Читать интересную книгу Ледяное озеро - Джон Фарроу

В конце концов мужчина встал, его обрюзгшее грушевидное тело бессильно обмякло, было видно, что он одновременно отказывается поверить в чудо и страстно его желает. Но разве случаются такие чудеса?

— Мне трудно в это поверить, — произнес он.

— Вы же уже пришли сюда, в мою комнату. Дайте слово, что не станете болтать лишнего, Эван, и все изменится.

— Так вы не знахарка, которая лечит притирками и примочками у себя на кухне? Разве не об этом шла речь?

— Я представляю международную фармацевтическую корпорацию с оборотом в миллиарды долларов. То, что мы с вами будем делать в этой комнате, незаконно, и, если кто-нибудь об этом узнает, меня упекут за решетку, не говоря уже о руководстве компании. Мы занимаемся исследованиями, связанными с укреплением иммунной системы. Вы, конечно, можете годика полтора подождать, пока наши средства пройдут апробацию и получат официальное разрешение, хотя, кто знает, доживете ли вы до того времени? Или можно начать лечение вашего недуга прямо сейчас. Уже сегодня. Я устала, Эван. Весь день я спасала людям жизни. Так что вы мне по этому поводу скажете?

Плечи клерка поникли, нижняя губа подрагивала.

— Я согласен, — покорно ответил Эван.

— Хорошо. Тогда мне надо сделать вам анализ крови. Потом я разработаю для вас оптимальный курс лечения. После этого сделаю вам укол, от которого на какое-то время вам станет не по себе. Все сегодня жаловались, что от этого укола становится хуже. А потом я скажу вам, что, когда и сколько надо принимать, и вы должны будете неукоснительно следовать моим указаниям.

— И это все? Я ничего не буду вам должен?

— Когда эти лекарства появятся на рынке, они будут стоить целое состояние. А если вы начнете лечение сейчас, оно навсегда будет для вас бесплатным. Кроме того, это ваш единственный шанс остаться в живых.

Этому мужчине, вынужденному работать в занюханном мотеле, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, лишившемуся профессии, надеющемуся хоть ненадолго продлить собственное существование, нужно было какое-то время, чтобы свыкнуться с мыслью о возможности спасения. Ей и раньше часто доводилось такое видеть.

Он сел рядом с девушкой.

— Если бы я не работал в этой зачуханной дыре, мы бы никогда с вами не встретились.

Люси коснулась рукой его плеча.

— Никаких гарантий я вам дать не могу, — сказала она, — но все, кого я лечу, либо стали чувствовать себя лучше, либо, по крайней мере, их состояние не ухудшилось. От вас требуются только две вещи: разрешать моим коллегам вести за вами наблюдение и держать рот на замке.

— Согласен.

— Что вы сейчас принимаете?

Он покачал головой.

— Ничего. У меня ни на что нет денег. И потом, разве это что-нибудь изменит?

Теперь он был совсем не строптивым клерком, каким казался вчера. Люси даже подумала, что Эван вот-вот расплачется.

Она положила его руку себе на колени и протерла кожу смоченным в спирте кусочком ваты.

— Ну ничего, — почти шепотом сказала она. — Вам надо привыкать к мысли о том, что все снова еще может быть хорошо.

— О Господи, — простонал мужчина, из глаз его потекли слезы. — Боже мой…

— Тише, не разбудите других постояльцев. И помните, сначала вы почувствуете слабость, и какое-то время вам будет не по себе. Но это нормально.

— Вот уже год, как я и слабость чувствую, и мне не по себе, но это самое лучшее из всего, что я испытываю.

Он попытался улыбнуться сквозь слезы. Когда она брала у него кровь, мужчину било мелкой дрожью.

— Надо же! — сказал он. — А я-то думал, у меня уже вообще крови не осталось.

На следующий день, четверг, 13 января 1999 г.

— Объясни мне, что к чему, — попросил Люк Сегин.

Фармацевтический набор поражал воображение разнообразием и многоцветьем. Люси улыбнулась.

— Когда мы пересекли границу, Брэд подумал, что я занимаюсь контрабандой бисера и смогу этим опорочить доброе имя индейцев. Он даже не подозревал, что на этот бисер я, пожалуй, смогла бы выкупить весь Манхэттен.

— Ты шутишь?

— Здоровье стоит недешево.

— И что, все они разные?

— Некоторые из этих таблеток — блокаторы, они помогают иммунной системе защищать клетки. Другие обладают сильными антивирусными свойствами. Третьи защищают организм — особенно желудок — от воздействия других средств. Четвертые стимулируют борьбу организма против инородных тел даже тогда, когда их там нет, опять-таки повышая функции иммунной системы. Пятые нормализуют состав крови, увеличивая уровень эритроцитов и улучшая общее состояние больного. Шестые…

— Спасибо, — прервал он ее. — Я понял.

Но она не собиралась останавливаться.

— Видишь эти большие продолговатые пилюли? Они действуют вместе с внутривенными инъекциями, которые я делаю пациентам. Это антивирусное средство, которое еще требует доработки. Оно прекращает действие источника заболевания. Физическая форма вируса трехмерная, с острыми краями. Это средство отыскивает вирус, попадает внутрь, обволакивает его и делает так, что он не может больше себя питать. Видишь, как интересно?

Люк был просто поражен.

Они завтракали в небольшом кафе, примыкающем к мотелю. В этот ранний час там было много торговцев и строителей, работавших по контрактам. Люси взяла себе овсянку с фруктами, а Люк выбрал фирменное блюдо заведения — яичницу из четырех яиц с сосисками. Девушка оделась по-деловому — на ней был розоватый свитер, клетчатая рубашка, бежевые брюки и ковбойские сапоги. Ее немного удивило, что Люк нарядился в прекрасную рубашку оливкового цвета. Ее бы, конечно, было нелишним погладить, но она и без того отлично на нем смотрелась. Заправлена она была в его обычные поношенные джинсы.

— Когда мы достаточно продвинемся в этом направлении, — продолжила объяснение Люси, — мы сможем лечить не только СПИД, но вообще почти все болезни — от менингита до обычной простуды. Поэтому, как я тебе уже говорила, если мы станем первыми, дело запахнет огромными деньгами. Но для тебя самое главное то, что ты сможешь вылечиться, даже если СПИД проявится у тебя в резко выраженной форме.

— Если проявится? — спросил он.

— Когда проявится, — уточнила Люси. — Одна из проблем, с которой нам пришлось столкнуться, заключается в том, что со временем действие наших препаратов ослабевает. Вирус СПИДа к ним приспосабливается. То, чем мы сейчас занимаемся, называется «интеграза». Это такой фермент, действие которого причиняет много хлопот. Он связывает генетический материал ВИЧ с ДНК больного непосредственно внутри клетки. Ты, Люк, угоняешь грузовики, а интеграза ворует клетки. Только после того, как она это сделает, ВИЧ может начать распространяться в организме с такой большой скоростью. — Она ненадолго смолкла, чтобы дать Люку возможность переварить сказанное. — У нас уже есть ингибиторы протеаз — блокаторы других ферментов ВИЧ, которые называются протеазами и действуют на поздних стадиях размножения вируса. У нас есть азидотимидин и ddI, блокирующие фермент, который называется обратной транскриптазой, действующие на ранних стадиях заболевания. Мы делаем все от нас зависящее, чтобы разработать ингибиторы интегразы и помогать людям на протяжении продолжительной средней стадии болезни. Теперь нам надо найти такое место — совершенно точное место, где мы можем прищучить интегразу, где нам удастся ее остановить, чтобы вообще ее вырубить. Вот, Люк, чем мы занимаемся. Об этом никто не знает. Но мы занимаемся именно этим.

— Здорово. Сейчас я покажу тебе, почему это так здорово.

Люк слегка приподнял рубашку, чтобы показать ей отметины на животе. Люси опустила ложку на тарелку.

— Я про это не знала.

— Раньше я весил на пятьдесят фунтов больше. В тюрьме англичане называли меня Толстомордый. Теперь они бы никогда не дали мне такую кличку.

— Люк, — сказала Люси, склонившись к нему, — давай, я попробую тебя вылечить. Пока еще это, наверное, можно, если болезнь в ранней стадии.

Он отрезал кусок сосиски и положил его в рот. Прожевав и подумав над ее предложением, шофер сказал:

— Ты замечательная девушка, Люси. Я должен тебя защищать.

— Люк…

— Для меня не вопрос, рано это или поздно. Сейчас я себя чувствую вполне сносно.

— Тогда позволь мне уничтожить эту гадость в зародыше.

Какое-то время он пристально на нее смотрел.

— Хорошо. Я дам тебе это сделать.

Он сказал это так, будто хотел сделать ей одолжение, ублажить ее.

— Прекрасно, — ответила Люси, возвращаясь к завтраку, — я вылечу тебя, Люк. Если не веришь, просто смотри, что я буду делать.

— Я знаю, что ты это уже делала. Мне еще в жизни не фартило так, как сегодня. Мне никогда не везло. Если я теперь ошибаюсь, надеюсь, что ты права.