1982 г. за сценарии к фильму «Через тернии к звёздам» и полнометражному мультфильму «Тайна третьей планеты» и премии фантастики «Аэлита-97».
Картина «Через тернии к звёздам» также пользовалась успехом, но больше в юношеской аудитории, чем в детско-подростковой. В центре фильма – контакт землян с инопланетной цивилизацией, гибнущей в результате экологической катастрофы. Экологическая катастрофа произошла, конечно, не на Земле (такое позволялось только во «взрослых» фильмах, и то частично: так, в «Сталкере» планета Земля выглядит достаточно загрязнённой, отчего «Зона» и закрыта для посещения, а у сталкеров рождаются больные дети). В фильме были очень искусные для того времени спецэффекты, а музыка Алексея Рыбникова после некоторой переработки стала основой знаменитой рок-оперы «Юнона и Авось». В 2001 г. фильм был восстановлен к повторному выпуску на экраны и во многом практически переснят. Социальные мотивы картины (экологическую катастрофу провоцирует инопланетный капиталист, наживающийся на продаже противогазов) стали сейчас более актуальными, чем тогда…
На рубеже 70-х и 80-х гг. детская научная фантастика проникла и на телевидение, что было заслугой другого известного писателя – Евгения Велтистова, работавшего в аппарате ЦК КПСС, где он познакомился с С. П. Лапиным и, как уверяют, даже был его «спичрайтером». Евгений Серафимович Велтистов (1934–1989) – член Союза писателей СССР, награждённый орденами Дружбы народов и «Знак Почёта». Первое время после окончания факультета журналистики МГУ Велтистов работал в печати, а с конца 1950-х освоил жанр детской научной фантастики, где вскоре стал ведущим автором. Перу Велтистова принадлежат более десяти произведений, среди них экранизированная в 1985 г. повесть «Гум-Гам» (1970), а также сборник повестей-сказок: «Миллион и один день каникул» (1979), «Классные и внеклассные приключения необыкновенных первоклассников» (1985). Для взрослых читателей Велтистов написал повесть о близком будущем «Глоток Солнца. Записки программиста Марта Снегова» (1967), в которой рассказывается о прибытии в Солнечную систему инопланетного звездолёта, управляемого компьютером, и роман «Ноктюрн пустоты» (1982), описывающий заговор империалистов, угрожающих человечеству климатической войной.
Наибольшую известность Велтистов снискал среди подростков: цикл произведений о мальчике-роботе Электронике, копии школьника Сыроежкина: «Электроник – мальчик из чемодана. Повесть-фантазия» (1964), «Рэсси – неуловимый друг» (1970), «Победитель невозможного» (1975), «Новые приключения Электроника» (1984, переработка – 1988). По первым двум повестям снят трёхсерийный телефильм «Приключения Электроника» (реж. Константин Бромберг, 1980). Евгению Велтистову – сценаристу этот фильм принёс Государственную премию СССР.
В приключенческом сюжете фильма о роботе, который постепенно почти что превращается в человека, легко увидеть следы и фаустовского «гомункула», и чудовища Франкенштейна, и Буратино, и зарубежных фантастических фильмов, и отечественного фильма «Его звали Роберт» (реж. Илья Ольшвангер, 1967). Кроме того, кинофантастика тех лет реагировала на дискуссии, научные и публицистические, о том, возможно ли создание искусственного интеллекта, до какой степени робот может быть антропоморфным и т. п. В финале происходит некое сближение проказника Сыроежкина с роботом Электроником: Сыроежкин понимает, что его сходство с роботом сослужило ему, живому мальчику, дурную службу и что надо самому уроки учить, а не робота-двойника к доске посылать. (Здесь также – некоторая вариация на темы сказки Антония Погорельского, в которой курица Чернушка даёт мальчику Алёше волшебное зёрнышко, позволяющее сразу запоминать любой урок.) Электроник же научился улыбаться, испытывать человеческие чувства – словом, очеловечился: его оживило советское общество, которое противопоставляется капиталистическому строю именно в этом смысле.
Слова песни буржуйского сыщика Урри («С тех пор для меня слово шефа – закон: / Вперёд, никаких рассуждений! / Я только в одном глубоко убеждён: / Не надо иметь убеждений») выражают сущность капитализма как античеловечную именно в этом смысле: там, где убеждения отменяются, а важен только не подлежащий обсуждению приказ работодателя, человек теряет человечность. Правда, взрослый телезритель образца 1980 г. понимал, что исполнять приказ, не обсуждая его смысл и моральную сторону – это свойство прежде всего определённых профессий, без которых не обходится и социалистическое государство. Нехватку качественных спецэффектов, заметную по сравнению с зарубежными научно-фантастическими фильмами, уже знакомыми нашему зрителю, также компенсировала музыка Евгения Крылатова в исполнении детского хора Большого театра. Песни звучат в эфире и до сих пор. Исполнители главных ролей Владимир и Юрий Торсуевы, как и большинство детей-кинозвёзд, профессиональными киноактёрами не стали.
Следующий опыт научной кинофантастики для детей с элементами мюзикла – телефильмы «Гостья из будущего» (1985, пять серий) и «Лиловый шар» (1987), плод творческого сотрудничества режиссёра студии им. Горького Павла Арсенова с Киром Булычёвым. Для ребят 1967–1972 гг. рождения эти фильмы стали не просто популярными, но, как выражаются в современной прессе, культовыми. Сейчас в Интернете есть даже целый сайт поклонников этих картин, куда они – уже в возрасте «крепко за сорок», то ли ностальгирующие по временам своего отрочества, то ли отчаянно борющиеся за свои мечты того времени, – охотно заходят. Не то чтобы это поколение вообще не смотрело фильмы о приключениях неуловимых, снятые незадолго до их рождения: эти картины, которые показывались и по ТВ, и на детских сеансах, были им известны. Однако героическое прошлое из времён Гражданской войны, которую уже не помнили даже их дедушки и бабушки, мало волновало последние поколения советских октябрят и пионеров. Им интересно было смотреть не назад, а вперёд, в «прекрасное далёко».
Сюжет повести Кира Булычёва «Сто лет вперёд» и, соответственно, телефильма строится на приключениях ребят из Москвы 1984 и 2084 гг., которые борются с космическими пиратами, желающими украсть прибор «миелофон», с помощью которого можно читать мысли (некоторый намёк на значительное расширение возможностей слежки за людьми, в чём последующее время нас уже убедило). Алису Селезнёву, девочку из будущего, сыграла московская школьница Наташа Гусева, чью кандидатуру на пробах особенно отстаивал Кир Булычёв: «Она или никто!» Действительно, Алиса Селезнёва в её исполнении весьма показательно завершила развитие образа сказочной героини советского кино.
Лицо Алисы Селезнёвой – очень женственное, славянское, но назвать её типаж специфически русским довольно трудно (кстати, и взрослая Наталья Гусева, по мужу – Мурашкевич, сохранила эту особенность). Девочка из будущего, таким образом, как бы олицетворяла известный тезис Н. С. Хрущёва (впоследствии закреплённый в преамбуле Конституции СССР 1977 г.) о том, что за годы социализма «в СССР сложилась новая историческая общность людей различных национальностей, имеющих общие характерные черты, – советский народ»[71]. Конечно, немалую роль в формировании этого «неоэтноса» сыграла индустриализация. И поскольку предполагалось, что процесс всеобщей индустриализации будет развиваться и в дальнейшем (чего, как известно, не произошло), то и в фильме «Гостья из будущего» у худощавой и большеглазой Алисы Селезнёвой внешность скорее городская, чем деревенская. Для советских школьников (горожан уже во втором, а то и в третьем поколении) работа на земле, «в колхозе», будь он хоть какой передовой, не была привлекательной, и детские