Читать интересную книгу Шумеры. Забытый мир - Мариан Белицкий

сын Месанепады,

царствовал х лет.

Эта находка не только показала, что в Шумере действительно жил и царствовал правитель по имени Месанепада, но и что в тексте «Царского списка» имеются пропуски. Вероятно, не в одном этом случае копировальщики конца III тысячелетия пользовались испорченными оригиналами или не могли прочитать более старый вариант клинописи.

Прошло несколько лет, и в Уре были найдены новые доказательства царствования Месанепады. Теперь на основании ряда надписей мы знаем, что у него была жена по имени Нинтур. Существует предположение, что сын Месанепады, Мескиагнуна (царствовавший 36 лет), имя которого в «Царском списке» следовало непосредственно за именем отца, в действительности был его вторым сыном и преемником своего старшего брата.

Итак, мы оказались в Уре, в третьей после потопа столице Шумера, городе, который принес исследователям необычайно богатый исторический материал, открывший перед нами одну из интереснейших страниц истории этого государства. Позднее мы будем говорить о величии и роскоши этого города, о его царях и простых гражданах.

Нам уже известно, что отдельные династии («Царскому списку» в этом смысле нельзя доверять) царствовали в одно или приблизительно в одно и то же время, что каждая из них правила каким-либо одним городом-государством. Попытки захватить господство над всем Шумером, несомненно, предпринимались, но ни разу не увенчались успехом. Установить абсолютную и относительную хронологию Шумера, в особенности для первой половины III тысячелетия до н. э., неимоверно трудно. На помощь приходит шумерская литература. Исследуя тексты героических поэм и сопоставляя полученные выводы с династическими списками, шу-мерологи устанавливают, какие именно правители царствовали одновременно. Чрезвычайно интересной в этом смысле оказалась поэма, известная под названием «Гильгамеш и Ака из Киша».

В результате анализа этого произведения стала очевидной синхронность Гильгамеш – Ака, а это значит, что время правления первой династии Киша и первой династии Урука отчасти совпадает.

ПОЭМА О ГИЛЬГАМЕШЕ, ТАБЛИЧКА ИЗ ТУММАЛЯ И ХРОНОЛОГИЯ

Прежде чем решать сложные историко-хронологические ребусы, разберемся в содержании поэмы «Гильгамеш и Ака», познакомимся с ее героями – Акой, последним правителем первой династии Киша, и Гильгамешем, пятым царем первой династии Урука. Сам факт, что оба героя стоят рядом в поэме, наводит на мысль, что они и жили одновременно, а не с интервалом в две тысячи лет, как сказано в «Царском списке». Вначале, однако, не это привлекло внимание исследователей к поэме, самой короткой в шумерской литературе (она насчитывает всего 115 строк). Восстановленная по одиннадцати табличкам, большинство из которых найдено при раскопках в Ниппуре, и записанная, как и другие тексты, в начале II тысячелетия до н. э., эта поэма, несомненно, была известна шумерам значительно раньше.

Послы Акки, сына Энмебарагеси,

Из Киша к Гильгамешу в Урук явились.

Гильгамеш перед старейшинами своего города

слово положил, речь держит.

(Пер. И. Т. Каневой)

Так начинается поэма. Требования Аки, опущенные поэтом, по-видимому, носили характер ультиматума: Урук должен подчиниться власти Киша. Претензии Аки возмутили Гильгамеша. Произнеся какую-то речь, точно перевести которую не удалось, он созывает старейшин города и обращается к ним с речью:

«…дому Киша пусть мы не покоримся, оружие[м] да поразим!»

Собрание старейшин его города Гильгамешу отвечает:

«Дому Киша пусть мы покоримся, оружие[м] не поразим!»

Гильгамеш, верховный жрец Куллабы,

совершающий геройские подвиги для Инанны,

слова старейшин своего города к сердцу не принял.

Во второй раз Гильгамеш, верховный жрец Куллаба,

перед гражданами своего города слово положил, речь держит:

«Дому Киша пусть вы не покоритесь, оружием да поразим!»

Собрание граждан его города Гильгамешу отвечает: «О стоящие, о сидящие,

вместе с сыном военного вождя сражающиеся,

отправляющиеся в поход верхом на ослах, [все], кто имеет для этого силу,

к дому Киша пусть вы не склонитесь, оружие[м] да поразим!»

Урук, создание богов великих, Эанну, храм, спустившийся с неба,

части которого сделали великие боги,

великую стену, касающуюся тучи, величественный покой, установленный Аном,

ты охранял, ты – военный вождь, герой.

Завоеватель, князь, возлюбленный Аном,

его [Аки] выхода как он может испугаться?

Войско их мало, задние ряды его рассеиваются. Эти люди не подумали [?]

(Пер. И. Т. Каневой)

Эти слова порадовали сердце Гильгамеша, придали ему отваги. Призвав своего друга и слугу Энкиду (с последним мы познакомимся ближе по другой поэме о Гильгамеше), он говорит ему:

Теперь мотыгу (?) сила битвы пусть заменит,

оружие битвы на бок твой пусть вернется,

блеск славы пусть оно создает!…

(Пер. И. Т. Каневой)

Гильгамеш уверен, что, охваченный страхом, враг будет побежден, его мечты развеются и планы рухнут.

Не прошло пяти дней, не прошло десяти дней,

[воины] Аки, сына Энмебарагеси,

Урук окружили; разум Урука смешался.

(Пер. И. Т. Каневой)

Тогда Гильгамеш обращается к воинам Урука, прося их выбрать героя, который вступит в единоборство с Акой. На призыв царя откликается воин по имени Бирхуртур: он готов отправиться к Аке, чтобы помешать его намерениям. Не успел Бирхуртур выйти за городские ворота Урука, как его схватили воины Аки. Они избили героя и лишь после этого привели к своему правителю. Далее следует несколько чрезвычайно запутанных и стилистически сложных фраз, перевод и интерпретация которых очень трудны, а они как раз и содержат ключ к пониманию дальнейших событий, в частности, почему Ака снял осаду. Наконец на городской стене появляется сам Гильгамеш. В своей речи, обращенной к врагу, он превозносит величие и славу Урука, отдавая вместе с тем дань уважения Аке. Заканчивается поэма восхвалением Гильгамеша.

Поэма «Гильгамеш и Ака» привлекла внимание ученых прежде всего тем, что в отличие от других шумерских произведений такого рода в ней говорится только о людях и полностью отсутствуют какие-либо сверхъестественные существа. Содержание ее реалистично, почти без фантастического элемента. Исследователь находит в этом историко-героическом эпосе немало ценнейшей информации о шумерском обществе; например, уже в глубочайшей древности правитель города-государства обсуждал некоторые вопросы не только с советом старейшин, но и с «советом мужей города», т. е. с воинами. С. Н. Крамер придает этому факту огромное значение. Он считает, что здесь мы сталкиваемся с древнейшей в истории человечества «парламентарной демократией». По мнению Крамера, совет старейшин может быть приравнен к сенату, а «совет мужей» – к нижней палате парламента. В «совете мужей» заседали представители различных социальных слоев общества («стоящие», «сидящие» и пр.), способные носить оружие. Как полагает Крамер, рассказ о шумерском парламенте нельзя считать анахронизмом, т. е. перенесением известных автору из личного опыта учреждений, понятий, институтов в эпоху, о которой говорится в поэме, поскольку в то время, когда она записывалась, подобных учреждений не было. Этот «двухпалатный парламент» имел своеобразную структуру: правитель, недовольный решением совета старейшин, мог обратиться к «совету мужей». По-видимому, совет старейшин, унаследованный от родо-племенного строя, имел меньше прав, чем «совет мужей», на который опирался и с чьей помощью создавал свое могущество правитель государства.

В поэме представляет интерес упоминание о городских стенах. То были, как мы видим, беспокойные времена. Отдельные небольшие шумерские княжества вели себя по отношению друг к другу в высшей степени агрессивно, и их правителям приходилось думать не только о нападении на соседей, но и о защите своих владений. Они старались сделать как можно более затруднительным доступ неприятеля к городу – сердцу маленького государства. Вот почему при раскопках археологи обнаруживают остатки оборонительных стен почти во всех шумерских городах. Правда, в большинстве случаев эти стены были воздвигнуты позже. Содержащийся в вавилонской, т. е. в гораздо более поздней, версии «Эпоса о Гильгамеше» рассказ о строительстве в Уруке городских стен в годы царствования Гильгамеша долгое время считался легендарным, тем более что сам Гильгамеш представлен в этом произведении полубогом-получеловеком. Между тем в 1934-1935 гг. в Уруке вела раскопки немецкая археологическая экспедиция. Археологам повезло: они увидели остатки давно разрушенных городских стен. Это были те самые городские стены, которые в 1849 г. так удивили и восхитили Лофтуса, не предполагавшего, что перед ним древнейшее оборонительное сооружение Месопотамии. Немецким ученым удалось сфотографировать то, что они увидели, и точно определить, как именно располагались городские укрепления. Это было весьма внушительное сооружение: двойная стена, окружавшая не только храм и жилые постройки, но и сады, поля, луга, тянулась на 9,5 км. В северной и южной ее частях имелись ворота шириной 3,5 м с прямоугольными башнями. 800 полукруглых оборонительных башен, отстоявших друг от друга на 10 м, делали стену толщиной в 5 м почти неприступной. Последующие поколения поражались грандиозности этих сооружений, которые, в их представлении, мог построить бог или полубог. Трудно сказать, только ли при Гильгамеше проводилась эта гигантская работа, на которую, несомненно, были брошены все силы государства, или укрепления возводились и при других правителях. Важно то, что они были построены в XXVII в. до н. э., т. е. в то время, когда Гильгамеш, согласно эпосам, мог жить и царствовать в этом городе. Следовательно, не одни лишь речи отважного Бирхуртура заставили Аку снять осаду: неприступные стены, которые не могли не произвести на Аку известного впечатления, сыграли здесь не последнюю роль.