Читать интересную книгу Час ворона - Михаил Зайцев

Я глядел по сторонам, строил догадки, а человек со шрамом все говорил и говорил:

– ...В ожидании Антошки, который пошел за новыми актерами для нашего анатомического театра абсурда, позвольте вам пожаловаться, Станислав Сергеич, на превратности жизни, не пожелавшие вписаться в мои планы. Знали бы вы, любезный мой, до чего хотелось собрать в санатории вас всех, пятерых! Конечно, можно было попросту, без всяких санаториев послать к каждому из вас на дом братков и без затей приволочь всю пятерку сюда, ко мне на дачу, но это было бы не достойно графа Монте-Кристо а-ля рус. Жутко хотелось поймать вас всех в одной ловчей яме. И так, чтоб каждый клюнул на свой, индивидуальный крючок. Жаль, не вышло, к величайшей моей досаде. Придумать повод, чтоб пьющий бомж Сережа приехал в довольно респектабельное подмосковное заведение, я, увы, не смог. Столько трудов приложил, отслеживая его биографию, а разыскался он совершенно случайно. Пришел ночевать в ночлежку, предъявил паспорт, без паспорта на благотворительную ночевку не пускают, и попался в мои сети. Я-то и не надеялся, что у мсье Контимирова сохранилась краснокожая паспортина. Все свои вещи он пропил, квартиру продал и пропил, я посчитал, что и паспорт ушел в обмен на огненную воду... А каким удачливым бизнесменом был господин Контимиров сразу после победы демократии! Если бы вы знали, Станислав Сергеич, как он стартовал! Споткнулся на сущей ерунде – перемудрил с кредиторами и... запил, скатился до лавки на Павелецком вокзале буквально за два года... А господина Митрохина я разыскал чрезвычайно быстро. Прежде вас всех, остальных. И в санаторий господин Митрохин должен был приехать на свидание с девушкой своей мечты. Да вот незадача – Алексей Владимирович оказался патриотом своего завода. Его отправили срочно в командировку к смежникам на Брянщину, и он, вообразите, накануне перезванивает любимой девушке и умоляет отменить завтрашнее подмосковное свидание. Девушка ему толкует про номер люкс и шампанское, про траты на весь этот шик-блеск размером в две ее зарплаты, и все ради потери девственности в объятиях Алексея Владимировича, а он, неблагодарный, в ответ толкует ей про задержки с поставками комплектующих от смежников!.. Пришлось настоятельно пригласить господина Митрохина в гости, перехватив его вчера вечером по дороге на вокзал... А-а-а! Вот и Антошка вернулся с новыми персонажами нашего хэппенинга. Общее внимание, господа. Завязка сюжета состоялась. Переходим к кульминации!

В дверях рядом с водяным гротиком появился Антон, прошагал к шезлонгу хозяина, за ним следом в помещение вошли пятеро китайцев.

Да-да! То были настоящие китайцы. Рослые, хорошо развитые, смуглые, узкоглазые. Именно рослые, я не оговорился. В общественном сознании антикитайская пропаганда времен противостояния Пекина и Москвы зафиксировала образ маленького тщедушного китаезы, полуголодного и полудохлого. Между тем слово «китаец» обобщает множество народностей, населяющих территорию государства Китай. Я не компетентен, чтобы перечислить все этнические группы, живущие в КНР, но знаю, что на севере китайцы высокие и мускулистые, а на юге больше смахивают на низкорослых вьетнамцев. Хотя и вьетнамцев мне доводилось встречать очень даже крепких и рослых...

Пятеро китайцев вошли и выстроились вдоль самой дальней от меня стенки, той, что была украшена гротиком с водопадом. Все пятеро имели единообразную одежду. Если, конечно, позволительно называть одеждой единственный предмет гардероба – черные, плотные хлопчатобумажные штаны, схваченные широкой, вшитой резинкой у талии и с узкими резинками у щиколоток. Штаны-шаровары традиционно использовались мастерами гунфу для тренировок. В штанину, зафиксированную на щиколотках, можно засыпать песок или мелкие камешки. При отработке высоких ударов ногами песок и камешки играют роль утяжелителей и плюс к тому заставляют тренировать скорость удара. Попробуй махнуть ногой в шароварине-мешке так, чтобы килограмм песка не рассыпался по всей штанине. Непростая задача, утверждаю, опираясь на личный опыт...

Лица у китайцев были спокойными и отрешенными, как лица скульптурного Будды. Обнаженные торсы хорошо развиты, но не перекачаны. Мышцы, как змеи, под загорелой, дубленой кожей. У каждого, если присмотреться внимательно, видны белые полосы и полоски на коже, следы от старых шрамов. Определить возраст китайских гостей я не смог. Очевидно, все пятеро давно не юноши. С одинаковым успехом каждому из них может быть и тридцать, и шестьдесят. Тренированный и постоянно тренирующийся человек умеет обманывать старость методом ежедневного нокаутирования гримера по имени Время.

– Перед вами, господа, пять китайцев, пять его лучших специалистов шаолиньского кунгфу, каковых удалось купить за деньги. За большие деньги, господа, очень большие... – Человек со шрамом, не оборачиваясь, ткнул пальцем себе за спину, указал в ту сторону, где застыли в ожидании китайцы. – Вы догадались, надеюсь, что эти пятеро мастеров – специалисты пяти звериных стилей: Дракона, Журавля, Леопарда, Змеи и Тигра... О-о! Эти пятеро настоящие Мастера, поверьте моему слову!.. Но кто я такой, спросите вы, чтобы судить о мастерстве в кунгфу? Имею ли я такое право?.. Вы-то как раз вправе задать такой вопрос, вы победили меня в честной схватке. А теперь попробуйте победить моих гостей из Китая! Во всеуслышание клянусь вам, господа: тот из вас, кто останется в живых, заработает мои глубочайшие, нижайшие извинения и солидную денежную компенсацию за нанесенный ущерб, как морального, так и медицинского характера, поелику таковой случится. Я готов сохранить воспоминание о том, как давным-давно потерпел поражение в рукопашной схватке от Мастера. Так докажите же, что вы были и есть настоящие Мастера, а не жалкие самозванцы. Я дарю вам шанс, господа. Предоставляю уникальную возможность сразиться с истинными носителями боевого искусства монастыря Шаолинь-сы! И клятвенно заверяю, что я буду всем сердцем болеть, переживать за вас, моих соотечественников, наблюдая бескомпромиссные честные схватки, главным призом в которых будет жизнь победителя! Отстоим честь державы, господа! Не посрамим знамен!.. Ах-ха-ха-ха... Как там, в той песне... Вспомнил!.. «С добрым утром, тетя Хая, вам посылка из Шанхая...» Ах-ха-ха... Первым в роли тети Хаи выступает Сергей Контимиров, спортсмен из Москвы, прошедший суровую школу под лавками на Павелецком вокзале... Ах-ха-ха... Русифицированный советский стиль Леопарда против родного китайского. Начали!

Человек со шрамом щелкнул пальцами и вскочил с шезлонга. Челядь мгновенно развернула матерчатое полукресло таким образом, чтобы сидящему было хорошо видно происходящее посреди зала-солярия. С небольшим запозданием развернули и шезлонг Любовь Игнатьевны. Девушка, как я уже отмечал, воспринимала все происходящее с несколько отстраненной улыбкой. Антон выкрикнул короткую фразу на китайском языке, немало удивив меня этим. Один из пятерых китайцев отделился от стены и вышел на середину свободного пространства солярия.

Первое впечатление от китайцев – все одинаковые. Один чуть ниже, второй чуть выше, у третьего вроде плечи пошире, а так все будто от одной мамы. Мы, европейцы, тоже кажемся азиатам одинаковыми. На всю жизнь я запомнил гениальнейший эпизод, вырезанный цензурой из кинохита 80-х «Мимино», про который как-то рассказывал до трепета мною уважаемый режиссер-комедиограф Георгий Николаевич Данелия. В вырезанном эпизоде Буба Кикабидзе и Фрунзик Мкртчан заходят в лифт в гостинице «Россия», и вместе с ними в этом лифте едут два абсолютно одинаковых японца. Японцы внимательно смотрят на высокого грузина и низенького армянина, а потом один японец говорит другому (по-японски, разумеется): «Эти русские такие все одинаковые». (Дословно фразу я могу переврать, но смысл ее запомнился навсегда.)

Китайский Мастер стиля Леопарда отличался от прочих китайцев более узкой талией и покатыми плечами. Я забыл сказать, что все китайцы имели наголо бритые головы. Так вот, у Мастера-Леопарда весь череп покрывали маленькие белесые отметины. Скорее всего когда-то он здорово получил по голове железной цепью. Между прочим, истинные Мастера предпочитают цепь всем прочим видам «гибкого» холодного оружия.

Дойдя до середины зала, Мастер остановился, принял «кошачью стойку» со сжатыми перед грудью кулаками и застыл статуей. Мне даже почудилось, что он перестал дышать. Мастер стоял и ждал, а из другого конца солярия двое волоком тащили Серегу Контимирова.

Серега упирался, скулил и ныл во весь голос:

– Отпусти, бля!.. Отпустите, а?.. Ну, чего я вам сделал, ну, не надо, а, мужики, ну, вы че ваще-е... Не буду я драться, не буду? Я болен, бля, больной я! Отпусти, заразишься, у меня сифон, бля... А ну, пусти, я заразный! Сифилис у меня!.. Ну, прошу, отпустите... пожалуйста...

Серега упирался и хныкал, а мужики тащили его, ухватив за свитер. Потасканный, побитый молью Серегин свитер сползал с тела и собирался складками на шее. Поразительно, но бомж Контимиров совершенно не вспотел в свитере, хотя температура в солярии была не меньше тридцати градусов. Меня всегда поражала эта особенность бомжей не потеть на жаре. Еще меня поразило отсутствие у бомжа Контимирова бороды, но я вспомнил, что его «взяли» в ночлежке, и понял – Серега успел побриться в благотворительном ночном приюте... А вообще, вид его был жалок и, бог меня прости, отвратителен.