все также буйствовал где-то рядом, но смотреть Петя не стал. Раз получил перерыв, надо постараться самому не сдохнуть.
Плохо, что он уже устал в бесплодной попытке найти выход со своего островка. В таком состоянии даже энергию из накопителя тянуть тяжело. А тут еще раны. Но кое как наскреб на «среднее исцеление», и самочувствие сразу стало лучше. Не пришло в норму, но хотя бы приподняться смог.
Выпутался из обрывков палатки. В десятке шагов от него «рысь» драла Магаде, подмяв его под себя. Тот уже был весь в крови, но продолжал отбиваться. Лежа на спине, он вцепился руками в шею зверя, не давая тому добраться клыками до его горла, и при этом шептал, как заклинание, одно и то же слово на непонятном языке. Петя почему-то был уверен, что это:
— Подчинись… подчинись… подчинись…
Что делать?
Сжав в руке кинжал, Петя прямо на четвереньках пополз в сторону шамана и теневой «рыси». Зачем? Уж точно не помощь оказывать. Почему-то возникла уверенность, что шаман справится сам, и следующей жертвой будет кадет.
В общем, добравшись до сцепившейся парочки, Птахин ткнул кинжалом в бок именно Ульратачи.
Артефакт — предмет неодушевленный, но Петя готов был поклясться, что его кинжал довольно заурчал. По крайней мере, завибрировал, от хлынувшей в него энергии. Темная энергия полилась и в кадета, заполняя и раздувая его хранилище и каналы. Ощущения — как в маготроне при максимальной нагрузке. Только эту энергию в накопитель слить нельзя…
Откуда в нем столько? Он что, несоизмеримо сильнее Пети был? Или это потому, что кинжал всю энергию до донышка изымает?
И пошевелиться не получается. Рука как будто приросла к рукоятке, а кинжал намертво застрял в боку шамана. Еще не хватало так выгореть.
На мгновение стало немного легче. Кажется, хранилище немного растянулось, но еще цело. Надолго ли? Энергия все прибывает.
Куда же ее деть можно?
Петя попытался перенаправить льющийся в него поток во что-нибудь еще. В амулеты Магаде, которые сейчас плавали в крови у него на груди, да в проклятую «рысь», наконец. Странно, что та еще не атакует. Точнее, хорошо.
Опять, стоило подумать об этом «духе», как он тут как тут. Петю придавило сверху, прижав его к шаману (или уже его телу?) и смешав их кровь между собой. Рука и кинжал все также оставались зафиксированными.
Ульратачи уже давно не дергался, но энергия из него продолжала хлестать. В кинжал. Из него — в Петю. И дальше?!
Действительно, стало легче. Поток темной энергии продолжал разрывать (раздувать) каналы кадета, но, пройдя сквозь него, нашел другие цели. Прежде всего — «рысь». Которая, кажется, обрела еще большую плотность, но не нападала, хотя и продолжала придавливать Петю к шаману.
А еще вокруг заплясали тени. Много теней. Были ли среди них знакомые, Петя в его нынешнем положении и состоянии определить не смог. Не факт, что и в спокойной обстановке различил бы. Духа, которого Магаде называл Дьяо, видел при шамане неоднократно, но в виде клочка тумана. А как один клочок тумана от другого отличать? По размеру. Птахин даже не уверен, был ли дух Абасы, который столько кадетов и даже преподавателя у маготрона убил и Дьяо одним духом или разными.
К тому же соображал сейчас Петя плохо. Он, скорее, просто пытался думать о чем угодно (думал о «духах» Ульратачи только потому, что они вокруг сновали), чтобы не потерять сознание и самого себя. «Я мыслю, значит, я существую». Что-то такое им на Филмаге рассказывали. Цитата кого-то из старых философов. Кого? Какая разница![44]
Внезапно все стихло, кинжал больше не фиксировал Петину руку. И давление «рыси» на спину тоже исчезло. Кадет с трудом откатился в сторону и успел заметить, как в измазанные в крови амулеты втягиваются струйки темного дыма. А только что мелькавшие вокруг «духи» исчезли. Все. Включая «рысь».
Неужели все закончилось? И он жив?! От осознания этого даже самочувствие улучшилось.
Петя поднатужился и с помощью накопителя наложил на себя еще одно «среднее исцеление». Раны окончательно затянулись.
А что с шаманом?
Ожидаемо, от Ульратачи осталось одно высохшее тело. Такая же мумия, в которые превращались все, кого ему довелось убить кинжалом. Только те были обычным людьми, и количество выделявшейся при их смерти темной энергии было несоизмеримо меньше.
Ситуация сложилась прескверная. Не потому, что товарища по Академии убил (какой это товарищ?), главное, Петя все так же остается на «своем» острове, только теперь вместе с ним здесь находится странный труп. И ждет Птахина множество неприятных вопросов.
Все равно, ничего сделать прямо сейчас он не способен. Отдохнуть и долечиться надо. И надеяться, что в ближайшее время никто из воздушников сюда не прилетит, как не прилетали пять дней до этого. Есть надежда, что искать его станут только через пару дней, когда выйдут сроки сбора в лагере. Очень бы хотелось, чтобы было именно так.
Два часа медитации не полностью восстановили запас хранилища, но самочувствие стало почти нормальным. Речь идет об энергии «жизни». От шаманской энергии Птахина продолжало распирать. Но, возможно, именно это помогло ему привести в прядок свои энергоканалы. Как-то темная энергия их, если и не залечивала, то расправляла. И от перенесенного напряжения хранилище и каналы еще немного расширились. Вообще. В отношении «жизни» тоже. Петя боялся проверять, но еще перед походом до пятого разряда ему оставался крохотный шаг. И, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, этот шаг, кажется, был сделан.
Если это так, то свою программу обучения в Академии он, можно сказать, выполнил. И даже за полгода до ее окончания.
Впрочем, сначала надо было решать текущие проблемы.
Петя подошел к тому, что осталось от шамана. Высохшая мумия в рваной одежде и со следами разрезов от когтей на груди. Это — хорошо. На их фоне след от кинжала совсем незаметен. Кадет его даже отыскать не смог. Видимо, ранка была совсем небольшая и неглубокая, а теперь ее края полностью сошлись.
Одежда спереди у шамана была располосована когтями снизу доверху и пропитана кровью. На обнажившейся груди стали видны многочисленные амулеты. Их оказалось много больше, чем Петя предполагал. Несмотря на раны от когтей, цепочки и даже тесемки амулетов уцелели все. Только в крови перепачканы. И тесемки, и сами амулеты. В чьей? Самого шамана и Пети. Нехорошо. Объяснять, почему шаман и кадет оказались ранены одновременно и еще друг друга в крови перепачкали, очень не хотелось. Точнее, очень не хотелось быть обвиненным в убийстве Ульратачи. Хотя,