сами руку приложили.
Появился Лель.
– Тот парень, который встретился тебе в Медном царстве, – начал он. – Ты его помнишь?
Лада вспыхнула, точно от ожога: Хлад! И тут же ледяная броня вновь погасила ее эмоции.
– Да, – осторожно ответила она. – Я еще в своем уме и памяти.
– Вспоминай его почаще. Ведь он тебе нравился тогда.
Ладе хотелось ответить, чтобы Лель оставил ее в покое, что ему чувства к Морене только мешают, но он уже отошел. Да и смысл? Лель – бог любви, он в этом лучше разбирается. Хлад… Раньше от этого имени у нее сердце сжималось, а потом нежно трепетало в груди, как бабочка. Ладе сделалось обидно: совсем недавно она радовалась, что перестала страдать по Хладу, успокоилась, что его нет рядом. А сейчас хочется вспомнить все, что с ним связано: путешествие, опасности, прикосновение. Он поцеловал ее, и Лада приняла это как обещание, что Хлад вернется к ней. А может, это был прощальный поцелуй? И Хлад не знал, что впереди? Ведь он наверняка вернулся в Берендеево царство, которое на пороге войны. Лада вздохнула: хорошо, что сердце не болит от мыслей о Хладе. И плохо. Ведь Хлад – лучшее, что с ней случилось за последнее время, и жаль, если они больше не увидятся.
Слишком много было в Ладиной жизни за последний месяц потерь: приемные родители, затем Крун, который отдал за нее жизнь. Опасность, подстерегающая на каждом шагу, усталость, поселившаяся в мышцах. А Хлад, он как глоток ключевой воды, когда изнываешь от жажды. Надежда на что-то лучшее: на любовь, на «и жили они долго и счастливо». Разве не заслужила Лада свой кусочек радости? Такой, чтобы лишь для нее? Почему же любовь приносит еще и огорчение от ревности и неуверенности? Вот если бы точно знать, что Хлад думает о ней… А так ничего удивительного, что ее бедное сердце не выдержало и предпочло облачиться в латы. Но ничего, ей это сейчас нужнее, меньше будет отвлекаться на глупости.
Лада не сразу заметила, что между елей что-то сверкает. Она прищурилась: похоже на какое-то строение. Лада сбросила рюкзак и колчан со стрелами и полезла на ближайшее дерево.
– Ты что делаешь? – спросил Лель.
– Кажется, мы почти у цели, – ответила она.
Лада вскарабкалась повыше и увидела: посреди поляны, утопавшей в серебряном мху, высился дворец. Сверкающий, точно новогодняя игрушка. Его окна были покрыты морозным узором, а стены украшены переливающейся гирляндой. Высокие готические шпили, арочные окна… Лада не сомневалась ни мгновение: перед ней находился Серебряный дворец!
Глава 15
Ловушки Серебряного дворца
Крак неохотно поднялся в воздух и быстро вернулся, недовольно каркнув при возвращении: мол, зачем по пустякам беспокоите? Все невольно прибавили шаг – хотелось довершить дело. Удивляло одно: почему Мара не спешит навстречу непрошеным гостям? Неужели отдаст свое царство без боя? И кто будет с ней сражаться? Лада призадумалась: наверное, придется ей. А то как-то несправедливо получится: ведь мужчины сильнее женщин. Лада начала размышлять о том, что она-то слабее Мары, и схватка по-любому выйдет неравной. Окончательно запуталась и бросила это никому не нужное дело. Как получится, так и получится. Может, это Маре следует опасаться ее.
Казалось, все препятствия позади, но Лада знала: это видимость. Маре нельзя доверять, эта богиня способна на любые подлости. Но пока опасности нигде не было видно. Лада и остальные вышли на поляну, где Серебряный дворец предстал во всем величии. Он был сделан изо льда и драгоценных металлов. Устремленный в небо, с острыми гранями – дворец выглядел чудом света. Лада, как зачарованная, сделала шаг вперед и неожиданно увязла. Она попыталась освободиться, но не вышло, нога резко провалилась вниз: подо мхом находилось болото.
Лада постаралась вырваться, но от резкого рывка завалилась вперед. Она чувствовала, как тело погружается в болото, но ничего не могла поделать: один раз она уже обратилась к силе, после чего они с Мореной оказались в другой реальности. Повторения этого кошмара Лада не хотела. Она пыталась ползти по-пластунски, но это мало помогало. На выручку подоспели Посвист с Лелем. Они протянули Ладе еловую лапу. Она ухватилась за ветку, не обращая внимание на иголки. Вскоре братья вытащили ее. Ладу трясло от злости: пусть только Мара попадется ей! Она навсегда отучит богиню болезней переходить Ладе дорогу.
Сапог навечно остался в трясине. Лада осмотрела себя: рубаха вымокла, штаны тоже.
– Так нам не пройти, – произнес Посвист. – Если только по воздуху. Жаль, что ковра-самолета под рукой нет.
– Ты еще сапоги-скороходы вспомни, – буркнул Лель.
– Будем строить гать, – сказал Яровит, – придется рубить ели.
Его слова повисли в воздухе: всем сделалось невыносимо от самой мысли погубить эту новогоднюю красоту. Будто они покусились на сам дух праздника, но другого выбора не было: всегда приходится чем-то жертвовать ради великого будущего.
Яровит поднял топор и принялся орудовать им. Щепки летели в разные стороны, но Лада безучастно наблюдала, когда Яровит вновь замахивался колтуном. Ей мерещилось, что ели беззвучно стонут, но, если рассудить, ничего страшного – вырастут новые. А сейчас слишком многое зависело от того, попадет ли она с друзьями во дворец. Лель и Посвист мечами отсекали ветви и оттаскивали деревья на лужайку. Бревна укладывали поперек пути. Так, шаг за шагом путники медленно продвигались вперед. Крак в это время следил за обстановкой вокруг, но все было спокойно.
Гать протянулась до самого крыльца, и друзья осторожно забрались на него. Лель предусмотрительно бросил на крыльцо шишку, но ничего не произошло: не сверкнула молния, чтобы покарать непрошеных гостей, не упал кирпич. Путь был свободен. Первым шагнул Лель, попрыгал на нижней ступени и поднялся выше. Его примеру последовали остальные.
Огромная, в три человеческих роста, дверь была украшена выгравированными змеями.
В их глазницы вставили изумруды, и казалось, что рептилии наблюдают за Ладой и ее друзьями. Яровит внимательно осмотрел все: нет ли скрытых подвохов или ловушек? Но ни тайных механизмов, ни подвесных конструкций не обнаружил. Серебряный дворец встретил путников гораздо приветливее, чем Медный.
– Эй, Мара, впустишь нас, или мы сами войдем? – негромко спросил Яровит.
Ответом ему послужила тишина: темная богиня не спешила выходить на бой. Лада почувствовала нетерпение: Мара спит, что ли? Или трусит? Пора положить конец ее жалким притязаниям на власть.
Посвист потянулся к ручке двери, сделанной в виде головы Змея Горыныча, в чью пасть было вдето массивное кольцо. Бог ветра потянул кольцо на себя, и в тот же момент серебряные кирпичи, из