Читать интересную книгу Встретимся на Альгамбре - Вад Капустин

— Еще один разговор тебе, Алексей, сегодня предстоит. Сразу отсюда пойдешь, через нуль-порт в приемной. В московском офисе тебя уже ждут. В одиннадцатом кабинете. На входе просто представишься, охрана проводит. Тебя хотят видеть дипломатические представители Альтаира. И очень прошу тебя, Алексей, будь осторожней. Не накосячь! И, главное, лишнего не болтай! — тихо добавил Орлов, ничего сейчас не желая так сильно, как иметь возможность отвести своего бывшего юнгу в сторонку и поговорить толком по душам. — Наслышан я о твоей беседе с Малютиным. Поменьше распространяться не мог? У мужика и без тебя проблем хватает, да и вообще. Так вот, чтобы больше такого не было.

Одинцов не успел удивиться: — Когда только успели доложить? — как Орлов, с не слишком натуральной отеческой улыбкой, обращаясь к детям, представил:

— Ну так вот, познакомьтесь, ребята. Наши лучшие космонавты. Десять лет беспроблемных полетов.

Это у них — то беспроблемных? И откуда вдруг такая цифра, десять лет? Брови Одинцова невольно взлетели вверх. Матвеев тихо хрюкнул, сразу громко закашлявшись, чтобы скрыть смех. Похоже на рекламную распродажу. Валентин Сергеевич пытался представить экипаж в самом выгодном свете, как будто имел дело не с сопливыми малолетками, а с комиссией из центрального управления Космофлота.

— Ну, во всяком случае, ничего серьезного, — поправился бывший капитан "Наутилуса", пытаясь угрожающей гримасой осадить не в меру развеселившегося бортинженера.

Одинцов без особой приязни смотрел на новых знакомых. Против детей он, в общем, ничего не имел, но немного побаивался, не зная, как с ними следует обращаться. До сих пор Алексею удавалось держаться на достаточно безопасном расстоянии от регулярно не сбывающихся надежд человечества.

— Екатерина Громова, — девочка, холодно улыбнувшись капитану ястребка, высокомерно кивнула. Что она о себе воображает? Пацан, по всей вероятности, брат юной фифы смущенно пробормотал себе под нос что-то вроде "Здрассте!"

— Привет! А ты кто такой? — Матвеев по-дружески протянул руку мальчишке, восторженно уставившемуся на сидевшую на плече капитана птицу.

— Здорово! Я Громов. Витька. Брат вот ее, — мальчишка кивнул в сторону заносчивой девушки.

— "Так, значит, брат и сестра Громовы", — Одинцов, наконец, начал прозревать. Вот почему эти двое оказались здесь. И что же из этого следует?

— "Сестрица Аленушка и братец Иванушка", — не смолчала попугаиха, воинственно щелкнув клювом в сторону Кати.

— Говорит! — ахнул Витька. — А можно птичку потрогать? — Глаза парнишки счастливо заблестели.

— Нельзя, клюнет! — пошутил Александр. Мальчишка понял, хихикнул и, проникшись к инженеру симпатией, пожал протянутую руку и встал рядом, по-прежнему не сводя взгляда с Врушки.

Польщенная вниманием птица завозилась, устраиваясь поудобнее, потом вдруг, заметив блестящую точку на рукаве Одинцовской рубашки, резко клюнула застегнутую пуговицу, а затем шарик в складке ткани. Раздался резкий металлический треск, на пол посыпались крохотные детальки.

— Что это было? — Орлов резко нагнулся, вглядываясь в рассыпанный мусор.

— Не знаю, — Алексей растерянно пожал плечами.

— Зато, я, кажется, знаю, — лицо бывшего капитана "Наутилуса" посуровело. Орлов нажал на кнопку вызова охраны. Мгновенно явившийся по его приказу незнакомый молодой парень, осторожно собрав микроскопические обломки, вынес их из кабинета. — На экспертизу!

— И глушилку включи! — сердито бросил начальник вслед безопаснику.

— Шпионы! — восхищенно пробормотал Витька Громов. Сын Станислава.

Прослушка. Одинцову все стало ясно. Несмотря на более или менее благополучно завершившийся разговор с Малютиным, на душе скребли кошки. А все-таки дети-то тут при чем?

— Итак, познакомьтесь, космонавты, это дети капитана Громова: Катя и Виктор, — еще раз представил Орлов. И негромко добавил. — Интуиты и эмпаты. Полетят с вами, помогут найти следы.

— Думаю, помощь нам не понадобится. У меня свой интуит есть, инженер, — Одинцов кивнул в сторону Матвеева, о чем-то с интересом болтавшего с Витькой Громовым. — И следов предостаточно, — также тихо добавил капитан, бросая красноречивый взгляд на правую руку. — Да и вообще, у меня не круизный лайнер, а ястребок на трех человек экипажа! Что мне их в грузовые трюмы сажать?

Брать малолетних пассажиров не хотелось. Начальник управления покачал головой:

— Ты, Алексей, не понял. Тебя никто не спрашивает. Ребята отобраны для контакта. Не нам теперь решать. Как-нибудь потеснитесь. Надо было сразу лететь. Чего ты, спрашивается, прятался? Кто бы мог подумать, что альтаирцы…

— Альтаирцы — бесчувственные гермафродиты. И размножаются почкованием! — внезапно вмешалась в разговор светловолосая девчонка. Реплика прозвучала громко и не слишком в тему. Похоже, девушка просто повторила чьи-то слова. Увидев недоуменные взгляды космонавтов, дочь капитана Громова покраснела и вновь замкнулась.

— И ничего они не бесчувственные! — неожиданно для себя Одинцов вступился за альтаирцев. — Мало ли, кто как размножается.

Орлов прав — лететь сразу надо было ему. Лететь к альтаирцам, которые, как сейчас выяснилось, размножаются почкованием. Ну и что? Все равно, как и у всех разумных, у них есть потребность нравиться, любить и быть любимыми! Бесчувственные! Интересно, кто это сказал девчонке подобную чушь?

— Дык, если хочешь знать, они в сто раз чувствительнее, чем ты! Настоящие эмпаты и телепаты! — Алексей вспомнил обаятельного лоботряса Немо. Вот уж кого не подводило самомнение, но и ему так хотелось понравиться незнакомому землянину!

Девчонка скривилась в гримасе, но ничего не ответила.

— Кому что, а Катьке почкование! — ехидно хихикнул мальчишка. Ответом ему был сердитый взгляд сестры. Дома свое получит.

— А мама ваша где? — не слишком деликатно спросил Одинцов. — Как она вас в космос одних отпускает?

— Нет у нас мамы, давно. Три года уже, — сразу насторожившись, враждебно ответил мальчишка. — А теперь и папы нет.

В голосе Витьки прозвучали боль и растерянность. Александр успокаивающе похлопал его по плечу, но Катя резко одернула брата:

— Не смей так говорить. Все будет хорошо.

Взъерошенная птица внезапно взлетела с руки капитана и, усевшись на правое плечо мальчика, нежно подергала его клювом за правое ухо. Витька восторженно закосил глазом, пытаясь разглядеть новую подружку. Ребенок! В отличие от сестры, парнишка сразу вызывал симпатию и сочувствие.

Несмотря на невольную неприязнь к девушке, Алексей был с ней согласен в одном. Надо верить, что все будет хорошо. И он должен сделать все возможное для возвращения капитана Громова. Но все равно он не собирался никому спускать "странных альтаирцев" и "бесчувственных гермафродитов", каковы бы ни были его собственные счеты с чужаками.

Собственное несчастье сделало Одинцова на редкость терпимым. Да и раньше внешность и раса никогда не определяли его симпатий и антипатий — к тем же альтаирцам.

А ведь первое столкновение представителей двух цивилизаций едва не привело к трагедии. Не по злому умыслу землян, а по досадному и до сих пор не исчерпанному недоразумению. И именно из-за знаменитой альтаирской чувствительности.

Теперь — вторая попытка. Впрочем, нет, третья. Вторым контактом землян с альтаирцами как раз и считалось у инопланетян легкомысленное знакомство Лехи Одинцова с беглым гуманитарием в баре на Альгамбре.

Одинцов ощутил странное смятение мыслей и почему-то вновь подумал о Станиславе Громове. Отличный мужик. И дочка симпатичная. Леха бросил еще один взгляд на стройную худощавую девочку. Нет, наверное, все-таки девушку, ей должно быть уже лет восемнадцать. Красавица. Ясные серые глаза смотрели на него безмятежно.

— "Действительно, классная интуитка. Добро. Отличная пси-техника! — мысленно одобрил Алексей. — Обработала за несколько минут. Еще полчасика и предложу жениться".

Девушка покраснела. Еще и телепатка. Вот только не знает, что космонавтов — дальнорейсовиков защищает надежный психоблок, положенный им по технике безопасности — иначе как бы они работали с инопланетянами? А ведь должна бы и знать, капитанская дочка.

— Брось эти фокусы, — тихо сказал Алексей. — Считай, что я согласен. Так и быть, полетите со мной.

— Я вовсе не поэтому. Просто ты мне… — начала было девушка и запнулась, неубедительно изображая смущение. — И мне, правда, почти восемнадцать.

Заломно. Играет с огнем. Но зачем? Только романа с малолеткой ему сейчас и не хватало. С другой стороны, за неимением никакого, почему бы нет?

В московский офис Управления они с Матвеевым отправились вдвоем. От детей, жаждавших немедленно включиться в жизнь экипажа, удалось отделаться с трудом.