Читать интересную книгу История безнравственности - Чингиз Абдуллаев

– Вы напрасно так нервничаете, – мягко заметил Дронго, – я и сам чувствую себя не в свой тарелке. Но я эксперт по вопросам преступности, и моя задача – попытаться найти возможного убийцу.

– Тогда вы ищете не там, где нужно, – резко бросила Аида, – среди нас нет такого человека.

– Он именно среди вас, – убежденно произнес Дронго, – и боюсь, что он очень торопился. Поэтому его нужно найти как можно скорее.

– Это все ваши фантазии, – криво усмехнулась она.

Переводчик исправно переводил их разговор комиссару и следователю. Наконец Аламейда, не выдержав, предложил:

– Давайте закончим с ней и допросим ее мужа, ведь именно ее супруг был компаньоном погибшего и может сказать, какие деньги он потерял и что между ними произошло.

Лопес согласно кивнул. Он все еще не совсем понимал, что именно связывало эксперта с этой женщиной, которая так смущалась и краснела, когда он обращался к ней.

Когда Аида ушла, он спросил у Дронго:

– Вы раньше знали эту женщину?

– Конечно, нет. Просто я случайно слышал ее разговор по телефону и поэтому был вынужден задавать такие вопросы.

– Странно. Мне показалось, что она смущается, когда вы с ней разговариваете. Может, она знала вас раньше?

– Нет. Точно нет, – уверенно ответил Дронго.

В комнату вошел Паруйр Торосян. Он спокойно кивнул всем в знак приветствия и так же спокойно уселся на стул, ожидая вопросов.

– Вы давно знакомы с погибшим? – решил не терять времени Лопес.

– Почти восемь лет, – ответил Торосян, – мы вместе работали.

– Какого мнения вы были о нем?

– Деловой человек. Очень хваткий. Очень целеустремленный. Безжалостный, умеющий просчитывать последствия своих финансовых операций. Настоящий бизнесмен.

– А человеческие качества?

– Сибарит. Любил хорошие рестораны, красивых женщин. Вы же видели его третью жену… В офисе ходят смотреть на его сотрудниц, как на показ моделей. Что еще?

– Я спросил о его человеческих качествах, – терпеливо напомнил следователь.

– Жесткий, даже жестокий. Требовательный. Любил пошутить в компании друзей. Злопамятный. Одним словом, типичный бизнесмен. С другими качествами стать крупным бизнесменом просто невозможно.

– Не очень лестная характеристика, – заметил Лопес.

– Я старался говорить достаточно объективно, – пояснил Паруйр.

– Вы действительно потеряли недавно большую сумму денег из-за действий вашего партнера?

– Кто вам рассказал об этом? – мрачно осведомился Паруйр, – Зоя или Аида? А может, Линара? Кто вам об этом сказал?

– Это не так важно. Важно другое. Это правда или нет?

– Правда. Я действительно потерял больше полутора миллионов и очень серьезно разругался с Михаилом Матвеевичем. Но я его не убивал из-за этого. Прошло уже достаточно много времени.

– А другой ваш партнер? Или, вернее, партнерша? Ведь свою долю акций ей завещал отец? Я имею в виду сеньору Линару Молдобаеву.

– Об этом вы тоже знаете… Да, она получила от отца наследство и довольно уверенно ведет все дела. Но она как раз деньги не теряла – скорее наоборот, только богатела, так что к ней не может быть никаких претензий.

Лопес опять взглянул на Дронго, словно приглашая его снова принять участие в разговоре.

– Господина Фигуровского пытались убить дважды, – сказал Дронго по-русски, и Паруйр даже вздрогнул от неожиданности.

– Вы так хорошо говорите по-русски… – пробормотал он. – А я думал, что вы итальянец или испанец.

– Нет, вы ошиблись.

– Вы из Тбилиси? Хотя нет, может, с Северного Кавказа?

– Из Баку. Но, если разрешите, я продолжу. Господина Фигуровского пытались убить дважды, и я хочу понять, почему убийца так спешил. У вас предусматривалась какая-то крупная сделка, которая снова могла нанести ущерб либо вашим интересам, либо интересам госпожи Молдобаевой?

– Да, мы планировали очень крупное соглашение. Но в данном случае Михаил Матвеевич все согласовывал с нами. Мы об этом постоянно говорили, еще когда встречались в Москве за совместным ужином и все вместе обсуждали этот проект. После заключения этого соглашения мы стали бы богаче на несколько миллионов долларов. Каждый из нас, – пояснил Паруйр.

Аламейда и Лопес переглянулись.

– Значит, смерть сеньора Фигуровского именно сейчас была вам невыгодна? – уточнил следователь.

– Абсолютно невыгодна, – подтвердил Паруйр. – Дело в том, что у меня только двадцать процентов. А еще по сорок было у самого Фигуровского и госпожи Линары. Если бы сделка, которую мы планировали, удалась, то все получили бы достаточно неплохие дивиденды. Речь идет о сумме примерно в пять или шесть миллионов долларов, которую мы могли бы поделить в соответствующих пропорциях. Согласитесь, что, узнав про такие деньги, вы сразу поменяете свое мнение и не станете искать убийцу среди нас. Наоборот, мы должны были изо всех сил беречь Фигуровского, который был для нас курицей, несущей золотые яйца. Поэтому всякие подозрения в наш адрес можете отбросить. Нам всем очень невыгодно было терять Михаила Матвеевича именно сейчас.

– Серьезные доводы, – согласился комиссар, – когда речь идет о таких больших деньгах.

– Вот именно, – подтвердил Паруйр. – Так что не ищите возможного преступника среди нас. Это абсолютно исключено. Развитие нашей компании шло по восходящей, и уже через несколько лет мы должны были войти в десятку крупнейших компаний мира, поэтому смерть Фигуровского стала для нас всех большим ударом.

– Ваша сделка будет приостановлена или отменена? – уточнил Лопес.

– Нет. Ни остановить, ни отменить ее уже невозможно, все документы практически готовы и подписаны. Смерть Михаила Матвеевича практически ничего не изменит. Я даже думаю, что это было не убийство, а скорее несчастный случай.

– Это было убийство, – подтвердил Аламейда, – наши патологоанатомы провели вскрытие еще вчера.

– Тогда ищите в другом месте, – посоветовал Паруйр. – Я рассказал вам все, что знаю.

– Вчера вы входили в номер Фигуровских? – спросил Лопес.

– Да, входил. Узнать, как его здоровье. Мы все очень волновались за него, поэтому я решил зайти и узнать. Мне показалось, что он чувствует себя гораздо лучше и уже пришел в себя после той злосчастной чашки кофе.

– Это был не кофе, – пояснил Лопес, – его отравили томатным соком. В стакане с томатным соком был яд.

– Но этого не может быть! – изумленно воскликнул Паруйр. – Там никого не было. Я ушел, а потом наши жены уехали в Марбелью. Получается, что он сам себя отравил? Но он был абсолютно не тем человеком, который был способен на самоубийство!

– Тем не менее он отравился. И боюсь, что это было не самоубийство, – покачал головой Лопес.

Паруйр задумался, пожал плечами.

– Ничего не понимаю.

– Вам не кажется, что это убийство было выгодно его супруге – сеньоре Фигуровской? – спросил Аламейда.

– Возможно, – помрачнел Паруйр. – Но она не настолько глупа, чтобы не понимать перспектив развития компании. Зачем убивать собственного мужа, который достаточно быстро из обычного миллионера превратится в мультимиллионера? Мне кажется, это не совсем логично.

– Она была его третьей супругой, – напомнил комиссар. – Вдруг она узнала, например, что он собирается заменить ее новой пассией? Вы же сами сказали, что он был сибаритом и любил красивых женщин.

– Насколько я знаю, он не собирался делать этого в ближайшей перспективе, – сообщил Паруйр.

– А если сеньора Фигуровская решила, что сама будет управлять компанией, в которой у ее мужа сорок процентов? – предположил Лопес.

– Она просто не смогла бы руководить такой компанией. Ей пришлось бы обязательно найти кого-нибудь, кто сумел бы управлять ее состоянием, – уверенно ответил Паруйр. – Я же вам сказал, что вы напрасно ищете возможного убийцу среди нас. Его здесь просто не может быть.

Лопес взглянул на комиссара, и тот недовольно пожал плечами. Дронго тоже не стал ничего уточнять.

– Я хотел бы узнать ваше мнение о другой семье, – продолжил следователь.

– Ничего плохого или подозрительного сказать не могу. Линара – прекрасный бизнесмен и очень уверенно ведет все свои дела. Видимо, ей передалась хватка ее отца. У нее были проблемы с первым мужем, сыном очень высокопоставленного чиновника в Казахстане. Кажется, он увлекался разной дурью, я имею в виду наркотики… Она разошлась с ним довольно давно. Дастан – ее второй муж. А он – умница, эрудит, всегда поражает нас своими знаниями. Мне кажется, он безумно любит Линару и готов сделать все, чтобы ей было хорошо. Очень гармоничная пара.

– Других знакомых в этом отеле у вас нет? – спросил Лопес.

– Нет. Хотя одного мы знаем. Это известный бизнесмен и инвестор Освальдо Ферман. Я видел его несколько раз за завтраками, и мы здоровались. Он приехал сюда с высокой красивой итальянкой. Но близко мы незнакомы, только встречались несколько раз на разных экономических форумах. Хотя Миша Фигуровский, кажется, знал его лично.