class="p1">Вместо трёх часов, обозначенных Компанисом, Пётр простоял за картами до тех пор, пока дежурный по Женералитету офицер, выдернув его из слияния с Сетью, не уведомил, что в здании не осталось никого, кроме дежурных по штабу и уборщиков. Часы на руке показывали семь часов вечера. Парень присвистнул от удивления и обессиленно опустился в кресло. За десять часов адской работы он не успел заполнить и двух третий площади карт. Воинские подразделения противника оказались разбросаны на большом расстоянии друг к другу, за исключением повышенной концентрации вокруг Мадрида и на коротком по протяжению Северном фронте
Пётр покинул здание Женералитете, чтобы в течение недели выявить дислокацию частей франкистов численностью не менее роты и выявить тенденцию их перемещений вдоль линий фронтов. После чего Анджан сконцентрировался на работе Генерального штаба мятежников и штабов от полка и выше. О чем говорили штабные офицеры, он только догадывался, понимая по движению их губ отрывки фраз. Но вот процесс нанесения стрелок на картах, указывающих направления планируемых боевых действий или перемещений войск, он наблюдал в хорошем визуальном разрешении и синхронно наносил их на свои карты. Большую часть подобных изысканий он проводил дома, где сверял замыслы врага с теми военными операциями, которые имели место в истории мира Петра.
Несоответствие выявилось быстро. Так как для понимания замысла врага приходилось наносить на карту и расположение Республиканских войск, Пётр быстро выяснил, что активность республиканцев на периферийном Восточном Арагонском фронте снизила давление войск мятежников на Мадрид и на Северном фронте. При этом оголились некоторые участки фронта вблизи Пиренеев и в провинциях Кастилии и Леона. Пётр разбирался в военной тактике, как свинья в апельсинах, и всю полученную информацию вкупе с картами и схемами передавал военным, а те уж сами анализировали ситуацию.
Парень не знал, как республиканский генералитет воспринимал откровения Петра, но догадывался, что в их рядах царит скепсис и недоверие к картографическим опусам новоявленного ясновидящего, а те более к его устным и письменным пояснениям. Только спустя неделю, когда информация парня оказывалась подтверждённой наземной и воздушной разведкой, а несколько марш-манёвров франкистов остановили выдвинутые в их направлении республиканские части, военные убедились в правдивости и высокой точности полученных от Анджана сведений. А через две недели Петра уже приглашали сами военные в качестве консультанта участвовать в разработке военных операций.
Нельзя сказать, что парень находился в восторге от настоящей его работы. Но, как говорится: «За что боролся, на то и напоролся!». Поэтому он исправно тянул чиновничью лямку, ежедневно приходил в Женералитет на службу или являлся на вызов в Объединённый штаб Восточного фронта, который местные чаще называли Арагонским. Когда выдалось временное затишье на фронте, Пётр затарил свой пикап очередной партией медикаментов и, прихватив верного напарника Хорди Хименес, рванул в сторону Сарагосы на встречу с Мартой и подальше от всех этих карт, схем и войсковых передислокаций.
Отряды P.O.U.M., в которые входила сотня Берг и называвшиеся раньше дивизией имени Ленина, теперь назывались 29-й дивизией Народной Армии. После очищения от войск мятежников столицы части дивизии двинулись дальше освобождать Арагон, в сторону городка Каталаюд, превращённого франкистами в хорошо укреплённую крепость под руководством немецких инженеров.
Коммунистическую дивизию ожидала долгая и кровопролитная осада.
Если бы Пётр ехал целенаправленно к Марте, то он оказался бы на месте уже через шесть-семь часов. Но ему с Хорди приходилось колесить по арагонским городам, где располагались военные госпитали, чтобы выгрузить часть продукции фармацевтической компании Петра. Обычно это занимало несколько суток.
Звуки взрывов в районе Каталаюд стали слышны уже при выезде из столицы Арагона. Чем ближе машина приближалась к городку, тем эти звуки становились всё громче и отчётливее. Парень вёл автомобиль по дороге, указанной Сетью в качестве ближайшего пути к местонахождению Марты.
Не доезжая несколько километров до места, Пётр остановил машину и в Инфосети справился о перипетиях боя в западном пригороде Каталаюда, в котором участвовала рота Берг. В этот момент он почувствовал толчок в затылке, как правило, сигнализировавшим об экстраординарном происшествии.
Парень тут же отыскал Марту и увидел девушку, лежащую в тени каменной ограды, и Сесилию, неумело бинтующую её правую ногу. Перевязав кровоточащую рану, бывшая монашка по приказу Берг примотала к раненой ноге обломок доски. Наложив шину, Сисилия что-то сказала Марте и побежала к группе солдат, вероятно, за подмогой.
Сеть тут же выдала по запросу диагноз: тяжелое ранение правой ноги взрывом снаряда с нанесением многочисленных ранений и перелома берцовой кости со смещением.
— Хорди, выматывайся из машины, — крикнул он фельдшеру.
— Что произошло, Педро? — поинтересовался озадаченный Хименнес. — Зачем гонишь вон?
— С Мартой что-то случилось плохое! — возбуждённо ответил Пётр. — Я еду туда, где идёт бой.
— Откуда ты знаешь? — Хорди уставился на товарища удивлёнными глазами. — Кто тебе это сказал?
— Сердце подсказало! — ответил Анджан, постучав пальцами по груди в районе сердца. — Давай, амиго, пошевеливайся! Не задерживай!
— Педро, я тебя не брошу! — воскликнул Хименес, гордо вскинув голову. — Я еду с тобой!
— Спасибо, амиго! — прокричал Пётр и похлопал товарища по плечу.
Машина рванула в сторону идущего боя с пробуксовкой и через двадцать минут, взвизгнув тормозами, остановилась возле лежащей девушки.
— Хорди, носилки! Быстро! — рявкнул Анджан, хватая аптечку и выскакивая из машины.
Он подбежал к уже сомлевшей девушке и похлопал по щеке, приговаривая?
— Марта, не спать! Не спать!
Он достал шприцы с противошоковой и противостолбнячной инъекциями и по очереди вколол в бедро здоровой ноги девушки. К ротной санитарке уже бежало несколько человек с носилками, а Хорди между тем раскладывал своё эвакуационное приспособление.
При помощи подбежавших бойцов стонущую марту уложили на санитарный паланкин, осторожно подняли и по приказу Петра загрузили в грузовой отсек пикапа. В кузове, предназначенном для перевозки грузов, находилась и система креплений медицинских носилок для транспортировки тяжелораненого пациента из прифронтового госпиталя. Анджан неоднократно перевозил особо проблемных раненых в попутные тыловые госпитали.
В Эль Фрасно Пётр возвращался на невысокой скорости, чтобы не причинять боль девушке излишней встряской и резкими поворотами. Хорди сидел в салоне и следил за состоянием раненой подружки шефа.
Санитары военного полевого госпиталя, разместившегося в старинной церкви, без лишних расспросов подхватили носилки и понесли Марту прямо в операционную. Петра здесь знали очень хорошо и отнеслись к просьбе главного поставщика антибиотиков с пониманием и готовностью помочь.
Операция длилась несколько часов. Всё это время Анджан ходил из угла в угол в коридоре, недалеко от хирургического бокса.
Вышедший хирург, оперировавший Марту, сообщил парню, что всё пошло нормально. Но врач выразил сомнение, что кость срастётся без последствий. Возможно, хромота останется на всю жизнь.
Об возвращении в Барселону не могло быть и речи. Пётр отправил Хорди домой на поезде, а сам снял номер в