Не перестаю сканировать коридоры взглядом, но она как сквозь землю провалилась. Нигде нет! Преодолеваю очередной поворот и слышу слабый приглушенный крик откуда-то и- за двери. Сердце ухает вниз при одной только мысли, что этот крик принадлежит Карине.
Дальше я уже не думаю, а действую исключительно на инстинктах. Распахиваю дверь, и внутри взрывается животная ярость.
Медведь стоит и зажимает сопротивляющуюся мышку. Она пытается оттолкнуть его. Но это почти то же самое, если бы она пыталась сдвинуть стену. Уж я знаю сколько в нем дури. Придурок!
Перед глазами вспыхивает красная пелена. Не сдерживаю рык:
— Медведь, ты че, совсем офигел? Отошел от нее!
С трудом сдерживаюсь, чтобы не пойти и не выдернуть из его рук Карину, а ему не засветить в глаз. Напоминаю себе, что мы с ним в команде и синяки сейчас ни к чему.
Делаю несколько глубоких вдохов, да только это вот нифига не помогает. Мне безумно хочется стереть его в порошок за то, что он лапает мое.
— Ой, Саба, отвали! Мы сами разберемся. Иди куда шел.
— Я тебе че сказал, придурок? — с нажимом повторяю я. — Отпустил ее и пошел отсюда.
Медведь выпускает из захвата мышку, и она отскакивает от него к стене. Вижу, как она дрожит, и уверен: будь ее воля, она бы уже бежала отсюда.
Но я пока не могу допустить, чтобы она исчезла с радаров, и продолжаю перекрывать дверь своим телом.
— Ты, придурок, решил в насильники записаться, я смотрю?
— Саба, твою мать! Вот ты как всегда утрируешь. Мы знакомились с девочкой поближе. Да, Карин?
Ответа на его вопрос не следует.
— Давай ты просто свалишь, — продолжаю напирать на обнаглевшего Леху, — пока я не врезал тебе?
— Да ты не врежешь, — скалится придурок, и у меня моментально вспыхивает желание показать ему обратное. — Тебя тренер раскатает по полу за такое. Ну давай, че ты? Покажи, что ты мужик, а не папенькин сыночек.
Сжимаю кулаки и делаю несколько шагов к нему.
— Руслан, не надо, — до меня доносится просьба Карины. — Он же провоцирует.
— Пошел вон, — цежу сквозь зубы.
— Только с ней, — Медведь тянется к Карине.
У девчонки расширяются глаза, и она бросает на меня беспомощный взгляд.
Я преодолеваю оставшееся расстояние между нами и хватаю этого идиота за грудки.
— Послушай сюда. Еще раз я увижу тебя рядом с ней — и разговаривать будем по-другому.
— Тебе-то какое дело? — Медведь перехватывает меня за запястья и пытается скинуть мои руки.
Но мы уже как-то выясняли, что силы у нас обоих достаточно. И он это тоже знает.
Сверлим друг друга взглядом. В комнате накаляется атмосфера, а мне очень хочется сейчас двинуть ему по роже за то, что вообще к Карине прикоснулся.
— Я сказал, еще раз — и…
— Ну давай, а то ты только на слова смелый, Саба.
Не выдерживаю и встряхиваю его так, что у Медведя голова дергается.
— Руслан, — маленькие ладошки обхватывают меня за предплечье, а Карина чуть ли не повисает на моей руке.
Это выводит меня из состояния, близкого к бешенству.
Я вышвыриваю Медведя из комнатушки и захлопываю дверь. Упираюсь лбом в прохладную поверхность. Пытаюсь успокоить грохот сердца после этой стычки.
Вот вроде ничего такого не происходит, но адреналин один фиг зашкаливает.
— Спасибо, — слышу сбоку дрожащий шепот мышки и отрываюсь от двери.
Карина стоит рядом со мной и обхватывает себя руками. На лице отражается испуг, а у меня внутри неприятно холодеет.
— Он ничего не успел тебе сделать?
Мой голос садится, когда вижу, как на глазах мышки наворачиваются слезы. Вот падла!
Не успеваю ринуться за Медведем, как Карина обхватывает меня за талию. Вжимается лицом в грудь и делает глубокий вдох.
— Прости, я испугалась просто. Он ничего не сделал, — начинает быстро шептать, и мне приходится наклониться, чтобы услышать этот шепот.
Обхватываю ее и прижимаю к себе. Слышу, как тарабанит ее сердце. Или это мое?
— Точно? — голос подводит в очередной раз.
Но я бы не простил себе, если бы этот идиот успел что-то сделать.
Не знаю, в какой момент, но мне стало важно, чтобы с этой девчонкой все было хорошо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кивает и поднимает глаза. А меня наконец отпускает. Тело, напряженное до этого момента словно струна, наконец расслабляется, и я могу выдохнуть.
Обхватываю ее лицо ладонями и прислоняюсь лбом.
— Хорошо, — выдыхаю единственное слово.
Карина сокращает расстояние и сама целует. А у меня от этого невинного поцелуя все переворачивается.
У меня было много поцелуев, но такой впервые.
Не успею ответить, как мышка отстраняется.
— Прости, я просто…ты… а он просто… — заикается, и глаза снова наполняются испугом.
— Что он?
— Он просто поцеловать пытался, а ты… — Карина пытается отойти, но я только сильнее вжимаю ее в свое тело.
Новость, что Медведь пытался поцеловать мышку, снова заставляет озвереть. Но я заставляю себя оставаться на месте, а не рвануть вслед за Медведем, чтобы порвать этого придурка на куски.
— Что я? — допытываю.
Мне важен ответ, каким бы он ни был.
— Ты просто единственный, кто меня поцеловал, а он… — Карина прерывается и прячет глаза. — Мне неприятно стало, и я решила, что могу сама тебя поцеловать. Но, прости, зачем тебе это…
Единственный, значит?
Глава 18
Карина
Ругаю себя последними словами за то, что вообще открываю рот и говорю Руслану правду. Но мной, скорее, движет шок, нежели здравый смысл. Иначе как объяснить то, что я сама полезла к нему целоваться?
Стыдно-то как! Пытаюсь спрятать взгляд, но Руслан перехватывает лицо и заставляет смотреть ему в глаза.
Уже хочу попросить, чтобы он отпустил меня, но стоит открыть рот, как Руслан захватывает губы в плен. От его первого прикосновения сердце ухает вниз. Руслан прижимает к себе, и из меня вырывается выдох. Он прикусывает нижнюю губу, отчего я приоткрываю губы. Его язык пробегает по месту укуса и ныряет мне в рот. А я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не упасть ему в ноги. Потому что мои окончательно слабеют, а мозг отключается, напоследок пытаясь докричаться до меня. Но я только сильнее стискиваю пальцы на темной рубашке и вжимаюсь в крепкую грудь.
Не знаю, чем бы закончилось это сумасшествие, но нас прерывает звук открываемой двери.
Я хочу отпрыгнуть от Руслана, но он не выпускает из объятий, поворачивая голову к выходу.
— О, Саба, здарова, — басит незнакомый голос, а до меня наконец доходит, в какой ситуации мы оказались.
Прячу лицо на груди Руслана, может, хоть так получится скрыть свое присутствие здесь.
— Привет, Борзый. Потерялся? — голос Руслана звучит на удивление спокойно и уверенно.
Хотя, конечно, что ему переживать? Это же не он только что признался, что единственный раз целовался. Не считая недоразумения с Лешей.
От воспоминаний передергивает, но я пытаюсь переключиться на разговор парней. Все так же остаюсь незамеченной, что очень меня устраивает. Не хватает еще, чтобы в универе узнали про нас с Русланом.
— Да вот, — усмехается собеседник Руса, — ищу, где можно уединиться.
— Ну так тут точно не стоит. Тут немножко занято мной.
— Да я понял, капитан. Хорошего вечера.
Дверь наконец закрывается, и комната погружается в тишину.
Освобождаюсь от рук Руслана и отхожу подальше. Чтобы не поддаваться соблазну еще немного попрятаться в его объятиях.
Прислоняю ледяные ладони к пылающим щекам, а сама готова провалиться под землю. Подумать только, я вешаюсь на Руслана!
Он стоит напротив и сканирует меня пронзительным взглядом. Я уже не пытаюсь избавиться от такой чувствительности. Смысла нет. Просто порой удивляет, насколько сильно я ощущаю его взгляд на себе. Сердце ненадолго замирает, но я одергиваю себя.
Молчание затягивается. От волнения непроизвольно закусываю губу, пытаясь задавить внутренний трепет. Это бессмысленно, неправильно и никому из нас не нужно.