Читать интересную книгу Убийственно красиво - Питер Джеймс

— Да, — согласился он и тоже взглянул на поднос.

— Потому-то я и не нашел его при визуальном обследовании — он был введен слишком глубоко.

Грейс оценивающе посмотрел на отсеченный доктором фрагмент прямой кишки — сфинктер мертвой молодой женщины.

— Фрейзер, как, по-вашему, он был введен до или после смерти?

— Трудно сказать.

Тогда Грейс задал вопрос, вертевшийся у всех на языке:

— Но зачем?

— А уж это предстоит выяснить вам, — развел руками Теобальд.

— Помните «Молчание ягнят»? — вмешался Брэнсон, стоявший в дальнем конце комнаты, опираясь на рабочую полку рядом с раковиной.

Еще бы! Грейс помнил очень хорошо. Он читал этот роман — одну из немногих книг, напугавших его по-настоящему, — и смотрел фильм.

— В горло всех жертв была вставлена куколка мотылька, — продолжал Брэнсон. — Мотылька «мертвая голова».

— Да, — кивнул Грейс, — это был своего рода автограф убийцы.

— Так, может быть, это автограф нашего убийцы?

Грейс уставился на жука, которого патологоанатом по-прежнему держал в поднятой руке. На секунду ему померещилось, что эта тварь все еще жива и подергивает лапками.

— Кто-нибудь знает, к какому виду принадлежит этот жук? — спросил он.

— Жук-олень? — предположила Клио Мори.

— Только не с таким рогом, — тут же возразил Даррен. — Я изучал энтомологию, это входит в нашу программу. Не припомню, чтобы нечто подобное водилось у нас. Думаю, эта тварь — нездешняя.

— Их кто-то импортирует? — удивился Грейс. — То есть кто-то не поленился заказать ее специально для того, чтобы засунуть кому-то в ректальный проход? Чего ради?

В комнате повисла долгая пауза. Наконец патологоанатом сунул насекомое в пластиковый пакетик и, приклеив ярлычок, надписал.

— Нам следует выяснить о нем все, что возможно, — сказал он.

Грейс задумался. В течение долгих лет ему приходилось читать очень много о менталитете преступников. Большинство убийств совершается в той местности, где живет преступник, как правило хорошо знающий свою жертву. Обычно это происходит спонтанно, так сказать «под влиянием момента». Однако среди преступников попадаются извращенцы, убивающие ради удовольствия, и хотя в итоге им не удается ускользнуть от поимки, порой, дабы придать ощущениям большую остроту, они не прочь поиграть с полицией в прятки.

Убийцы, оставляющие своеобразный фирменный знак, встречаются довольно часто. В насмешку, как издевательский вызов. Вот вам зацепка! Так поймайте меня, тупые легавые, если, конечно, мозгов хватит!

Грейс посмотрел на часы. Среди его знакомых был человек, способный объяснить — и, скорее всего, тотчас же, — что это за жук. Рой понятия не имел, поможет ли это расследованию, однако такого рода сведения могли натолкнуть на какую-нибудь интересную мысль.

— Нельзя допустить, чтобы об этом пронюхали газетчики, — обратился он к коллегам. — Режим полного радиомолчания, о'кей?

Все кивнули, прекрасно понимая ход его мыслей. Если в полиции вдруг раздастся телефонный звонок и некто представится убийцей, то, располагая информацией о столь необычном фирменном знаке, можно мгновенно распознать, их ли это клиент или очередная пустышка. Это позволило бы сэкономить кучу времени — часы, если не дни, упорной работы.

Грейс попросил Брэнсона позвонить в штаб и организовать проверку статистики по всей стране на предмет выявления всех случаев, когда на месте убийства находили жуков. А затем задал патологоанатому глупый вопрос. Он знал, что вопрос глупый, но, тем не менее, его требовалось задать.

— Жук был точно мертв, когда его ввели в жертву?

— Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь таскал в ректальном проходе собственный запас формальдегида, — впервые за весь день усмехнулся Теобальд и указал на маленький стеклянный флакон с густой на вид жидкостью. — Это — слизь со стенок кишечника. Здесь его следов нет.

Грейс кивнул и после нехитрых математических подсчетов пришел к выводу, что если он отправится в Лондон сразу же после окончания пресс-конференции, у него хватит времени показать жука человеку, который наверняка сможет его опознать.

20

— В Вайкинге ветер северо-западный, пять-шесть в секунду, постепенно ослабевающий до трех-четырех, осадки, — бормотал Прогноз. — В Северном и Южном Атшире ветер северо-западный, осадки…

Он сидел за рулем своей машины — маленького, насквозь проржавевшего «фиата-панды». По радио какой-то зануда, сам толком не врубавшийся, что за ахинею несет, расписывал, как легко сделать по Сети покупку за чужой счет. В общем, сегодня во время поездки по дороге, тянувшейся вдоль Шорэмской гавани — коммерческого порта Брайтона и Хоува, — скверный прогноз погоды звучал вполне уместно.

Слева промелькнул Суссекский яхт-клуб, а за ним — ангар, справа — ряд домов с террасами. Прогноз вновь ехал к Джонасу Смиту, или, как его звали на самом деле, Карлу Веннеру. Этот толстяк начинал ему надоедать. Вообще-то он с ним связался, чтобы отомстить людям, на которых работал, тем, кто достал его по-настоящему. А теперь, видите ли, бросай все дела по первому свистку Веннера и лети к нему, поскольку этот самый чертов Веннер отказывается общаться по телефону или электронной почте, как все нормальные люди. А вдобавок вечно устраивает какие-то идиотские шпионские игры: опасаясь слежки, заставляет тащиться либо, как в прошлый раз, в отель, либо, как сейчас (что случается гораздо реже), к себе в офис.

Оставив позади дома́ и сухой док для ремонта яхт, Прогноз включил указатель правого поворота и, дождавшись просвета в потоке машин, так дал по газам, что мотор взвыл от неожиданной нагрузки. Теперь он катил по промышленной зоне Портелэйд-Юнитс. Отсюда было легко разглядеть здание, куда он держал путь: то самое, где на крыше стоял похожий на черное насекомое-мутанта вертолет — личный вертолет Веннера.

Миновав древний терминал, Прогноз затормозил на стоянке возле огромного современного ангара рядом с большим черным «мерседесом» — одной из тачек Веннера. Вывеска на стене ангара гласила: «Оушиэник & Оксидентл импорт/экспорт».

Прогноз выключил мотор, но еще некоторое время продолжал слушать «Радио файв лайв», раздумывая, не позвонить ли им по мобильнику и не поставить зануду на место. Однако время поджимало — скоро надо было возвращаться на работу. Бормоча про себя: «В Фортиз, Кромарти, Тайне и Доггере ветер северо-западный, семь-восемь в секунду…», он вылез из машины, запер ее, методично проверил все дверцы и направился к боковому входу. Встав лицом к объективу камеры видеонаблюдения, он нажал на кнопку переговорного устройства.

Почти сразу зажужжал зуммер, и послышалось негромкое «клинк!», означавшее, что замок открылся. Прогноз толкнул тяжелую дверь и вошел в ангар размером с футбольное поле, заставленный массивными серыми контейнерами. Двое здоровяков в комбинезонах со славянскими физиономиями — один с татуированной бритой башкой, другой — с длинной черной гривой — посмотрели на него, кивнули (дескать, узнали) и вновь занялись контейнером, установленным на передвижном подъемнике.

Прогноз, успевший взломать защиту компьютерной системы компании и порыться в накладных, знал, что находится в этих контейнерах. Примерно половина из них содержала вполне легальные товары — в основном запчасти к сельхозтехнике и удобрения, зато другая… Угнанные экзотические машины для России и Среднего Востока, военное снаряжение для Сирии и Северной Кореи, просроченные лекарства для Нигерии…

Однако Прогноз не собирался сообщать Веннеру о своих открытиях. Все, чего он хотел, — это по-быстрому встретиться с ним, рассказать, что узнал, и вернуться на работу. А вечером у него свидание с Моной… на одном интересном чат-сайте в Интернете, уже третье по счету. Мона работала в американской компании «IT» в Бойзе, штат Айдахо, и беседовали они в основном о проблемах окружающей среды.

Самым крутым в Моне было то, что она тоже читала Роберта Энтона Уилсона, да и вообще у них было много общего. Она была согласна с Прогнозом, что очень скоро люди научатся загружать свои мозги в компьютеры и вести виртуальное существование, освободившись от всей этой бренной шелухи в виде биологической плоти.

Огромный грузовой лифт вознес его на второй этаж.

— В Фортиз и Доггере давление постепенно падает, — сообщил он поджидавшему его у дверей лифта Мику Брауну в сером спортивном костюме от Прады и белых туфлях.

Этот проклятый албанец никогда не слушал о погоде. Он не имел ни малейшего понятия, о чем глаголет Прогноз, да и плевать на это хотел. Некоторое время он жевал резинку — как обычно, с полуоткрытым ртом, выставив напоказ свои крошечные, но острые зубки и равнодушно глядя на Прогноза: его смущенное выражение лица, нечесаные патлы, мятую белую рубашку, бежевые брюки, нечищеные серые ботинки… Албанца интересовало лишь одно: нет ли у него при себе оружия. И вовсе не потому, что он в чем-либо подозревал этого чокнутого мистера Фроста, — просто ему за это платили, вот он и проверял всех подряд.