Да разве можно, глядя на подобное – праздновать? Что пытается сказать нам Церковь, увязывая воедино орудие пыток и общецерковное торжество?
Некоторые люди – увы, в их числе и воцерковленные православные христиане – видят в этом указание на спасительность и крайнюю желательность для христианина телесных страданий и безответности. Вспоминая известную русскую поговорку «Христос терпел и нам велел», такие «благочестивцы» утверждают, будто для спасения души совершенно необходимо тяжело болеть, жить в нищете, страдать от людской жестокости и несправедливостей – в общем, непременно мучиться каким бы то ни было образом. И тот, кто живет счастливо, не спасется, если не примется немедленно вымаливать себе у Бога несчастий. Тот же, кто в жизни «много мучился», непременно попадет в рай, и чем больше было у него мучений, тем лучшее место в раю ему обеспечено. При этом совсем не важно, каким человеком был страдалец – добрым и благочестивым или же озлобленным грешником. Главное – он страдал!
Нередко такие люди даже начинают кичиться собственными страданиями, меряться ими между собой – у кого больше и мучительнее, тот и «круче» – и откровенно презирать и даже осуждать тех, кто в жизни счастлив, благодарит Бога за это и к мучениям отнюдь не стремится…
В католических странах где-то есть даже практика добровольного распятия на крестах в подражание Христу. Но Православное христианство в отличие от католицизма это не религия страдания, а религия обожения человека благодатью Божией – нетварными Божественными энергиями.
И поэтому, если мы обратимся к мнению Церкви, то увидим совершенно другое отношение к образу Креста.
Так, 73-е правило Шестого Вселенского Собора о почитании Честного Креста Господня гласит: «Поскольку Животворящий Крест явил нам спасение, то подобает нам всемерно стараться оказывать должную честь тому, через что мы спасены от древнего грехопадения».
Заметим, братья и сестры: Крест почитается святыми отцами не как орудие и образ мучений, но как средство и оружие спасения, исцеления человечества от прародительского греха!
Впрочем, апологеты страданий как самоцели могут возразить: да, Крест – прежде всего орудие спасения, но ведь спасение, «как известно», невозможно без мучений, а значит, обожествление страданий все равно в центре почитания Честного Креста и посвященных ему праздников… А про оружие в тексте правила ведь ничего прямо не говорится?
Да, не говорится в самом правиле – просто в силу того, что правила Вселенских Соборов формулировались предельно кратко и четко. Зато эта тема подробно раскрывается в церковных песнопениях, посвященных Честному Кресту и празднику Воздвижения – то есть в своего рода общецерковном толковании соборного правила.
«Спаси, Господи, народ Свой, благослови наследие Свое, даруй победу православным христианам над врагами и защити Крестом Своим страну и град Твой!» «Возвесели нас силою Твоею, победу даруя нам над врагами, в помощь нам дай Твое оружие мира, непобедимую победу!» Такими и подобными им словами описывается Честной и Животворящий Крест в праздничных песнопениях. Вообще, все песнопения этого дня пронизаны не слезливой покорностью (не имеющей ничего общего с подлинным христианским смирением) и не садомазохистским описанием «мучений» – но воспеванием мужества, духовной и душевной силой, радостным упованием на Бога. Они прославляют не мучения, но победу!
Да, Крест песнопений сегодняшнего праздника, Крест в словах апостолов и святых отцов – это не «знак покорного страдальца», но оружие воина. Крест, торжественно вознесенный на холмах Иерусалима – это новозаветный «меч Гедеона», сокрушающий уже не земных плотских врагов, но гораздо более страшных и опасных – врагов духовных. «Воззрение на Крест вдыхает мужество и изгоняет страх», – говорит в своей проповеди на Воздвижение Честного Креста святой Андрей Критский.
Вспомним и другой ветхозаветный прообраз Креста – упоминающийся, кстати, в тексте службы Воздвижения: сцену битвы израильтян с врагами-амалекитянами, стремившимися уничтожить народ Божий. Святой пророк Моисей, предводительствовавший тогда израильтянами, стоял во время этой битвы на горе с вознесенными руками – что со стороны выглядело именно как Крест. Когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик… И были руки его подняты до захождения солнца. И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча» (Исх. 17, 11–13). Итак, опять Крест – не «муки и безответность», но знамя и оружие победы во имя Господа.
Что касается новозаветных времен, то все мы помним историю сына святой царицы Елены – равноапостольного Константина Великого. Задолго до того, как его благочестивая мать отыскала в Иерусалиме Честной Крест Господень, Константин сподобился со всем своим войском видеть Божие знамение – светящийся на небе Крест из звезд и надпись вокруг него: «Сим побеждай». И призвание имени Господня действительно помогло Константину на следующий день победить войска жестокого гонителя христиан Максенция, тем самым положив конец гонениям на христиан по всей Римской империи.
Если же мы обратимся к словам святых отцов Церкви, посвященных Кресту, то и там найдем торжество и победу. Вот, например, как говорит о Воздвижении Креста преподобный Андрей Критский:
«Мы славим Крест, и вся Церковь наполняется блеском славы. Мы славим Крест, и лице всей вселенной озаряется сиянием радости. Мы славим Крест, и рассевается мрак и разливается свет. Мы славим Крест, и с Распятым возносимся, дабы, оставив долу землю вместе с грехом, стяжать небо и небесное. Крест воздвигается, и шумные клики демонов умолкают. Крест воздвигается, и вражеская сила сатаны, пораженная, падает и сокрушается. Крест воздвигается, и все верующие стекаются. Крест воздвигается, и грады торжествуют и народы совершают празднество. Так, одно воспоминание Креста уже возбуждает к животворной радости и облегчает тягостную скорбь».
Вторит древнему святому и подвижник наших дней, старец Иоанн Крестьянкин:
«Вчера мы с вами зримо прикасались к этой силе, став участниками Воздвижения Креста Господня. Мимо каждого из вас проплыло Животворящее Древо, изнесенное из Святая Святых, из земного неба, из алтаря Господня. Проплыло, и поднялось на высоту, и опустилось до земли, чтобы снова возвыситься, осеняя все стороны света, чтобы каждый увидел, понял и почувствовал силу и власть сего великого знамения победы».
Но – возможно, скажете вы – крест все же остается орудием казни… Как же мог он превратиться в знамя победы? Почему не выбрать в качестве такого знамени, к примеру, сияющие одежды воскресшего Христа?
Если мы обратимся к священной истории, то увидим, что Господь часто даровал Своему народу (Церкви ветхозаветной и новозаветной) победу через самых, казалось бы, простых и незаметных людей. Ибо Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, для того, чтобы плоть не хвалилась пред Богом (1 Кор. 1, 27–29).
Будущий царь и пророк Давид, основатель Иерусалима, был в юности простым пастушком, самым младшим из своих братьев, – но именно его руками был побежден Голиаф. Полководец Гедеон, чей меч уже упоминался здесь как прообраз торжественно вознесенного и побеждающего Креста Господня, также был избран Господом вопреки людскому мнению о «славе и силе»:
Господь, воззрев на него, сказал: Иди с этою силою твоею и спаси Израиля от руки Мадианитян; Я посылаю тебя. Гедеон сказал Гму: Господи! Как спасу я Израиля? Вот, и племя мое в колене Манассиином самое бедное, и я в доме отца моего младший. И сказал ему Господь: Я буду с тобою, и ты поразишь Мадианитян, как одного человека (Суд. 6, 14–16).
Об этом слышали мы и в апостольском чтении, посвященном празднику Воздвижения:
Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых – сила Божия… Ибо и иудеи требуют чудес, и эллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие, для самих же призванных, иудеев и эллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1, 18, 22–24).
Падшему миру непонятно, как можно жертвовать собой ради других, ради любви – потому что падший мир любви не знает. Он не может различить в жертве – подвиг любви, и потому пытается объяснить все «слабостью», беспомощностью… Но разве не величайшее мужество требуется тому, кто идет положить душу свою за друзей своих? (Ин. 15, 13).
И потому главным знаменем и оружием христианства, символом Бога, Который есть любовь (1 Ин.4, 16), стал именно Крест – символ одновременно парадоксальный и совершенно естественный и понятный там, где живет любовь.
«Силу и власть Креста составляет великая Жертва – крестные страдания Спасителя, начиная с неправедного осуждения Его на смерть до прободения ребра Его пречистого тела, из которого истекли кровь и вода, питающие мир в Жизнь Вечную… Церковь, рожденная в преддверии явления миру Живоносного Креста Господня и ставшая в лице апостолов очевидцем великого подвига любви – даже до смерти и смерти крестной – приняла с тех пор знамение Креста как спасительный символ для верующих, и не только как символ, но как спасительную силу, коей побеждаются враги», – говорит о Кресте старец Иоанн Крестьянкин.