— Видишь? Я же говорил тебе.
Каролина шла из комнаты в комнату, бормоча под нос замечания вроде: «Я думаю, тут лучше зеленое», или: «Эти оранжевые портьеры ужасны!», «Несколько красных предметов оживят библиотеку», или: «Удивительно, кто же ухитрился так порезать кресло?»
Лорд Томас, конечно, мог бы ей рассказать. В этой комнате одна любовница-француженка пыталась убить его, а он ловко прикрылся креслом, и нож вонзился в подлокотник. Но Каролине вряд ли понравились бы его воспоминания. Поэтому он шел за ней, молча улыбаясь и предвкушая неизбежную остановку в спальне.
— Кажется, мне необходимо вздремнуть, — хрипловато произнес он, когда они добрались до цели.
Каролина засмеялась, позволила ему закрыть двери и проводить ее к большой кровати с вышитым на шелковом покрывале гербом.
Еще один день пролетел в удовольствиях, веселье и страстных поцелуях.
— Неужели твоя мать никогда не бывает в Ландоне? — спросила Каролина, когда оба уже одевались.
— Она больна и предпочитает жить в Нортхемптоне.
— А может, нам съездить к ней? Чтобы ты нас познакомил.
— Нет, я собираюсь туда на Рождество. Лучше, если для начала я сам поговорю с ней, Каролина. У нее больное сердце, от любой новости может начаться приступ. Мне придется весьма осторожно подготовить ее…
— А после Рождества? — настаивала девушка.
— После Двенадцатой ночи я вернусь в Лондон, тогда посмотрим, — улыбнулся он, ущипнув Каролину за мочку уха, но та вывернулась и нахмурилась.
— Я увижу тебя завтра? — спросила она.
— А как же! Разве я могу пропустить ваш выход в церковь?
Буду, как всегда, красться сзади, не сводя глаз с твоих покачивающихся бедер.
— Да уж, такого случая ты не упустишь, — согласилась она.
— Завтра буду на месте, — твердо сказал лорд Томас.
На следующий день после долгих часов, проведенных с Каролиной в большой спальне, он сообщил, что друг пригласил его на свадьбу в Кент.
— Я просто не могу отказаться. Поверь, мне гораздо приятнее остаться с тобой, но если я подведу Роджера, он сочтет меня легкомысленным. А ты не могла бы поехать со мной?
Разумеется, Каролина не могла. Если хозяйка пансиона еще мирилась с тем, что ее воспитанница проводила целые дни в обществе «родственника», то отпустить ее в Кент…
— И надолго ты едешь?
— На неделю.
— Но если ты пробудешь в Кенте целую неделю, значит, вернешься в Лондон к Рождеству. Успеем ли мы повидаться до твоего отъезда к матери?
— Конечно! — воскликнул он с искренним воодушевлением. — Не ты ли озаряешь мои дни? Как только вернусь, сразу буду у тебя, клянусь честью. ***
Миссис Честертон тоже побывала на свадьбе в Кенте. Ее пригласили как дальнюю родственницу невесты, и она воспользовалась шансом повидать лорда Ормсби, который исчез из ее жизни так же быстро, как и появился в ней.
Не найдя его среди гостей, вызывающе накрашенная хозяйка пансиона мигом осунулась и тут заметила лорда Энгвина. Он только что вернулся с верховой прогулки и теперь, опираясь ногой на каминную решетку, пил крепкий согревающий напиток. Миссис Честертон не упустила случая переговорить с ним.
— Вы сегодня прекрасно выглядите, — холодно приветствовал ее лорд Томас.
— Давайте оставим в покое мою внешность, — с раздражением молвила она. — Подумайте лучше о Каролине. Должно быть, все эти дни бедняжка ходит заплаканной и бледной.
— В самом деле? — Лорд Томас с угрозой посмотрел на владелицу пансиона, намереваясь дать отпор.
— Хочу предупредить вас, сударь, что если вы имели глупость обесчестить девушку, так это вам не какая-нибудь потаскушка из мюзик-холла. Если ее семья находится очень далеко, то у них есть блестящие связи в Лондоне. Советую вам быть поосторожнее, мой мальчик, не то они живо вас приструнят, а то и перевенчают с ней!
— Меня зовет жених, — быстро сказал лорд Томас. — Закончим наш разговор после.
Миссис Честертон проводила его взглядом, полным отчаяния, ибо минуту назад она подслушала, о чем шептались, прикрываясь веерами, дамы: лорд Ормсби увлекся молоденькой кокоткой. Значит, у нее больше нет сильного и богатого покровителя, а в городе, где количество женщин почти в два раза превосходит численность мужчин, это весьма печально.
Она уже не та цветущая юная красавица, которую лорд Ормсби осыпал дорогими подарками. Все, что у нее теперь осталось, если не считать прекрасного гардероба, так это пансион.
Лишь в нем единственная надежда, единственный источник существования. Богатые люди посылают своих дочерей в ее школу, чтобы придать законченность их воспитанию, прежде чем найдут им выгодных женихов. Но если пострадает репутация пансиона, то и школе, и самой хозяйке придет конец.
А причиной ее краха будет глупость лорда Томаса, рискнувшего погубить наивную девушку из колоний!
Миссис Честертон даже выпила много вина, чтобы успокоиться. Однако это не помогло.
Лорд Томас между тем старательно ее избегал, понимая, что ступает по хрупкому льду. Он юркнул в толпу, чтобы скрыться от назойливой матроны, чуть не сбил с ног какую-то даму, но успел ее подхватить.
Невысокая брюнетка с очень аппетитными формами уже приготовилась надуть свои полные губки, однако при виде красивого молодого человека радостно воскликнула:
— Вы лорд Энгвин! Про вас мне рассказывали кузины, тоже приехавшие из Лондона. Идемте, они будут счастливы!
И лорд Томас охотно поддался на уговоры, только бы уйти подальше от Дженни Честертон.
Вскоре он уже танцевал с миниатюрной брюнеткой, которую звали Кэтрин Эмберли, она считалась первой красавицей в Кенте. А чуть позже лорд Томас целовал ее, спрашивая, не согласится ли она поехать с ним в Лондон. Правда, Рождество он проведет у матери, но ведь до этого у них будет несколько дней.
Кэтрин Эмберли бросила на него лукавый взгляд. Пожалуй, она могла бы поехать. Если удастся. Если ее жених не оправится от простуды, из-за которой отложена их свадьба.
Если тетушка согласится принять ее у себя, ведь надо же ей где-то остановиться.
Лорд Томас знал, когда его пытались соблазнить, но лицо и фигура этой девушки были просто восхитительны.
— Короче, вы приедете в Лондон, — заключил он.
Смеясь, Кэтрин оживленно обмахивалась веером. Разумеется, она посетит столицу и, видимо, ей удастся затащить красавца лорда в постель. Недели через три она выйдет замуж, поэтому какая разница. К тому же сейчас легче всего найти предлог, чтобы съездить в Лондон за какой-нибудь мелочью для приданого.
По мнению лорда Томаса, в этом не было ничего предосудительного. Он жил по принципу «с глаз долой — из сердца вон», быстро загорался и столь же быстро остывал. Конечно, он не забыл девушку с Восточного побережья, лишь отогнал подальше мысли о ней, поскольку в данный момент перед ним трясла юбками черноглазая Кэтрин Эмберли с такой соблазнительной улыбкой.