— Конни, давайте пройдем в гостиную, где нам будет гораздо удобнее. Там мы сможем обсудить наши дела. Томкинс, налейте, пожалуйста, чаю этой молодой леди. Ноэль, вы меня извините.
Не дожидаясь возражений Констанс, Саймон вытолкнул ее из библиотеки и провел в гостиную. Пока шел, он лихорадочно думал, перебирая всевозможные варианты. Его шансы осуществить задуманное были настолько малы, что их почти не существовало, и, тем не менее, разве у него был другой выбор?
Когда они оказались в гостиной, изящно декорированной в китайском стиле, Констанс отцепила руку Саймона от своей руки.
— Саймон, да перестаньте меня так толкать. Я давно вас знаю, вы были самым несносным мужчиной, но до сих пор я себе и представить не могла, что вы не знакомы с хорошими манерами. Даже более того, я сейчас упаду в обморок! — В подтверждение своих слов она опустилась на маленький лакированный стул и грациозно прислонила руку к сердцу.
— Падайте! — Выражение красивого лица Саймона исказилось от смеха. — Конни, даже если вы попытаетесь, вы все равно не знаете, как это делается.
— Конечно же, знаю. Это лишь вопрос задержки дыхания. А теперь прекратите называть меня этим нелепым именем — вы же знаете, что я его ненавижу — и расскажите мне, что здесь происходит. Право, Саймон, я знаю, что у мужчин есть животные инстинкты, но эта девчонка просто безобразна. Кроме того, — она элегантно фыркнула, — Я всегда считала, что вы удовлетворяли свои низменные желания с дамами легкого поведения, но не с обычной же проституткой.
— Констанс, мои низменные желания, как вы их называете, никоим образом не должны вас беспокоить. Однако я вам скажу, что никогда не был в настолько отчаянном состоянии, чтобы прибегнуть к помощи гулящей женщины.
Констанс могла сколько угодно наслаждаться более глубоким обсуждением этой темы, но ее любопытство насчет гостьи Саймона победило. — Тогда, кто та особа, и что она тут делает?
— Конни, та особа — жена Куина, — спокойно произнес Саймон.
— Его жена! — Все ленты в ее рыжих локонах разом всколыхнулись. — Вы же не серьезно!
— Я предельно серьезен. Они поженились прошлым вечером.
— Но зачем? Куин мог жениться на любой женщине, по своему выбору. У него есть все. Он красив, богат. И когда ему это нужно, он может быть даже очаровательным. Так с какой стати? Он же не влюбился в нее!?
— Не будьте смешной. До прошлой ночи, он никогда ее не видел.
— Тогда, почему?
— Месть, Конни. — Саймон криво улыбнулся. — Он наказал меня, как ангел мщения.
— Саймон, избавьте меня от своих метафор и объясните все прямо. Но, для начала, налейте мне, пожалуйста, маленький стаканчик хереса. Осмелюсь сказать, что мне это необходимо. — С этими словами, она устроилась поудобнее, скрестив изящные лодыжки и внимательно слушая, пока Саймон рассказывал историю Ноэль.
Куин несколько раз при Констанс упоминал о том, как Саймон был озабочен тем, чтобы тот удачно женился. В тот момент, она на это почти не обратила внимания; но ссоры между Саймоном и Куином стали такими частыми, что она оказалась в них вовлечена. Сейчас, в то время, пока Саймон высказывался, она поняла, что всерьез недооценила обоих — настойчивость Саймона, возмущение Куина. Но она так любила этого трудного мальчишку. Разве он мог вести себя, словно какой-то варвар? С тех пор, как она с Бенджамином стала о нем заботиться, пока ему не исполнилось тринадцать лет, и Саймон не отправил его в школу в Англии, он занимал особое место в ее сердце.
— Он ее изнасиловал, — сказал Саймон, завершая свою историю. — Жестоко и безжалостно.
Констанс почувствовала, как от жалости к грязной маленькой воровке и Куину, к ее зеленым глазам подступили слезы.
— О, Саймон, он так никогда бы не поступил, если бы не принял ее за девушку легкого поведения.
— Не обманывайте себя. Вы же знаете, что он всегда был упрямым и своевольным.
Констанс думала о другом мужчине из семейства Коуплендов, у которого был точно такой же характер, но он благоразумно держал его под контролем.
— Нельзя отрицать тот факт, что он дикий от природы, которую не всегда может контролировать, — продолжал Саймон. — Конечно, я сомневаюсь, что он применил бы к ней силу, если бы не был пьян и не принял бы ее за шлюху. Но это никак не оправдывает то, что он совершил. Кроме того, безусловно, он не был пьян, когда этим утром привез ее сюда, вместе с сообщением о том, что он уходит из компании «Коупленд и Пэйл».
— Уходит? О нет, Саймон.
Расстройство Констанс было обоснованно, и они оба это знали. Корабельные познания Куина были всесторонними. Он был хорошо знаком с сырьевой промышленностью, деревом и металлом; обладал врожденным пониманием их достоинств и недостатков. Он никогда не пытался приспособить новую идею к материалам. Вместо этого он начинал с сырья, а на его основании, возникала сама идея. Констанс верила, что творческое воображение Куина, в сочетании с отличным деловым чутьем Саймона, могли сделать «Коупленд и Пэйл» неуязвимым. Но теперь, все пропало.
— Ему не удастся повернуться спиной к «Коупленд и Пэйл» так легко, как он думает, — упорствовал Саймон.
— Где сейчас Куин? — спросила Констанс гораздо спокойнее, чем она на самом деле себя чувствовала.
— Не имею представления. Но, в конце концов, он появится словно чертик из табакерки.
Констанс видела острую боль в глазах Саймона и интуитивно понимала, что он также был огорчен самим собой, как и собственным сыном, которого не мог понять.
— И когда он снова появится, я надеюсь устроить ему маленький сюрприз.
Констанс нахмурилась.
— Какой сюрприз?
Тогда Саймон раскрыл ей свой безумный план, который почти полностью сформировался в его голове.
— Когда он вернется, его будет ждать истинная невеста Коупленд, готовая занять свое место в семье Коупленд.
— Ради бога, о чем вы говорите? — спросила Констанс, со стуком поставив стакан на маленький эмалированный столик.
— Я говорю о той голодной девочке в библиотеке. Куин позаботился о том, чтобы я не смог расторгнуть их брак. Она его законная жена. Поэтому она должна стать достойной имени Коупленд.
Изумленно взглянув на него, Констанс стала хохотать. Саймон нахмурил брови и сердито смотрел на нее. И хотя она прикладывала героические усилия, чтобы сдержать свое веселье, ей это не совсем удалось.
— О, великолепный Саймон, не сердись. С моей стороны было жестоко посмеяться, и я прошу прощения, но это действительно слишком неправдоподобно. Я начинаю бояться, что вы впадаете в старческий маразм.
Это у него старческий маразм? Саймон почувствовал, как растет его раздражительность. Проклятие, эта женщина была просто невыносима! С первого дня, как он ее встретил, у них всегда были разногласия, но тогда она была прекрасной невестой, намного моложе своего мужа. Пока проходили годы они видели друг друга крайне редко, но независимо от того, как часто они встречались, между ними продолжали лететь искры.