добрая половина пищи. Отвратительно воняющая масса заменяет масло в каше и жир при жарке.
Примерно в двух метрах от разделочного стола шипел широкий электропротивень. Этот агрегат, предназначенный для обжаривания мяса, почти не использовался по назначению. Лишь иногда зэки, имеющие доступ в пищеблок, жарили на нем картошку. Сейчас электропротивень разогревался. На его плохо очищенной поверхности плавился кусок комбижира.
— Хавай, сучонок. А когда у тебя полезет из всех дыр, мы тебя и оприходуем, — под звуки шипящего жира грозил Малахай.
Избитый и до смерти напуганный пацан отчаянно мотал головой. Он пытался прижаться лбом к поверхности стола, но жестокая рука киргиза поднимала его за волосы.
— Жри, гаденыш.
Увлеченный истязанием, киргиз не заметил Жигана. А тот, подойдя поближе, резко оттолкнул загородившего дорогу шныря. Не успев ойкнуть, шестерка отлетел в сторону. Жиган встал по правую руку от киргиза.
С ледяным спокойствием сказал:
— Я предупреждал. Лямло желтомордое.
От неожиданности Малахай подпрыгнул. Воспользовавшись моментом, Филимон боком скатился со стола.
— Мудило. Кто тебя звал? — растерянно прошипел киргиз.
Растопырив руки, он пятился, как бы набирая пространство для разбега. Жиган продолжал стоять на месте, не проявляя видимой активности. Он тянул время, ожидая прибытия подмоги.
На кухне находились человек пять из стаи. Кто-то мог прятаться в подсобных помещениях и в главном зале, отделенном от кухни раздаточной.
Киргиз говорил, чуть не клацая от злости мелкими острыми зубами:
— Че вылупился? Вали отсюда. Ты почти отмотал свой срок. Теперь дела на зоне тебя не касаются. Скоро на вольняшке загудишь, а мы потянем ярмо дальше.
Внимательно следивший за маневрами противника, Жиган усмехнулся:
— Ошибаешься. Пока еще касаются.
Грозно заурчавшая стая подтягивалась к вожаку. Ощущая поддержку, Малахай осмелел. Он выхватил финку, очертил перед собой невидимую дугу.
— Ну давай, стакнемся. За баклана вонючего меня держишь. Скоро узнаешь, кто такой Малахай! — в бешенстве драл глотку колченогий.
Жиган внутренне собрался. При этом чуть расслабленно, как и полагается крутому бойцу, напоровшемуся на дешевого фраера, произнес:
— Сайгак ты кастрированный. Сидел бы в юрте. Не дергался. А то ведь мы здесь не такую борзоту уделывали… Смотри, Малахай, с толковища могут вперед ногами вынести.
Лицо киргиза стало пепельно-серым. По-волчьи прищелкнув зубами, он просипел:
— Кранты тебе.
Рванув на груди черную робу, киргиз сделал шаг вперед. Он медленно переставлял колченогие конечности, сокращая расстояние. В руках у Малахая сверкало узкое жало финки с наборной ручкой. Надвигаясь на Жигана, беспредельщик изрыгал ругательства:
— Волчара позорная. На кого наезжать вздумал? Сейчас твои кишки на локоть мотать буду. Гарнир хавать заставлю. Будешь носиться по зоне, как курва с котелком.
Неожиданно в коридоре раздался топот. Это сторонники Жигана мчались на помощь. Толпа за спиной у киргиза на мгновение замерла. Шестерки стушевались. Соотношение сил изменилось не в пользу беспредельщиков.
Мгновенно оценив ситуацию, Жиган предупредил свору:
— Пригасите рога, сволочи. Махалово будет один на один. По честяку. Мы с Малахаем сами перекрестимся.
Свора прижалась к стене, оставив главаря в одиночестве.
Оказавшись в безвыходной ситуации, киргиз пошел в атаку. Он сделал резкий выпад, стараясь воткнуть финку в живот противнику. Отпрянув, Жиган ударил киргиза в челюсть. Тот, харкая кровью, отступил, чтобы через мгновение повторить атаку.
Холодная сталь задела плечо Жигану. Не успев увернуться, он напоролся на ловко подставленную финку. Из неглубокой раны засочилась кровь.
Приободренный успехом, киргиз хрипло засмеялся:
— Поймал, падла. Щас яйца по самый нос рубить стану.
— Не вспотей, сайгак, — зажимая рану рукой, ответил Жиган.
Неожиданно он запрыгнул на разделочный стол. Неплотно прибитая жесть тонко тренькнула у него под ногами. Киргиз подбежал к столу, попытался вскочить на него, но Жиган молниеносным ударом ноги проверил лоб колченогого на прочность. Пошатнувшись, Малахай, чтобы не потерять равновесия, облокотился рукой, сжимавшей финку, на поверхность стола.
Жиган моментально припечатал ногой запястье киргиза. Он давил каблуком, пока пальцы Малахая не разомкнулись. Оружие упало на пол.
Кто-то из шестерок подался вперед, но был остановлен сторонниками Жигана:
— Назад, твари, в стойло!
Быстро присев, Жиган ухватил колченого за уши и, притянув к себе, ударил головой в лоб. Повторил удар и, втащив оглушенного противника на стол, отпустил его.
Ослепленный собственной кровью, беспредельщик попытался подняться. Однако ноги скользили по металлической поверхности стола. Мощным пинком Жиган опрокинул узкоглазого на спину.
Малахай оказался удивительно выносливым.
Из неудобной позиции он с ловкостью гимнаста неожиданно вскочил и нырнул под стол, чтобы снова появиться с подобранной финкой.
Но на сей раз Жиган не допустил промашки. В прыжке достал противника, опять сбил с ног. Оседлав его, вывернул руку с финкой под одобрительные возгласы друзей:
— Мочи змея… Вали вшивоту…
Хрипя, точно стреноженный конь, Малахай извивался, пытаясь сбросить с себя Жигана. Он встал на четвереньки и теперь полз от стола к электропротивню, неся на себе жестокого наездника.
А Жиган все сильнее, до хруста в суставах, заводил руку с финкой. От дикой боли, пронзившей тело, Малахай, зайдясь в крике, выгнулся дугой, выронил оружие, но при этом сбросил Жигана.
Поднявшись, киргиз затряс головой, пытаясь прийти в себя. Ударив Малахая по виску ребром ладони, Жиган заставил его развернуться спиной и подпрыгнул, чтобы нанести последний удар.
Взмахнув руками и подняв сноп горячих брызг, Малахай грохнулся на раскаленный электропротивень. От нечеловеческого крика все оглохли.
Жиган стащил противника с пышущего жаром противня.
Вздох ужаса пронесся по залу
Лицо Малахая превратилось в обожженный комок мяса, на котором белели глазные яблоки.
Отпустив киргиза, Жиган негромко, но внятно произнес, обращаясь к застывшим от страха шестеркам:
— Беспредела не будет…
Хозяин зоны, недавно вступивший в должность, расследования не проводил. Происшедшее с Малахаем списали на несчастный случай.
Спустя несколько месяцев, едва только сошел снег, Жигана, отбывшего свой срок, освободили. Провожавший его до КПП Филимон, расчувствованно сказал своему спасителю:
— Может, свидимся еще.
Распахнув дверь в узкий тамбур, отделяющим от долгожданной свободы, Жиган полуобернулся и громко крикнул:
— Только не на зоне. Тут наши дороги расходятся.
Никому из них и в голову не пришло, что судьба снова их сведет.
Глава 7
Камера не лучшее место для беседы, но Жиган и Филимон не замечали времени. В коридоре недовольно кряхтел следователь. Напарника Филимон отправил слушать музыку в машину:
— Дай по душам поговорить с человеком. Мы вместе пайку на зоне ломали.
После малозначительных восклицаний и похлопываний по плечу беседа пошла на конкретные темы.
Жиган говорил мало, больше слушал. Он был неприятно поражен тем, что его узнали. Не для этого нож пластического хирурга кромсал ему лицо. В то же