"Твою двадцать! - выругалась про себя Ева, - С прогулками на свежем воздухе, и осмотром местных достопримечательностей придется обождать".
Лапа болела, но боль была терпимой. Самым неприятным оказалось еще и то, что передняя лапа тоже ныла не меньше раненой.
"Наверное, просто фантомная боль", - решила Ева.
Она осмотрелась. Так странно осознавать, что находишься в доме эльфов… А комната самая обычная: кровать, шкаф, стол у окна и пара плетеных кресел. Простенько, но уютно.
"Ну и что теперь дальше? - задала сама себе вопрос Ева, - Раскрываться пока нет смысла. Лапа, то есть нога, все равно не даст возможность уйти. Да и куда? Хотя нужно идти искать второго Избранного".
Ева тяжко вздохнула. Мысли крутились, словно муравьи на муравьиной куче, скакали то в одну, то в другую сторону и никак не хотели логически выстраиваться.
"Давай договоримся так: поживем тут пару дней, а там видно будет", - пошла на компромисс сама с собой Ева.
В это время дверь открылась, и в комнату вошел эльф. Ева запомнила его имя. Конэ-Эль - так обращались к нему остальные. Эльф сделал пару нерешительных шагов в сторону волчицы. Она приподняла голову.
- Как самочувствие? - спросил Конэ-Эль.
Волчица опустила голову на лапы и тихонечко заскулила, посматривая на него печальными глазами. Эльф уже более решительно подошел к ней, присел рядом и погладил по голове.
- Бедная девочка, - жалел ее эльф, - тебе, наверное, очень больно…
Волчица опять заскулила.
"Если бы ты знал, как", - мысленно ответила Ева.
- Ты не бойся меня, я твой друг, - успокаивал ее Конэ-Эль, - Все будет в порядке. Пока ты здесь, тебя никто не обидит. Это я тебе обещаю.
Голос эльфа звучал уверенно. Ева почему-то сразу ему поверила. Она смотрела на Конэ-Эля и ловила себя на мысли, что с каждой минутой этот эльф нравится ей все больше и больше.
- Поживешь у меня до полного выздоровления, а там решим, что с тобой делать. Захочешь, вернешься домой, а если захочешь, то останешься тут.
"Домой… - повторила за ним Ева, - Если бы ты знал, как далеко находится мой дом…".
В это время в комнату вошли Лорек и эльфийки.
- Ты поаккуратней с ней, - вновь предостерегла Найру Конэ-Эля, - А то оттяпает пол руки.
Ева с возмущением посмотрела на эльфийку.
"Глупая какая! - отреагировала Ева, - Я, что, на идиотку похожа?".
Конэ-Эль еще немного посидел рядом с волчицей, погладил ее, а затем присоединился к своим друзьям.
- Отдыхай, - сказал эльф Еве, - поспи. Я скоро приду.
"Ну, вот, опять одна", - подумала Ева, когда эльфы ушли.
Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Но сон не шел. Полудремота, полузабытье. Состояние между сном и реальностью, мир полутонов, аллегорий. Комната исчезла, и Ева увидела, что бежит через лес, серый, промозглый. Сумрак. Серые стволы поваленных деревьев, заросшие склизким мхом, мешали бежать. Приходилось перескакивать через них. Моросил противный серый дождь. Ева боялась только одного - что не перепрыгнет через ствол дерева и со всего размаху плюхнется животом на этот мерзкий мох. Волчица бежала, вкладывая в каждый прыжок все силы.
Ладонь не переставая зудела, а контуры Трилистника вопиюще кричали огнем. Но друзьям Конэ-Эль говорить об этом не хотел, он ждал, когда освободится отец. Лорек и подруги стояли на улице.
- Что думаешь делать с этой лесной жительницей? - встретил его вопросом Лорек.
- Пока не знаю, - пожал плечами Конэ-Эль.
- Она мне не нравится, - надула губки красавица Найру.
- И мне тоже, - поддакнула Аниэль.
Эльф не обратил ни малейшего внимания на их слова. Его мысли были заняты предстоящим разговором с отцом. Трилистник не давал покоя, да и контуры волчицы в ментале тоже. Найру что-то щебетала по поводу блохастых лесных жителей и их агрессивного характера. Аниэль периодически соглашалась с подругой, вставляя реплики типа "во-во", "точно-точно", "совершенно согласна".
- Мне нужно найти отца, - бесцеремонно прервал подругу Конэ-Эль, - У меня к нему есть важное дело.
Найру наиграно надула губки:
- Ты совершенно не хочешь меня слушать, противный мальчишка!
- Что? - переспросил эльф.
- Ну, вот вам, пожалуйста! - всплеснула руками Найру, - Ему что в лоб, что по лбу! Ты меня вообще слушал?
- Извини, - ответил Конэ-Эль, - Давай продолжим разговор позже.
Найру фыркнула.
- Как будет тебе угодно. Только сегодня вечером и весь завтрашний день я буду занята, - подернула плечиком Найру, делая ударение на "я буду занята".
- Хорошо, не стану тебя отвлекать, - согласился Конэ-Эль.
От его слов эльфийка завелась не на шутку. Она-то рассчитывала на то, что Конэ-Эль начнет умолять о встрече, а этот нахал так спокойно согласился.
- Ах, так! Я может вообще буду занята несколько дней!
- Ладно, - не обращая внимания на ярость подруги, согласился Конэ-Эль.
Эльфийка топнула ножкой:
- Аниэль, пойдем, нам пора!
Найру резко развернулась и пошла прочь. Ее подруга, бросив презрительный взгляд на Конэ-Эля, поспешила за ней. Оставшись вдвоем с Лореком, эльф смог немного обрисовать ситуацию другу.
- Понимаешь, с этой волчицей что-то не то. Я видел ее контуры в ментале, они очень-очень странные. Хочу поговорить об этом с отцом, - сказал он Лореку половину правды, - При девчонках я не мог тебе этого сказать, иначе через пол часа все окрестные дома уже знали бы об этом, и любопытные сбежались бы к моему дому.
- Это факт, - согласился с ним Лорек, - Если хочешь, чтоб тайное стало явным, скажи Найру и ее подругам.
Друзья усмехнулись.
- Ладно, иди к отцу, - Лорке положил руку на плечо Конэ-Эля, - А мы встретимся, когда ты сочтешь нужным.
Конэ-Эль с благодарностью посмотрел на него. Вот, что значит настоящий друг, все понимает и принимает!
- Тогда до встречи, - попрощался Конэ-Эль.
- Ага, - согласился Лорек и пошел по своим делам.
Конэ-Эль проводил его взглядом и направился в дом.
Глава 10. Перемены
Мастер Вэйтэк с изумлением разглядывал Трилистник на ладони сына, крутя ее то влево, то вправо. Затем шумно выдохнул.
- Поздравляю. Хорошего в этом мало, - вынес он свой вердикт.
- Это еще почему? - удивился Конэ-Эль.
- А потому…
Мастер Вэйтэк подошел к открытому окну, глянул на улицу. В задумчивости постоял несколько минут, затем закрыл окно и обернулся к сыну.
- Садись, я все тебе расскажу.
Конэ-Эль присел на край кровати и приготовился слушать.
- Трилистник проявляется только в том случае, когда необходимо найти священный меч Конхен.
- Вот это да! - воскликнул эльф.
- Погоди радоваться, - одернул его отец, - В этом нет ничего хорошего, я ведь уже сказал. Конхен пробуждается во времена смуты, тяжелые времена. И те двое, кому суждено его найти, обречены на тяжелую участь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});