджин склонил голову набок, наблюдая за Кузей, который сновал по берегу, выискивая незасранное место, и вдруг, взвизгнув, стартанул к нам.
— Спасите-помогите! — орал гоблин. — Убивают! Насилуют!
Нас всех на мгновение накрыла темная тень, ударил поток воздуха и резкий, громкий глас с небес провозгласил:
— Фу! Это и вообразить такое сложно! Засрал мне единственное спокойное место, а теперь — «насилуют»!
Мне хватило одного взгляда вверх, чтобы сообразить: Грифон нашел нас!
Эта сущность выглядела эпично, ничего не скажешь. Левушка Попугин оказался великолепен и ярок: птичья голова с мощным хищным клювом была украшена красными и зелеными перьями, крылья напоминали орлиные и имели что-то около восьми метров в размахе. И они тоже пестрели зелено-красным диапазоном, а мощное львиное тело на крепких лапах с внушительными когтями вселяло впечатление силы и стремительности.
— Попугай! — сказал я. — Тебе привет от Слоненка и Удава. Мартышку они решили не привлекать, сказали — она вздорная баба.
Грифон издал удивленный клекот и, примерившись, приземлился на мелководье. Видимо, боялся вступить в гоблинское говно и потому ступал осторожно, перебираясь на бережок.
— Это ты от Севы, что ли? За мной прибыли? Ох, как вовремя! Я тут задолбался до последней крайности, если честно… А чего ты такой страшный-то? Орк, что ли? А эти кто? О! С ушками! Эльфийка! Ого! А эти двое? Какие-то хлыщи… А этот синий — тролль? А мелкий? Мелкий серун какой породы?
— Породы гоблинов, — мне даже поплохело на секунду.
Грифон, ять, он же Попугай, он же — младший научный сотрудник Лев Попугин, оказался скорее Птицей-Говоруном, чем великолепным мифическим чудовищем. Говорил он быстро, много и самым неприятным голосом, так что хотелось заткнуть уши.
— И что, и что? Правда заберешь меня в какое-то такое место, только без этих чертей? — поинтересовался Грифон, уселся на жопу на прибрежном песочке, задрал заднюю лапу и начал вылизываться. И при этом не переставал говорить: — У меня эти черти уже в печенках. Всякий раз им звездюлей отвешиваю, а они опять… Немотивированная агрессия, вот что! Сколько их можно бить? Я устал! Я уже, честно говоря, крышкой ехать начал от такой жизни! А выбраться надолго не могу — назад тянет! Не то, чтобы фигурально, в плане ностальгии, нет! Буквально — тянет, и всё! Мне нужно какое-то такое же место, только без чертей! Есть такое же место без чертей? Ну, чтоб поприличнее — лес нормальный, горы там, народец какой-никакой, чтоб пообщаться…
— Сколе, — сказала Эсси. — Там как раз аномалия освободилась.
— Какая хорошая мысль! — обрадовался я. — Смотри, товарищ Попугин… Есть для тебя подходящее предложение, там и горы, и речка, и лес, и Хтонь, и хозяйка замка — пьющая, но очень общительная… Тебе понравится. И на территории Государства Российского, сможете хотя бы весточками со своей братией обмениваться. Но!
— Начинается! — Грифон закрыл кисточкой хвоста глаза. — На спине не катаю, где сокровища — не знаю, принцесс не ворую, с домашней птицей не скрещиваюсь!
— Ять! — сказал Ермолов, впервые на моей памяти выматерившись. — А у тебя того… Травматичный опыт общения!
— Не то слово, — вздохнул Попугин и взялся вылизывать крылья. — Просто каличи какие-то сплошные. Люди и эти, бородатые, толстые… Кызылы!
— Кхазады! — поправила Алиса.
— А я о чем говорю⁈ И черти еще. И вампиры! Я чуть не сбрендил. Одни перьев пытаются надергать, другие — девственниц скормить, третьи с уздечкой носятся, как будто я какой сивый мерин… Заберете меня отсюда, а? Я в принципе покатать могу, мне уже плевать на гордость. Давайте — девочек покатаю? Они у вас красивенькие и легкие. А ты, синий, даже не смотри на меня! Ты капец тяжелый, однозначно! И тебя, патлатый, я тоже катать не стану…
— Вообще-то, — мне пришлось прервать этот поток красноречия. — У нас тут спецзадание. А за тебя меня попутно попросили, это к основной миссии не относится. И вот эта девочка в белом платьице хотела тебя в поликлинику забрать, для опытов…
— Как-как ты сказал? — птичья морда стала максимально удивленной, а хвост задрался вертикально вверх.
— На Дерибасовской хорошая погода, говорю!
— А на Брайтон-бич опять идут дожди! — дополнила Алиса.
— Так! — Грифон опять сел на жопу. — Это что, вы оба — тоже? Давайте-ка