Читать интересную книгу Творения - Максим Исповедник

Согласно с этим, как известно, говорит и Григорий, получивший прозвище от богословия, в первом богословском слове: «Утверждая середину, высказываю истину, на которую только и нужно смотреть, отвергая и негодное слияние, и ещё более нелепое разделение, чтобы через сжатие рассуждения в одну ипостась из‑за боязни многобожия не остались нам одни пустые именования, раз мы считаем одним и тем же Отца, и Сына, и Святого Духа»[1588]. И немного спустя ещё: «Поскольку необходимо и единым Бога соблюсти, и исповедать три ипостаси, или же три Лица, причём каждое со своей особенностью. Соблюдёт- ся же Бог единым, по моему разумению, если Сын и Дух, воз- водясь к единому источнику, не будут ни сослагаться, ни сливаться, а три ипостаси будут мыслиться безо всякого слияния, или разложения, или смешения, дабы не разрушилось целое чрезмерным стремлением возвеличить единство. А по единству и тождественности Божественности, если можно так выразиться, есть одно движение, и одна воля, и тождественность сущности»[1589]. А в прощальном слове опять‑таки: «Веруем в Отца, и Сына, и Святого Духа, единосущных и равнославных, в Которых[1590] и завершается крещение, которое — знай, посвящён- ный — есть отрицание безбожия и исповедание Божества; и так мы совершенствуемся, познавая единость в сущности и нераздельном поклонении, а троичность — в ипостасях, или же лицах»[1591]. Да и в Слове о светах он же говорит то же самое: «Когда говорю о Боге, осияваетесь (περιαστράφδ—ητε)[1592] одним тройственным светом; тройственным по особенностям, или же ипостасям, если кому угодно так называть, или же Лицам (ведь из‑за названий мы не будем ссориться, пока их слоги приводят к одному и тому же понятию), а единым — по логосу сущности, или Божества»[1593].

Такое согласие в Божественном учении устанавливают отцы наши [316] богословы Григорий и Василий, что утверждают в точности одно и то же: природу, как общее и всеобщее — сущностью, ипостасью же — лицо, как особое и частное, отнюдь<549>не смешивая излагаемые понятия их переходом друг в друга или слиянием. Ибо правое исповедание веры оба передали народам действием одного и того же Духа. В согласии с ними, как увидишь, проповедуют правое учение благочествой веры и все те, кому благодатью Духа вверено управление Церковью, и ничуть не отклоняются от того же разумения.

Доказательство, основывающее более на природе и устанавливающее, что ничто из существующего не тождественно иному по сущности и ипостаси, а одни вещи тождественны по сущности, но отличны ипостасями, другие же — тождественны по ипостаси, по сущности же совершенно отличны

Раз одно и то же — сущность и природа, и одно и то же — лицо и ипостась, ясно, что единоприродные друг другу и единосущные вещи непременно иноипостасны друг другу. А по обеим, то есть по сущности и по природе, ничто из существующего не тождественно иному. Поэтому вещи, соединяющиеся друг с другом по одной и той же природе, или же сущности, то есть имеющие одну и ту же сущность и природу, никак не соединятся по одной и той же ипостаси, или же одному и тому же лицу, то есть не смогут иметь одно лицо и одну ипостась; а соединяющиеся по одной и той же ипостаси, или же одному и тому же лицу, никак не сплотятся по одной и той же сущности, или же природе, то есть отнюдь не окажутся принадлежащими одной и той же сущности и природе. А вещи, соединяющиеся по одной и той же природе, или же сущности, то есть имеющие одну и ту же сущность и природу, различаются друг от друга ипостасями, или же лицами, как это есть у ангелов и людей, и у всех тварных существ, созерцаемых в виде и роде. Ведь ангел от ангела, и человек от человека, и бык от быка, и собака от собаки отличается по ипостаси, [317] но не по природе и сущности. Разум осмелится утверждать и большее: даже в безначальной Первопричине, сотворившей сущее, мы не усматриваем тождественными друг другу природу и ипостась, если в самом деле знаем, что одна сущность и природа Божества существует в трёх ипостасях, отличающихся друг от друга своими особенностями, а три ипостаси — в одной и той же единой сущности и природе Божества. Ведь поклонение наше — Единице в Троице, и Троице в Единице; Отец, и Сын, и Святой Дух — один Бог; и ни Сын не есть Отец, а есть то, что есть Отец, ни Святой Дух не есть Сын, а есть то, что есть Сын; ибо всё, что есть Отец, кроме нерождённости, есть Сын, ведь Он рождён; и всё, что есть Сын, кроме рождения, есть Святой Дух, ведь Он исходит. Однако нерождённость, и рождение,<552>и исхождение не рассекают на три неравные или равные сущности и природы единую природу и могущество неизреченного Божества, а отмечают лица, то есть ипостаси, в которых существует, точнее, которые и есть единое Божество, или сущность и природа; а те вещи, которые соединяются по одной и той же ипостаси, или же лицу, то есть принадлежат одной ипостаси и составляют одно лицо, отличаются логосом сущности, или природы, как это происходит с человеческой душой и телом, и вообще с теми вещами, которые сошлись друг с другом по ипостаси. Ведь такие вещи не бывают единосущны друг другу.

Итак, вещи, соединяющиеся по одной и той же сущности, или же природе, то есть принадлежащие одной и той же сущности и природе, непременно единосущны друг другу и иноипостас- ны, а единосущны по логосу сущностной общности, неизменно усматриваемой в их природной тождественности, почему одна и является и называется тем, что есть, не более другой — ведь все они наделены одним и тем же определением и логосом сущности. Иноипостасны же они по логосу различающей их личной инаковости, почему одна и отличается от другой, и они не совпадают друг с другом в особенностях, отмечающих ипостаси, [318] а каждая своим набором особых свойств привносит собственный логос ипостасной особенности, почему и не приемлет общности с единоприродными и единосущными. Вещи же, соединяющиеся по одной и той же ипостаси, или же одному и тому же лицу, то есть составляющие соединением одну и ту же ипостась, едино- ипостасны друг другу и иносущны. Единоипостасны они по логосу нераздельной личностной единичности, составившейся из них соединением, почему особенности, которые отличают каждую вещь от сущностной общности, одновременным с возникновением соединением между собой делаются признаками составившейся из них единой ипостаси, в которой усматривается взаимное тождество, не содержащее никакого различия, как в человеческой душе и теле. Ведь особенности, отграничивающие чьё‑либо тело от остальных тел и чью‑либо душу от остальных душ, сходясь в соединении, одновременно отождествляют и отграничивают от остальных людей составившуюся из них ипостась, скажем, Петра или Павла, а не душу Петра или Павла от некоего общего тела. Ибо взаимотож- дественны душа и тело по логосу единой ипостаси, составленной их соединением, потому что ни та, ни другое не существовали сами по себе отдельно от другого до того, как они сложились друг с другом для порождения вида. Одновременно ведь происходит и возникновение, и сложение, одновременно с ними и составление вида сложением того и другого. Иносущны же они по логосу взаимной природной инаковости, почему отнюдь не принимают определения и логоса друг друга<553>по сущности, но каждая вещь представляет иной логос собственной сущности, не совпадающий с логосом другой, почему, сохраняя сущностное различие души и тела, мы не производим смешения в состоящей из них ипостаси, которая уничтожилась бы изменением и превращением друг в друга тех частей, или же природ, из которых составилась.

А коли одновременным схождением души и тела для возникновения вида свойственно создаваться каждому отдельному человеку, [319] который по логосу природной общности своих частей сохраняет единосущие с другими людьми, а по логосу их особенности удерживает иноипостасность по отношению к другим людям, природной общностью своих частей соединяясь с другими людьми, с которыми имеет одну и ту же природу вида, но отличаясь ипос- тасной особенностью своих частей от остальных людей, в сравнении с которыми обладает по ипостаси иным и отличным лицом; и по какому логосу отличен от других людей, по тому соблюдает единство собственной личной нераздельной единицы совершенно без различия, а по какому логосу ему свойственно объединяться с другими людьми, по тому сохраняет без слияния различие сущностной инаковости своих частей — то из этого нам безо всякой путаницы понятен логос воплощения, или же вочеловечения, Одного из святой, и единосущной, и поклоняемой Троицы — Бога- Слова.

О том, что Христос, по сущности соединяя в Себе крайности общностью с ними Своих частей, сохранил различие частей между собой, а особенностями частей выказал ипостасную тождественность целого, общего обеим…

… ясно уча нас, что Бог — Слово, будучи совершенным по природе и сущности, по которой тождествен Отцу и Духу и единосущен, и по Лицу и ипостаси, по которой отличается от Отца и Духа, без слияния сохраняя различие Лиц — воплотившись от Святого Духа и святой Богородицы и Приснодевы Марии, полностью вочеловечился, то есть сделался совершенным человеком, разумеется, принятием плоти, обладающей умной и разумной душой, которая в Нём восприняла природу и ипостась, то есть бытие и существование, одновременно с самим зачатием Слова, так как Сам Бог — Слово был вместо семени, или, вернее, соизволил оказаться семенем Своего воплощения, и Тот, Кто прост и несложен по природе,<556>по ипостаси сделался сложным, в неизменности частей, из которых [320] составился, пребывая единым, всё тем же, неизменным, нераздельным и не- слиянным, дабы по ипостаси посредничать между частями, из которых состоит, связывая Собой расстояние, разделяющее крайности, устрояя мир и Святым Духом примиряя с Богом и Отцом (Еф 2:15–16) человеческую природу; будучи воистину Богом по сущности и воистину став природным человеком по устроению, Он и неразделен, несмотря на природное различие Своих частей, и неслитен, несмотря на их ипостасное единство, но по логосу сущностной общности частей, из которых составился, природно соединяется с Отцом и Матерью, сохраняя взаимное различие частей, из которых состоит; по логосу же ипостасной особенности Своих частей отличаясь от крайностей — то есть от Отца и Матери, — содержит безо всякого различения единство собственной ипостаси, полностью единое по совершенной взаимной ипостасной тождественности Своих частей. Ведь сущностная общность каждой из частей с крайностями в единстве одной ипостаси, сохраняя без слияния различие с природой другой части, не позволяет благочестивым из соединения познать одну природу обеих, чтобы не стало полным сущностным уничтожением частей возникновение из их целого по сложению одной природы: ведь такое возникновение не сможет никак соблюсти природное сродство крайностей с частями, не сохранит взаимное сущностное различие составных частей после соединения, а явит из соединения одну составную ипостась, сохраняющуюся благодаря естественному существованию частей, из которых состоит. А ипостасная особенность каждой из частей, сложением которых образуется Христос как некое целое, мыслимая вкупе с сущностной общностью, создаёт общий признак частей, которым отмечена возникшая из них единая ипостась. Мы ведь утверждаем, что общей у плоти и Божества сделалась, по неизреченному соединению, единая ипостась Христа, составленная их схождением по природному, или же истинному и действительному, соединению. Общей же я её называю, потому что это — одна и та же самая, собственнейшая ипостась частей, возникшая из соединения, вернее же — одна и всё та же ныне и прежде ипостась Слова; [321] только прежде она была беспричинна, проста и несложна, а потом по причине принятием умно одушевлённой плоти стала, не меняясь, воистину сложной; по ней Христос, отграничиваясь от крайностей — я имею в виду Отца и Мать, — делается Сам с Собой единым, отнюдь не содержа в Себе различия, чтобы не стало полным уничтожением ипостасной тождественности частей возникновение ипостасного же различия частей, разрывающее надвое ипостасное единство лица и<557>не способное сохранить взаимное тождество частей в отношении Лиц, которое расчленяется ипостасным различием на два лица.