— Остановись! — прошипел змей, запавшие глаза мумифицированных лиц открылись, а рты исторгли крик. Он бросился на космического десантника, выплёвывая розовый яд, который задымился на броне. Брат меча перекатился под его головой, не переставая стрелять, сосредоточив огонь на самом слабом месте обелиска у основания. Летели искры. С каждым выстрелом демон вопил всё громче, а голоса в воздухе выли всё отчаянней.
Обойма опустела, и Браск бросился к обелиску. Тот снова пылал внутренним огнём. Доспех предупреждающе звенел, система охлаждения изо всех сил пыталась не дать Храмовнику изжариться заживо.
Астартес увернулся от извивавшегося тела демона и прицелился в нижнюю часть камня. Он врезался в него обеими ногами и упал на спину. Ослабленный обелиск раскололся. Появилась трещина и он упал на бок.
— Глупец! Глупец! Свобода! Я — свооооооободен! — взвыл демон.
Вспыхнул свет, раздался исполненный ненависти рык и всё потемнело.
Время шло. Возможно даже эпохи. Браск не понимал, что происходит, броня отключилась. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он погребён заживо.
Руки и ноги не двигались, он оказался в ловушке.
Меньшие люди в такой ситуации запаниковали бы или боролись бы со своей судьбой. Браск — нет. Даже в едва функционирующем доспехе он не умрёт сразу. После попытки мысленно запустить доспех, он махнул рукой и лежал, молча молясь, обдумывая увиденное и пытаясь убедить себя, что он не испытал искушения. Не получилось.
По шлему чем-то заскребли. Что-то схватило его руку. Бронированная перчатка. Затем ещё больше рук хватали его, скользили под руки и ноги, тащили вверх. Доспех зазвенел от ударов сапёрных лопаток.
— Брат, брат! — торопливо говорил Санно. — Ты жив?
Браск тихо ответил, без микрофона его голос звучал глухо.
— Да. Я жив.
— Слава Императору! — радостно воскликнули Санно и неофиты. Вокруг виднелись лица йопальцев.
На визоре Браска замелькали данные. С нарастающим воем блок питания перезапустился, и энергия вернулась к рукам и ногам доспеха. Он приподнялся, пепел и песок ручьями побежали с брони, а энергичные руки вытаскивали его из ямы, где он лежал. Он ожидал, что окажется глубоко в скале и ему потребовалось время, чтобы разобраться, где он находится. Он был не под землёй и не в комплексе и даже не близко — крыша здания виднелась в полукилометре отсюда. Вместо этого он оказался в квадратном котловане в большом ответвлении шахты. Он был снаружи, в месте прямо противоположном тому, куда он направлялся.
— Что случилось? — спросил Санно, указывая на изъеденную кислотой броню. Он протянул руку, чтобы коснуться повреждений, но Браск перехватил его запястье.
— В другой раз, брат. Слишком много свидетелей. — Он кивнул на окружающих гвардейцев.
— Вы нашли Сринерджи? — спросил Гхаскар.
— Он погиб. Мне жаль, лейтенант.
— Как?
Брат меча проигнорировал вопрос. Он изучал место, откуда его выкопали. Он не был уверен, но было что-то не так у основания одной из сторон, что-то похожее на часть купола под грудой щебня, и если они начнут копать, то найдут разбитый обелиск и останки Сринерджи.
На жёлтом небе тускло светило солнце — стоял ясный день по меркам Армагеддона. Пепел сохранился только высоко в стратосфере. Остальной упал или был унесён ветром. Он внимательно прислушивался, ища обольстительный голос, но не обнаружил ничего кроме звуков людей, которые тревожно ходили вокруг и не сводили с него взглядов. Из лагеря донёсся шум. Приглушённые расстоянием крики и гул проверяемых двигателей казались успокаивающими в своей обыденности.
Но тревога не покидала его. Песчинки песка кружились на ветру. Последний день. Последнее, что он навсегда запомнил в сезоне огня. Ему показалось, что он услышал принесённый бризом пугающий смех.
— Мы должны покинуть это место, — произнёс Браск. — Мы должны немедленно уехать и никогда не возвращаться.
Энди Хоар
Охота на Вольдория (не переведено)
Не переведено.
Крис Райт
Война за Клык
Охота на Магнуса
I
Они прибыли перед восходом старого солнца. Над равниной низко летели три светло-серых десантно-штурмовых корабля «Грозовой орел» с изображением Волка, Крадущегося меж Звезд — символом Великой роты Харека Железного Шлема. Отряда из двадцати одного боевого брата было более чем достаточно для подобной операции. Но эту цель они получили от рунического жреца Одаина Штурмъярта, а воины знали, что к его предостережениям стоит относиться с уважением.
Города, к которому они летели, не существовало уже несколько месяцев. Он поднимался из пыльной впадины подобно сгорбленной пирамиде или покосившемуся зиккурату, что неуклюже возвышался над горизонтом полуразрушенными ярусами с сетью подмостков, все еще покрывающими верхние уровни.
В этом забытом мире ожил некий замысел, выведя праздных людей из состояния апатии и заставив их вдруг маршировать строем и возводить здания. Это изменение в разумах людей, воодушевление отравленных мыслей почувствовал в своих беспокойных снах рунический жрец Штурмъярт. На Фенрисе его внимательно выслушал Железный Шлем, который всегда реагировал на отголоски собственных сновидений.
— Так это он? — спросил Великий Волк.
— Это порча, — подтвердил Штурмъярт, с сомнением взглянув на повелителя, так как понимал, что одного слова будет достаточно для приказа начать штурм.
Сейчас Железный Шлем сидел в десантном отсеке «Грозового орла», едва сдерживаемый фиксаторами от желания начать бойню. Его усиленные чувства ощущали порчу даже сквозь вонь выхлопных газов корабля. Клубы дыма от пылавших на стенах города пожаров затмили небо. Пылало дерево вперемешку с иной, более смертной материей.
— Твоей волей, — прорычал про себя Харек, взывая к примарху. Железный Шлем и четверо воинов его Волчьей гвардии, облаченные в тяжелые терминаторские доспехи, напряглись в ожидании высадки. Они уже давили на фиксаторы, как рвущиеся с поводка гончие.
«Грозовой орел» Великого Волка промчался над незаконченной внешней стеной города, сильно сбросил скорость и резко снизился. Кормовая посадочная рампа с шипением поршней опустилась, хотя до земли все еще оставалось десять метров.
— Фенрис! — прогремел Железный Шлем, звук голоса усилился, когда он выскочил из открытого отсека.
Великий Волк спрыгнул, с хрустом приземлившись в столбе поднятой пыли. Миг спустя зарычал обнаженный инеистый клинок, отбрасывая холодный синий свет в предрассветном полумраке города.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});