Тебе вверяю судьбу свою, я должен посвятить себя Тебе. Дай же мне хлеб! Дай мне невесту! Моя кровь жаждет любви, равно как и мое сердце». Одной из его возлюбленных была Софи Эрстед, дочь физика, а другой – певица Дженни Линд, прозванная «шведским соловьем», которой Андерсен посвятил сказку «Соловей». Но повсюду писатель оставался во френдзоне.
Эдвард Коллин был сыном чиновника, человеком весьма состоятельным, и его социальный статус был гораздо выше, чем у Андерсена. Тем не менее, они знали друг друга всю жизнь, считали себя почти братьями и обменялись примерно пятью сотнями писем (а когда не писали, то просто тусили неподалеку). Андерсен всегда был желанным гостем в семье Коллинов. Эдвард писал о нем: «Я заглянул в глубину его души, и я не позволю себе смущаться из-за его тайных фантазий».
Что касается фантазий Андерсена… Он не отрицал, что влюблен в Эдварда. Писал ему: «Я тоскую по тебе, как по прекрасной калабрийке… Мои чувства к тебе – женские. Женская часть моей природы и наша дружба должны остаться в секрете». Однако в этом вопросе Коллин не ответил сказочнику взаимностью, хотя и очень сочувствовал ему. «Я не сумел ответить на эту любовь, и это стало причиной многих страданий», – писал он в дневнике.
Когда Эдвард женился на девушке по имени Генриетта, Андерсен на свадьбу не пришел и некоторое время страдал. Но между тем, чтобы никогда не видеть своего возлюбленного или терпеть компанию его жены, Андерсен благоразумно выбрал последнее. С тех пор он дружил с Коллинами долгие годы. Никто никого не убил и в пену морскую не превратился.
«На корабле за это время все опять пришло в движение, и Русалочка увидала, как принц с женой ищут ее. Печально смотрели они на волнующуюся морскую пену, точно знали, что Русалочка бросилась в волны. Невидимая, поцеловала Русалочка красавицу в лоб, улыбнулась принцу и поднялась вместе с другими детьми воздуха к розовым облакам, плававшим в небе».
* * *
Совсем затосковали? Давайте-ка я вам подброшу чего-нибудь повеселее.
Если бы принц или рыцарь родились в Исландии, их ждали бы совсем иные перспективы. Начнем с того, что исландские русалки – мужики. Исландскому русалу (hafmaður) не было бы никакой необходимости менять свой голос на ноги. Ну, потому что ноги у него и так в наличии.
Русал, не побоюсь этого слова, уродлив. Это существо под два метра ростом, у которого живот свисает так, что временами русалу приходится тащить его по земле. Кожа его напоминает кожу личинки, потому что она прозрачная. Все это очарование венчает прекрасный лик… Да нет, конечно! Рожа у русала тоже чудовищна.
Головы этих существ частенько видят рыбаки в открытом море, но временами русалы выходят на сушу, если спасаются от врагов. Иногда они убегают от сильных волн в тихие заливы, где отдыхают на песчаных пляжах. Они вообще довольно много времени проводят на суше, на радость местным жителям. Некоторые считаются каннибалами и пытаются загнать людей в море. Другие забавы ради врываются в дома, чтобы что-нибудь стащить. Есть еще похожее создание marbendil, от которого чуть больше пользы: оно может видеть сквозь предметы, читать мысли людей и подсказать, где искать клад с золотом, если пообещаешь отпустить его в море.
Ну что, господа? Принц или русал – делайте ваши ставки!
Инцест, отрезанные руки и убитые младенцы: сказки о том, как отец хотел жениться на дочери
Если вам кажется, что Золушке доставалось от сводных сестер и злой мачехи, то героиня инцестуальных сказок сказала бы: «Подержи мое пиво».
Самая известная сказка этого типа – «Разношерстка» (Allerleirauh), записанная братьями Гримм. Почти все сказки с инцестом начинаются одинаково: умирает королева, наказывая королю, чтобы тот женился только на той, кто сравнится с ней красотой (да-да, опять женщины виноваты!). Но король не находит никого красивее собственной дочери. Девушка пытается убедить его отказаться от задумки, выпрашивая подарки: сначала шубу, сделанную из всех видов меха, а затем платья, как солнце, как луна и как звезды…
Когда отец одаривает дочь всем вышеозначенным, девушка понимает, что остается только бежать. Она прячет платья в скорлупки, захватывает из дворца золотое колечко, золотую самопрялочку в покет-версии и мотовильце, а затем мажет лицо сажей, набрасывает на плечи шубу и уходит в лес. В лесу ей встречается другой король, и читатель от всей души надеется, что этот окажется не таким мудаком, как предыдущий. Однако новый знакомый привязывает девушку к телеге и везет ее в свой замок, где селит под порогом и поручает работу на кухне. Поскольку она так и не назвала своего имени, ей дают прозвище Разношерстка. Помимо работы, пленница должна каждую ночь приходить к королю № 2 в спальню, снимать с него сапоги (что само по себе удовольствие ниже среднего), чтобы потом тот швырнул их ей в голову.
Однажды служанке удается попасть на королевский бал, используя платья, которые она прятала в скорлупе. Разумеется, все пленены ее красотой, особенно король № 2. Подавая на стол его величеству еду в обличье Разношерстки, девушка каждый раз кладет в тарелку гостинцы: колечко, прялочку, мотовильце… Думаете, надеется, что этот козел сломает себе зуб? Ничего подобного! От таких добавок суп становится только вкуснее. Должно быть, у Разношерстки есть план: платья из биоразлагаемых натуральных материалов – чтобы показать, что она не фанатка масс-маркета и сечет за экологию, а способности к кулинарии – чтобы продемонстрировать, какая она хлебосольная хозяйка.
В конце концов король № 2 узнает ее по кольцу. Шуба соскальзывает с плеч, под ней обнаруживается прекрасная дева, на которой король немедленно женится. Полагаю, самой Разношерстке тут выбора не дали. И жили они долго и счастливо, сообщает сказка. Вот так вот: вчера тебе в голову кидали сапоги, а сегодня «долго и счастливо».
Печальная сказка, как и все истории про инцест.
За четыреста лет до Набокова
Самый старый сохранившийся рассказ об инцестуальном абьюзе можно найти в «Приятных ночах» Страпаролы, впервые опубликованных в Венеции в 1550 году, хотя конкретно в этой ночи мало что приятного.
История начинается в Салерно, где местный князь Тебальдо только что похоронил жену. Перед смертью супруга оставила ему указание: жениться только на той, кому подойдет ее кольцо. Такая вот специфическая версия Золушки. Интуитивно кажется, что это не такая уж сложная задача: размеров колец куда меньше, чем размеров ног. Но – вот чудеса! – ни у одной девушки нет подходящих по формату пальцев. Что же там было с кистью у княгини?