Но он был бы не он, если бы не спас всех: уже через пару дней ребёнок самостоятельно кушал, а девушка, пусть и не приходила в сознание, но её состояние улучшилось и угроза выкидыша миновала. В общем, обо всём этом мне докладывали в режиме нон-стоп.
А ещё, судя по всему, стая наша пополнится минимум пятнадцатью особями, потому как многие буквально умоляли принять их. Я решение пока принимать не спешил, но жильё всем уже подготовили. Среди женщин, кстати, оказалось немало тех, кто мог бы работать в нашей компании.
Проблема сейчас была одна: отыскать ёбанного Артура.
***
О своём дне рождения я бы забыл, если бы судьба не сделала мне охеренный подарок.
Именно утром девятого августа мы напали на чёткий след Артура. Вот уже неделю мы пытались найти этого урода, но он успешно скрывался по лесам, запутывая нас. А сейчас я чувствовал, что ему крышка. И он попадёт в мои лапы.
Лес будто бы сам отдавал мне врага. Я обогнал стаю, они рассеялись по лесу группами, поэтому за мной никто не следовал. Это хорошо. Я сам устраню Артура, никто при этом не пострадает.
Я чувствовал, что он один. Чувствовал, что смогу его одолеть, потому что он слаб. И он тоже это чувствует, почувствовали и его приспешники. И они его уже успели предать: вот куда все делись.
Я был волком, потому что нести возмездие альфа должен именно в теле зверя. Древние законы так гласят. Зверь может убить и останется зверем, человек, убив, сам будет зверем.
Артур не обращался почему-то. Он бежал от меня в слабом сейчас человеческом теле. И шансов у него не было, я наслаждался этим ощущением.
Уже слышу, как бьётся его сердце. Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук. Быстро, напуганно. Неровно.
Я ступаю не тихо. Под лапами трещат ветки, я не обращаю на них внимания. Обращает он. Оборачивается, озирается, уже видит меня. Пытается бежать, падает. Зрелище жалкое. Убогое.
Загонять его уже не приятно. Хочется быстрее с этим покончить. Я в два мощных прыжка его настигаю, настолько во мне много желания его уничтожить.
Но просто убить его я не могу. Он должен мучиться. Должен бояться за свою никчёмную шкуру, молить о пощаде. Я должен сделать ему больно, потому что именно для этого и создан мой зверь.
Когти легко вспарывают кожу, борозды зарастать начинают медленно, не успевают исчезнуть до следующего удара. Я уродую его лицо, он что-то кричит. Бессвязные мольбы. Или даже угрозы.
Чего я должен бояться? Этого? Нет, я не бесстрашен, но бояться его, что бояться крысы.
Запах крови резкий, гнилой. Хочется быстрее с этим разобраться, и я вспарываю ему брюхо. Изо рта течёт струйка крови.
Всаживаю клыки ему в глотку, перегрызаю. Пульс останавливается. Сердце делает последний удар и всё. Жизнь его покидает.
Мои лапы в крови и это слишком заметно, потому что шерсть белая. Кровь хочется смыть, представляю, как выглядит моя морда… От себя противно.
Я убил того, кто чуть не убил мою женщину и нашего ребёнка, Я отомстил. Должен испытывать удовлетворение, но отчего-то грустно. Только что я отнял жизнь, я теперь, наверное, чудовище. Я уже убивал однажды, как и сейчас, защищая свою семью и свою стаю, но тогда я собой гордился. Что сейчас изменилось?
***
Почти сразу, как я убил Артура, я подал сигнальный вой. Моя стая откликнулась, она все стянулись ко мне. И даже принесли мне штаны… Что позволило мне наконец перестать видеть себя окровавленным зверем. Молодые парни смотрели на меня с восхищением, а я думал только о том, что, возможно, и моему ребёнку придётся когда-то стать таким. Убийцей.
Обратившись, я стряхнул с себя эти мысли. Закон не глуп. Я сделал это не этими руками, и никак не этими зубами. То были лапы и клыки зверя. А я… Наблюдал. Руководил немного.
Артур должен был умереть. Тут был лес, парни сразу добыли откуда-то лопату, его прикопали. На могилу повалили дерево, найти его никто не должен. Вроде бы.
Поначалу я пытался всё контролировать, потому понял, что разберутся и без меня. И решил, что всё, пока что с меня хватит. Я сегодня перетрудился, у меня вообще день рождения, как бы. Имею права на отоспаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В дом в посёлке я пока не возвращался. Не хотелось. Там ещё не всё восстановили после стрельбы, так что, квартира пока казалась удобнее. Да и там это мохнатое недовольное существо ждёт, иногда же за ней следить надо.
Кошка в первые дни шугалась, сейчас же при моём появление недовольно дёргала хвостом, мол, чего припёрся, смертный? Собака бы понимала меня лучше, а это что вообще за недоразумение? Зачем их держат? Для чего нужно животное, которое тебя презирает?
Мне для этой “царевны” пришлось даже выделить помощника из офиса, который приезжал сюда раз или два за день, в зависимости от того, появлялся ли я в квартире, и проверял, нормально ли всё с Симой. Засыпал корм в кормушку с таймером, наливал воду. Лоток вроде даже убирал. Скидывал мне фотки, которые я потом пересылал Мире.
Сейчас я ей решил написать просто так, но, оказалось, что она мне уже написала сама.
“С днём рождения!” – значилось в сообщение. И смайлик ещё. С сердечком.
Я невольно улыбнулся. Все знали, что я этот день пиздец как не любил, а Мира не знала. И поздравила. Это… мне понравилось. Она не имела никакого отношения к моей старой жизни, пусть мне и пришлось ради неё вновь совершить то, чего я никогда не желал. Она появилась и всё в моей жизни стало меняться, хотя мы провели с ней всего лишь одну ночь.
“Спасибо”, – ответил я ей.
Она тут же напечатала ответное сообщение:
“Жаль, не могу подарить тебе подарок”, – и в конце добавился грустный смайлик.
Мне почему-то захотелось оказаться рядом с ней, и я даже подумал о том, чтобы эгоистичной на денёк свалить отсюда… Но тут же себя заставил вспомнить о том, что где-то шатаются чёртовы “соратники” дохлого Артура.
О, кстати! В том, что он откинулся, есть плюс для Миры.
“Зато я могу тебе его подарить”, – я усмехнулся. – “Можешь прогуливаться до моря с охраной”, – а сам тут же перешёл в другой диалог и написал одному из охранников Миры о том, что они должны проверить территорию как можно более тщательно перед тем, как выпускать её за пределы забора.
От Миры тут же пришло обрадованное:
“Ура!”.
Да, точно, ура… Надеюсь, она не будет думать о том, что я буквально пару часов назад прикончил человека… оборотня. Иначе я рискую стать для неё настоящим монстром.
“Думаю, завтра для прогулки будет идеально”, – писала тем временем Мира. – “Сегодня уже не хочется никуда идти. Мы подружились с Тёмой, а он очень активный”, – я удивился. Сыл Оли и Данила редко признавал людей, они ему не нравились. Ему и оборотни не очень-то симпатичны, в основном. Чтобы завоевать его любовь, мне пришлось работать лошадкой на износ.
Но его легко понять. Мира слишком хорошая, чтобы не нравиться кому-то.
“Надеюсь, у тебя на спине он не ездил”, – пошутил я.
“Нет, у него для этого папа есть”, – без промедлений ответила Мира. – “Я у него для конструктора, догонялок и сказок. Кстати, про догонялки: с нашим ребёнком в них играть будешь ты, потому что я даже мелкого оборотня догнать не смогла!”.
Я невольно улыбнулся. Наш ребёнок… Планы. Планы – это хорошо. Они, конечно, редко сбываются, но строить их приятно. Представлять.
“А можно я тебе позвоню?” – скинул я сообщение и тут же получил ответ:
“Да”.
Я набрал номер Миры, гудок, и она ответила:
– Привет, – её голос сейчас был мягким, мурлыкающим даже. Мне нравилось. Кажется, я её не раздражаю. – Как дела?
Этот вопрос заставил меня впасть в ступор. Дела? Да прекрасно просто! Сегодня вот перегрыз горло своему врагу, завтра планирую ещё парочку отловить и сожрать. А у тебя?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но на самом деле я ответил иначе, пусть и тоже честно:
– Хреново. Устал. Сбежал на вечер, лежу на диване, твоё животное в ногах валяется, – Сима и правда успела пристроиться на диване, сейчас даже мурлыкала. Поела, наверное.