Читать интересную книгу Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle"

Хотя Астон и отказался от дальнейших планов мести, его наверняка грела мысль о том, что причинив проблемы Крамеру, он ещё и Чэну сумел навредить: семьдесят процентов сырья под те самые заказы должны были поставлять его предприятия.

Об Алексе Джейсон за эти две недели так ничего и не услышал. Если Эдер что-то и знал, ему он не рассказывал. Единственным намёком на то, что Алекс всё ещё думал о нём, было то, что на переговорах с Астоном Лиза Чэн, кроме всего прочего, поставила одно странное условие перемирия: сохранение жизни «яблоку раздора». Вряд ли его жизнь была ей хоть сколько-то дорога. Скорее всего, Алекс каким-то образом уговорил её. Интересно, что она потребовала взамен? Она ведь ничего не станет делать просто так…

Анна ван Бредероде написала Джейсону рекомендации на новое имя — для новой работы. Работу он пока даже толком не начал искать, знал лишь, что хотел бы заняться теми самыми актуарными расчётами, которые были его специальностью. Анна в телефонном разговоре намекнула, что он мог бы легко получить работу в «Свисс Ре», учитывая, что Астон был держателем одного из самых крупных пакетов акций компании. Джейсон отказался: не хватало ему теперь, когда он только-только сумел вырваться, работать в организации, куда Дэниел мог легко запустить свои липкие щупальца.

Джейсон планировал работать удалённо: он вполне мог заниматься аналитикой из дома, не посещая каждый день офис. Ему хотелось спрятаться как можно дальше, зарыться в самую глубокую и тёмную нору, где не будет ни людей, ни машин, ни воспоминаний. Он подобрал несколько домов, покупку которых вполне мог себе позволить: у него были кое-какие сбережения. Не слишком большие, конечно, так что он мог приобрести либо что-нибудь очень маленькое, либо расположенное в недорогом районе. Джейсон склонялся к последнему. Он мог поселиться в каком-нибудь тихом городке далеко от крупных мегаполисов. Цены на недвижимость там были ниже, к тому же, ему не нужен был район с хорошей школой, которая часто существенно поднимала цены на жильё. Просто спокойное и комфортное для проживания место. Желательно без шумных соседей.

Разумеется, Эдер от имени Астона предложил ему и финансовую помощь в покупке дома, и возможность пользоваться своим старым счётом, пополняемым Дэниелом. Джейсон посмотрел на Эдера, как на сумасшедшего.

Он даже из вещей брал только самое необходимое, рассчитывая всё купить после приезда. То, что носил персональный ассистент швейцарского финансиста, совсем не подходило человеку, который собирался жить в глухомани и работать из дома. Он уложил в чемодан только один-единственный деловой костюм: пригодится, если потребуется пойти на собеседование.

За день до вылета в Нью-Йорк Джейсон приехал в Женеву, собрал в Колоньи чемодан и отправился ночевать в гостиницу. Не в «Англетер», как он делал это раньше, а в более демократичный «Новотель». Охрана всё ещё таскалась за ним по пятам, отстав только перед входом в аэропорт.

На паспортном контроле Джейсон до последнего боялся, что с его новыми документами окажется что-то не в порядке, но всё прошло гладко. Теперь осталось пройти ту же процедуру на въезде в Соединённые Штаты.

Билеты на самолёт заказывал кто-то из службы безопасности, так как счета Джейсона на старое имя были уже закрыты, а на новое он ещё не успел открыть. Место оказалось в бизнес-классе. Сам он взял бы в экономе, хотя на дальних перелётах возможность вытянуть ноги была приятным дополнением.

Джейсон устроился у окна. Хотя он приехал к самой посадке, место рядом с ним до сих пор пустовало. Скорее всего, оно было выкуплено специально, чтобы у него не оказалось соседа. Милый подарочек от Эдера.

Наслаждаться свободой пришлось недолго: на это место пересадили мужчину, который сбежал из эконома, когда узнал, что два соседних места занимают молодая девушка и её трёхлетний сын. Мужчина уселся рядом с ним, покосился на свежий багровый шрам на голове Джейсона и тут же попытался завести с ним разговор, но беседы не вышло. Джейсон отвечал вежливо, но кратко, давая понять, что к болтовне не расположен.

Он покидал Европу с тяжёлым сердцем. Когда их с Эдером маленький заговор только затевался, ему казалось, что стоит ему вырваться на свободу, как он почувствует настоящий прилив счастья и ему станет легко, радостно и хорошо, но этого не происходило. То ли он до сих пор не мог отойти от последних событий, да и не только событий — от последних полутора лет, то ли его мучили ждавшая впереди неопределённость и необходимость решить множество вопросов, чтобы начать новую жизнь, то ли…

Четыре года нельзя просто так вычеркнуть из своей жизни и начать всё с чистого листа. Джейсон хотел бы, но не мог. Он не мечтал о машине времени, которая могла бы перенести его в 2005 год, где бы он принял другое решение, и события стали бы развиваться по иному сценарию, но порой мечтал о том, чтобы существовала технология или препарат, с помощью которых можно было бы стереть из памяти то, чего не хочешь помнить. Как в «Видоизменённом углероде»: просто не сохраняться перед выгрузкой памяти и начать всё заново с резервной копии. Он чуть не прострелил себе голову из какого-то игрушечного пистолета, а в романе Ричарда К. Моргана для той же цели использовали бластер. Но сути дела это не меняло: выстрел в голову освобождает тебя от воспоминаний.

Он не то чтобы не хотел именно помнить. Многие воспоминания можно было даже отнести к приятным. Он хотел того самого чистого листа. Хотел, чтобы тот отпечаток, что наложили четыре последних года, стёрся. Он не хотел, чтобы с ним навсегда остались приобретённые им озлобленность, цинизм, расчётливость и жестокость; не хотел знать, что может быть такая сильная любовь и такая противоестественная ненависть. И что они могут быть одним и тем же. Иногда ему казалось, что больше всего он ненавидел Астона не за то, что он сделал когда-то давно, не за те унижения, которым он подвергал его последний год, а за то, что он перестал быть для него тем человеком, которого он мог любить так, как раньше. Дэниел отнял у него возможность любить.

Избавление от Астона пришло неожиданно, и почему-то — почему, почему? — он испытывал по этому поводу что-то сродни угрызениям совести. Его поступок был не просто жестоким, а извращённо жестоким и низким. Ему никогда не было свойственно ставить себя на место других людей, предполагать, что бы он чувствовал на их месте, но сейчас он почему-то думал о том, что должен чувствовать Астон. Что они с Эдером заставили его чувствовать…

И речь шла не просто о чувстве вины. Джейсон подозревал, что чувству вины к совести и сердцу Астона не прогрызться — тот всегда умел придумывать чудесные оправдания вроде «я очень этого хотел» или «у меня не было выбора». Нет, он думал о другом. О том, каково это — знать, что человек, которого ты любишь, ненавидит и боится тебя настолько, что готов пустить себе пулю в лоб, лишь бы не видеть тебя…

***

Дэниел вернулся из офиса раньше обычного и в четыре часа уже был дома. Он уехал, как только закончилась последняя встреча. Работать дальше не было сил. Полторы недели до этого он только и делал, что работал. Другого способа загасить мучающие его мысли и чувства он не знал.

Сегодня Джейсон должен был вылететь в Нью-Йорк. Наверное, самолёт уже где-то над Атлантикой.

Джейсон уезжал не в другую страну, а в другую жизнь. И в этой новой жизни для него не было теперь места. Он и раньше думал о том, чтобы дать ему уехать, потому что слишком тяжело им было рядом друг с другом. Никогда всерьёз — он гнал эти предательские мысли, как самых страшных своих врагов. Но теперь ему казалось, что даже в их постоянной вражде была толика радости, по крайней мере, для него. Просто видеть Джейсона, знать, что он где-то близко, что он всё ещё, пусть хоть чуть-чуть, но принадлежит тебе, стало для него суррогатом счастья. Горьким, отвратительным, пропитанным насквозь чувством вины, но счастьем.

Большой особняк на Вандомской площади казался холодным и неживым. Прислуга, принявшая у него верхнюю одежду, сообщила, что мадам сейчас в детской, с малышом. Обычно Астон поднимался туда, чтобы поздороваться, но сегодня это было выше его сил. Он испытывал какое-то глухое раздражение по отношению к Камилле, хотя прекрасно понимал, что она ни в чём не виновата. Это было только между ним и Джейсоном.