Вёлера немедленно отстранили от командования. Еще одной жертвой крайнего недовольства фюрера стал полковник фон Бонин. Его падение связано с крушением обороны на Висле в результате наступления русских, предпринятого 12, 13 и 14 января 1945 г. Перед этим Гитлер издал свой знаменитый приказ «о крепостях», которые требовалось защищать при любых обстоятельствах «до последнего человека и последней капли крови». Причем вовсе не следует думать, что в данном случае под «крепостью» подразумевались хорошо укрепленные города или оборонительные сооружения из бетона и стали, с обширными запасами продовольствия и боеприпасов, мощным артиллерийским вооружением и крупным гарнизоном, занимающие удобные стратегические позиции, позволяющие выдерживать длительное время мощный натиск неприятеля. Напротив, отдавая приказ, Гитлер имел в виду такие беззащитные города и населенные пункты, которые он перед вражеским наступлением или уже в ходе его произвольно причислял к категории «крепостей», исходя из собственных, субъективных мнений о важности того или иного рубежа. За малым исключением они не имели ничего общего с бытующими в народе традиционными представлениями о крепостях и обозначали лишь территории, которые, как полагал фюрер, необходимо было удерживать во что бы то ни стало.
К такой «крепости» Гитлер отнес и Варшаву, приказав 5-тысячному гарнизону во главе с генералом держаться до последнего солдата. Однако приказ фюрера командир гарнизона получил слишком поздно, когда войска 17 января 1945 г. уже покинули город. В задержке с передачей приказа Гитлер обвинил фон Бонина, начальника оперативного управления Верховного главнокомандования сухопутных войск, хотя не было никаких доказательств его вины; в итоге фон Бонин и два его помощника были арестованы гестапо и заключены сначала в одну из берлинских тюрем, а потом отправлены в концентрационный лагерь. Несколько позже, когда зашла речь о подборе подходящего коменданта для «крепости» Франкфурт-на-Одере, Йодль, обращаясь к Гитлеру, сказал:
— Если вам, мой фюрер, нужен самый лучший и опытнейший командир, то на эту должность есть только один кандидат. Я имею в виду, разумеется, полковника фон Бонина.
Гитлер мгновенно взорвался и раздраженно заявил:
— Человек, который не в состоянии как следует выполнить мой приказ, мне не нужен!
С этого момента тема полковника фон Бонина была окончательно закрыта, и он оставался в концлагере до конца войны.
Особенно неистовствовал Гитлер, когда ему сообщали о неудаче или поражении кого-нибудь из нацистской старой гвардии, хотя он никогда не утруждал себя проверкой фактической достоверности информации или расследованием истинных причин неудачи. 14 апреля 6-я танковая армия СС под руководством оберстгруппенфюрера Йозефа (Зеппа) Дитриха оставила Вену. Генерал был ветераном нацистской партии, до 1933 г. руководил личным полком фюрера «Лейбштандарт Адольф Гитлер». 6-я танковая армия СС являлась в тот момент наиболее боеспособным и закаленным в сражениях объединением, однако, узнав о том, что эта армия отступила, сдав Вену, Гитлер просто взбеленился и распорядился послать Дитриху радиограмму следующего содержания: «Фюрер считает, что вверенные вам войска не проявили себя так, как того требовала обстановка, и приказал лишить нарукавных нашивок личный состав дивизий СС „Адольф Гитлер“, „Великая Германия“, „Мертвая голова“ ил „Гогенштауфен“».
Нашивки на рукавах военной формы имели то же самое символическое значение — по крайней мере, так предполагалось, — что и кокарды в старой армии. Получив телеграмму фюрера, Дитрих ответил, что скорее пустит себе пулю в лоб, чем выполнит этот приказ.
В феврале и марте 1945 г. положение на западе было таким же катастрофическим, как и на востоке. Американские и английские войска проникали все дальше и дальше в глубь Германии, переправившись через Рейн сначала у Ремагена, а потом захватив плацдармы в других местах на восточном берегу. Шли они почти безостановочно, не встречая серьезного сопротивления.
В этот критический момент Гитлер объявил о формировании ополченческих подразделений «Вервольф» для ведения диверсионно-подрывной работы в тылу наступающих войск. Идею широко разрекламировал пропагандистский аппарат Геббельса. Создавались отряды и группы «Вервольф» по образцу советских и польских партизанских отрядов (действовавших на оккупированных немецкими войсками территориях России и Польши) из подростков и пожилых людей, не подлежащих призыву в вооруженные силы, практически на пустом месте и в неимоверной спешке.
Вообразил ли Гитлер в самом деле, что эта отчаянная мера каким-то образом поможет добиться перелома, изменить ситуацию или в крайнем случае оттянуть на неопределенное время неминуемую развязку? Думал ли он, что немецкий народ охотно и безропотно последует за ним в небытие? Видел ли он себя главным персонажем какой-то вагнеровской оперы, стоящим в языках пламени на огромной сцене, именуемой Третьим Рейхом? Хотел ли он обречь на гибель вместе с собой и всю германскую нацию «тысячелетней империи»? Сейчас невозможно сказать, какие мысли бродили в тот момент в голове этого человека. Гитлер уже давно утратил всякую связь со своим народом, не имел о нем никакого представления. А народ уже смертельно устал от войны, длившейся почти шесть лет, был обескровлен, измотан непрерывными массированными бомбардировками и не желал уже больше ничего, кроме мира и покоя.
Диверсионные группы «Вервольф» могли бы принести хоть какую-то пользу, если бы их готовили не в последний момент и не на скорую руку, а заблаговременно обучая и создавая опорные пункты. В России и на Украине партизанские методы ведения войны имели успех, помимо прочего, еще и потому, что у германского руководства не хватало войск надежно контролировать всю огромную захваченную территорию. Во Франции, Норвегии и Дании подпольные движения Сопротивления могли успешно функционировать длительное время исключительно благодаря поддержке союзных государств, снабжавших оружием и проводивших соответствующую пропагандистскую кампанию за рубежом. Германия ничем похожим не располагала.
Довольно скоро стало очевидно, что группы «Вервольф» не в состоянии что-либо предпринять против стремительно продвигающихся англо-американских войск. К тому времени даже элитные воинские части уже перестали слушаться приказов Гитлера. Когда американцы окружили в Таунусских горах переброшенную из Норвегии 6-ю горнострелковую дивизию СС численностью в 5 тысяч человек, Гитлер приказал личному составу разбиться на мелкие группы и присоединиться к организации «Вервольф», но приказ фюрера никто и не думал выполнять. И если на западе перед «Вервольфом» ставилась задача хотя бы как-то замедлить продвижение союзников, то на востоке все средства пропаганды из кожи лезли вон, чтобы побудить местное население к тотальному сопротивлению наступающей Красной армии. С подобным призывом выступил и Гудериан. А в это время из восточных немецких земель шел нескончаемый поток отчаявшихся, измученных гражданских беженцев, и этот поток превратился вскоре в бурную реку. По обе стороны основных дорог, ведущих на запад, высились горы из брошенных автомобилей, повозок, домашнего скарба вперемежку с трупами людей и животных, погибших от голода и холода. Состав за составом прибывали на железнодорожные станции Берлина поезда, битком набитые беженцами. Многие из ехавших в открытых вагонах и на платформах замерзали в пути, погребенные под толстым слоем снега. Казалось, сам воздух был насыщен невыносимыми страданиями и невыразимым горем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});