что-то там выясняли.
Мне снова стало страшно, но теперь уже за мужчину. Мы ведь не знаем, при каких обстоятельствах он потерял руку и как эти самые обстоятельства повлияли на его психику. А парни обычно не разбираются в таких тонкостях, тем более те, которые стояли сейчас на крыльце, они сначала бьют, а потом спрашивают, а могут и вовсе ничего не спросить.
Тем временем сцена на мониторе изменилась, кто-то из ребят схватил мужика за шкирку и куда-то потащил. Радиус обзора камеры очень ограничен, поэтому я не видела, куда его тащат и что при этом делают. Мне подумалось, что мужика надо спасать, все-таки душевное равновесие он потерял в моем зале, так что в какой-то мере я несу за это ответственность, пусть только морально.
Стартанув с места со скоростью, не уступающей профессиональным бегунам, я понеслась на улицу. Ну не могу я спокойно смотреть, когда обижают людей! Особенно физически неполноценных, даже если они сами на это нарываются. Я вылетела на улицу, но меня почти сразу подхватили под белы ручки.
– Ты куда несешься? Он тебя обидел? – Вопросы задавал Женя, один из моих молодых игроков-приятелей.
– Нет, не обидел, просто немного испугалась, – просипела я, тяжело дыша, – Куда вы его потащили? Что тут произошло?
– Попозже расскажу, иди обратно в зал, – и он подтолкнул меня к двери.
– Но я… а вы… вы его бить будете? – От волнений и переживаний я начала заикаться. – У него руки нет!
– Не будем мы его бить, кому этот псих нужен, – и он уже настойчивее подтолкнул меня, к тому же недвусмысленно открыл дверь.
Я повиновалась, все равно меня дальше крыльца не выпустят, остается только надеяться на здравомыслие парней, не будут же они толпой избивать инвалида, в конце концов! Мальчишкам я доверяю, несмотря на то, что они еще те хулиганы, сердца имеют добрые и отзывчивые.
Наше приятельство началось с одной не очень приятной истории. Я работала в этом зале всего вторую смену, и тут завалилась толпа молодых, лихих и хулиганистых парней. По моим подсчетам, мальчишек было человек десять-пятнадцать, представляете, какой шум, гам и кипишь они мне устроили? Мы перезнакомились (имена я, конечно, запомнила далеко не сразу), ставили они по минимуму – по сто рублей, но с каждого выигрыша обязательно оставляли мне чаевые. В общем, примерно через полчаса этой свистопляски я услышала сиплые вздохи, как будто кто-то задыхается, и, обернувшись на звук, увидела, как мой двухметровый охранник падает на спину. Я испугалась, ну а кто бы в такой ситуации не испугался? Только вот отнюдь не за жизнь охранника. В голову полезли какие-то идиотские мысли, вроде сейчас на меня вся эта орава накинется, ударит по башке, заберет всю мою кассу, а я останусь тут ограбленная, с пробитой головой и с бездыханным охранником.
Первым моим порывом было бежать к барной стойке, где находилась «тревожная кнопка», и вызвать группу быстрого реагирования. Все равно я при всем своем желании не смогу помочь охраннику, рост у него метра два, а вес, наверное, за сотку. Мне с моими сорока шестью килограммами его даже не приподнять. Но тут из состояния растерянности меня вывели крики:
– Эпилепсия! Припадок! Каролина, дай ложку, у тебя есть ложка?
Кажется, меня даже встряхнули за плечи, точно не помню, но из ватного состояния, в котором я пребывала, вывели. Поняв, что никто тут нападать на меня не собирается, я побежала искать ложку. Пара парней уже приподнимали голову охраннику и пытались разжать челюсти. С ложкой дело пошло быстрее, минут через пять-десять мальчишки привели моего охранника в чувство, отвели в туалет, умыли, привели обратно и усадили на стул. Несколько человек оставались с ним, пока он окончательно приходил в себя, остальные уже окружили мою персону.
Я была так благодарна этой ораве, что просто словами не описать! Наблюдая за всеми их слаженными действиями, я прекрасно осознавала, что, окажись я одна в зале, помочь охраннику не смогла бы совсем. Да я даже не знала, что это эпилепсия! Вызов группы быстрого реагирования мог бы не помочь, они не всегда приезжают быстро, иногда проходит минут пятнадцать, прежде чем охранники появятся.
В общем, пока у меня спрашивали, все ли в порядке, как я себя чувствую и не сильно ли испугалась, я рассыпалась в благодарностях и интересовалась, откуда они знают, как действовать при припадке. Оказывается, в их компании есть парень с такой же проблемой, и они частенько откачивают его во время приступов.
После этого случая мы крепко подружились со шпаной, я не забываю добрые дела, а то, что они сделали, было просто потрясающе! Да и позже пацаны нередко показывали, что внешность хулиганов и совершение некоторых, прямо скажем, немного криминальных поступков вовсе не означает, что люди плохие. По своим моральным принципам и добрым делам они намного превосходят некоторых моих очень «правильных» приятелей, которые и пальцем не шевельнут, если с ними рядом упадет человек.
Кстати, охранник оказался из категории сволочных людей, без каких-либо намеков на благодарность к откачавшим его людям. Я доподлинно не знаю, поблагодарил ли он парней, но то, как он сказал «спасибо», мне незабываемо. Он украл все мои чаевые в эту ночь, и больше я его не видела. Я не обвиняю голословно – мы смотрели по камерам, кто стащил деньги, потому что сначала я, грешным делом, подумала на кого-то из парней. Когда мы бегали вперед-назад с ложками, водой и охранником, творился такой хаос, что стащить чаевые, которые лежали у меня в косметичке, теоретически мог любой. Но меня немного смущал тот факт, что почти все эти деньги мне парни и оставили, зачем же им воровать? Да и нужно было совершенно точно знать воришку, чтобы впредь быть внимательнее. В общем, камеры мы посмотрели – деньги украл охранник. После такого свинства моя вера в людей пошатнулась нехило, но, немного поразмыслив, я решила, что на одну сволочь в ту ночь пришлось полтора десятка хороших людей, так что добро победило в любом случае.
Тем временем в зал ввалилась толпа моих «хороших людей», очень вовремя, скажем прямо, я уже металась по залу, как нервная тигрица в клетке. Охранник, кстати, проявил сообразительность и убрал мусор, раскиданный на полу, до того, как я начала на него орать, так что я даже не прибила его за проявленную трусость.
Поведали мне следующее: психованный мужик выскочил из моего зала и наткнулся на кого-то из ребят, стоящих на крыльце. Вначале он просто начал ругаться,