От таких слов князь Градимир за голову схватился. О Черном Вороне он, конечно, слышал, рассказали добрые люди, но ведь это могло быть наветом на Воислава Рерика, который вроде бы с юных лет служит богу Световиду. Когда же он успел дорожку протоптать в навий мир?
– Вот так же и мы сомневались, – кивнул Гвидон. – Может, тот Черный Ворон и не Воислав Рерик, а кто-то другой. И по сию пору многих сомнение берет. Потому и говорю я тебе – не торопись! И с Рериками рвать не торопись, и жену со двора не торопись гнать, и к воеводе Олегу присмотрись.
– А что тут присматриваться, – с досадой махнул рукой Градимир, садясь на место. – Ведь этот собачий сын всех петухов в Смоленске извел и обчистил многих бояр и мечников едва ли не до исподнего.
– Каких еще петухов? – не понял Гвидон.
– Тех самых, что кур топчут, – вздохнул Градимир. – И как это я сразу не сообразил, что здесь не все чисто. А этот куриный сын долбит и долбит одного за другим.
– Какой куриный сын?
– Петух, говорю, у Олега статей невиданных, ни один из наших против него устоять не смог.
– Так вот ты о чем, – сообразил наконец Гвидон. – Зря вы, однако, своих птиц ему стравливали. Это ведь не простой петух, он яйца несет.
– Да ты в своем уме, боярин Гвидон! – возмутился Градимир. – Когда это петухи яйца несли?
– А из тех яиц, отложенных в навоз, василиски на свет появляются. Голова у василиска петушиная, хвост змеиный, а глаза такие, что человек, взглянувший в них, падает замертво и каменеет.
О василисках Градимир прежде не слышал, но и не доверять словам киевского боярина причин не было. Вот ведь незадача, мало нам колдуна из франкских земель, так тут еще и василиск, способный взглядом убить человека. А ну как снесет петух это проклятое яйцо, а из него вылупится чудище неведомое, и что тогда прикажете князю Градимиру делать?
– Ждать надо, великий князь. Помощь непременно будет.
– А когда?
– Думаю, к зиме мы будем готовы. Как реки встанут, так мы и двинемся в земли кривичей. Тут уж ты не зевай, князь. Сверни головы и петуху, и его хозяину.
Глава 7
СМОЛЕНСК
Олегу поведение Градимира казалось странным. Не мог смоленский князь не знать, кто ночует в ложнице его жены. И если в первый раз князь оплошал по пьяному делу, то последние месяцы он пребывал в похвальной трезвости. Ничто не могло помешать ему воспользоваться супружескими правами, однако князь сторонился Милорады, словно и не было такой женки в его тереме. Своей вины Олегаст ни перед князем, ни перед Милорадой не чувствовал. Любой бы на его месте воспользовался подвернувшейся оказией. Если кого и следует винить в данном случае, так это самого князя и его бояр, которые упились до такой степени, что перепутали чулан с ложницей. Пир пиром, но надо же знать меру в питии.
Однако Милорада винила во всем именно Олега. Якобы он чарами добился расположения невинной девушки и принудил к блуду, с ее стороны нечаянному, а с его, безусловно, греховному. Милорада грозила пожаловаться на охальника опекуну, боярину Никлоту, и дяде, князю Трувару. Олег клялся, что они оба стали жертвами наваждения, и виной всему как раз князь Градимир, известный во всем славянском мире колдун.
– А зачем ему понадобилось свою жену под чужого мужа подкладывать? – вполне резонно спросила Милорада.
– Видишь ли, золотце мое, – задумчиво протянул Олегаст. – Князь Градимир уже был женат, а наследника у него нет. Есть о чем подумать, правда?
– И что с того?
– Мне один холоп сказал по секрету, что князь свою жену Праскену извел то ли чарами, то ли отравою. Не хочу тебя пугать, золотце мое, но и тебя может постигнуть та же участь.
– Да за что же? – сронила слезу несчастная Милорада.
– Так ведь и ты пока праздна, а князю нужен наследник.
– Как же я могу забеременеть, коли он ко мне на ложе не восходит? – вскричала рассерженная Милорада.
– А на что женке ум даден? – спросил Олег, глядя на раскинувшуюся на ложе Милораду ласковыми глазами.
– Врешь ты все, коварный франк! Сам ты ко мне в ложницу аки тать пробрался.
– А я говорю, заколдовал он меня и чарами принудил с тобой возлечь.
– Значит, ты меня не любишь! – вскричала сбитая с толку Милорада.
– Как же это не люблю! Я буквально таю от страсти, ночей не сплю, только о тебе и думаю, золотце мое. И зачаровал он не только меня, но и тебя, иначе ты, мужняя жена, никогда бы не впустила в свою ложницу залетного молодца.
Милорада порозовела. Ей поведение законного Мужа тоже казалось странным. Князь Градимир ходил словно с завязанными глазами и за все это время ни разу не переступил порог ложницы своей жены. Уже и бояре шептались по этому поводу и челядины похихикивали в кулак. Боярин Стемир прямо ляпнул князю, что негоже де кривицкому владыке обижать невниманием жену. Градимир стрельнул в сторону навязчивого боярина глазами, но не проронил в ответ ни слова.
Было над чем задуматься Милораде. Но раз князь хочет, чтобы жена его забеременела от чужого человека, то вправе ли она противиться его воле?
– Конечно, не вправе, – охотно подтвердил Олег. – Зачем же злить попусту колдуна. Чай дело-то нехитрое.
– А ты точно знаешь, что он колдун?
– Золотце мое, – сказал Олег, обнимая Милораду. – Ты посмотри, что в его тереме делается. Уж который день все его челядины в навозе копаются.
– В навозе-то зачем? – не поняла Милорада.
– Мечник Кудияр сказал мне, что они ищут волшебное яйцо. В нем заключена великая тайна, и кто той тайной владеет, тот правит миром.
Милорада всхлипнула. До своего замужества она ни разу не покидала родного Пскова, зато сказок от мамок и нянек наслушалась с избытком. Были в тех сказках и злые колдуны, зачаровывавшие невинных девушек, но Милорада и представить себе не могла, что ее в замужестве ждет та же участь. Хорошо, Олег рядом. Он хоть и франк, но зато мир повидал и, наверное, найдет управу на злого колдуна, который хочет погубить невинную душу.
– Не сомневайся, белая моя лебедушка, в обиду тебя не дам. А на колдуна мы найдем управу, эка невидаль.
О беременности Милорады первым узнал Олег, он и сообщил об этом боярину Стемиру, первому ближнику кривицкого князя. Стемир был чреваст, лупопглаз, но далеко не глуп, а потому странное поведение князя пугало его не на шутку. Создавалось впечатление, что Градимир тронулся умом. А чем еще объяснить, что он не только челядинов, но и мечников заставил в дерьме копаться? Разбросали навоз по всему двору, не пройти, не проехать, а вонь в тереме стоит такая, что впору удавиться.
– Может, порчу кто навел? – предположил Олег.
– Может, и навел, – недобро глянул на него Стемир. – На тебя все кивают, добрый молодец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});