Читать интересную книгу Линейный корабль "Император Павел I" (1906 – 1925) - Рафаил Мельников

Но все эти приказы и вся титаническая, глубоко продуманная подготовка флота и армии оказались затрачены впустую. Приказы в войска разосланы не были. Повелением Верховного главнокомандующего императора Николая II от 16 августа 1916 г. операция была отменена, и Балтийский отряд, как и транспортная флотилия, расформирован. Неповоротливость Верховного командования (операция в главных чертах была подготовлена уже 25 июля) и узость мышления начальника штаба Верховного командования М.В. Алексеева, не желавшего выделить для десанта полностью готовые фронтовые части (отчего много времени было потеряно на подготовку и доукомплектование командного состава Балтийского отряда), чрезмерная "деликатность" начальника морского штаба ставки А.И. Русина привели к непростительной задержке. Перспектива большого стратегического успеха путем взлома с тыла всего немецкого фронта и прорыва, который мог бы стать подобно брусиловскому, могилевская камарилья оценить не сумела. Возможность нанести врагу ощутимое поражение, коренным образом изменить положение на северном фронте в Рижском заливе и на подступах к столице империи была безвозвратно упущена.

Принципиальная позиция командующего флотом, настаивавшего на использовании в операции XIX армейского корпуса и решительно возражавшего против подрывающего основы организации операции перевода А.В. Колчака на Черноморский флот, стали, по-видимому, причиной смещения вице-адмирала Канина. Император не любил противодействия его державной воле и со всей силой присущей ему патологической мстительности их наказывал. Доброе имя и служебная репутация "виновных" значения не имели. И смещение это произошло 7/20 сентября 1916 г. в излюбленном стиле привычного императорского хамства — вдруг без каких-либо объяснений.

Сущность всей операции, весь ее генезис и результаты всесторонне раскрыты в уникальном по глубине и содержательности исследовании профессора Н.А. Данилова (1867–1934). ("Смешанная операция в Рижском заливе в июне — августе 1916 г.", Л., 1927), вместе с выдающимися свидетельствами (А.А. Брусилов, "Мои воспоминания", М., 1946; А.Д. Бубнов. "В царской ставке", Нью-Йорк, 1955, СПб, 1995; И.К. Григорович. "Воспоминание бывшего морского министра", С-Пб, 1993; А.И. Верховский. "На трудном перевале". М., 1959; протоколы заседания чрезвычайной следственной комиссии по делу Колчака, стенографический отчет, Л., 1925; С.Н. Тимирев. "Воспоминания морского офицера", СПб, 1998).

Работа Н.А. Данилова позволяет оценить всю бездну заговора бездействия и низких интриг, которые были тогда совершены по отношению к "Павлу I", флоту и всей России. "Павел I", присутствовавший в Рижском заливе в ходе подготовки (без него, как все понимали, нельзя было рассчитывать на прочность обороны Ирбена) операции, так и не получил приказа на переход в Моонзунд. Его, правда, как записывал И.И. Ренгартен 30 августа 1916 г., готовились (вместе с "Андреем Первозванным") разгрузить для уменьшения осадки (чтобы провести, видимо, вслед за "Цесаревичем"), но поход в Рижский залив так и не состоялся.

И все же, по крайней мере, трое из офицеров и наверное, часть матросов в 1916 г. представляли свой корабль в Рижском заливе. В его обороне в составе транспортной флотилии состояли старший лейтенант Ф.Ф. Давкант, назначенный комендантом на транспорт "Кабельный" в составе пятого отряда (Рига) мичман О.В. Нарбут, состоявший на "Императоре Павле I" вахтенным офицером и командированный в Рижский залив в июле 1916 г.

Построение унтер-офицеров. 1916 г.

В ожесточенных воздушных боях в июле-сентябре за оз. Ангерн на занятом немцами берегу, где десанту предстояло захватить немецкий аэродром гидросамолетов, отличился служивший в 1912 г. на "Павле 1", а в 1916 г. командовавший авиационным отрядом гидросамолетов типа М9 лейтенант В.В. Дитерих (1891–1951, Париж). Подлинным героем войны стал второй летчик из числа офицеров "Павла Г, лейтенант второй авиационной станции начальник воздушного района Арсений Николаевич Горковепко (1891–1916). 13 сентября 1916 г. в бою у оз. Ангерн он вместе со своим механиком погиб в неравном бою, когда пытался поддержать самолет мичмана Сафонова, отбивавшегося от наседавших на него 20 немецких самолетов.

В те же дни, когда флот готовил десантную операцию, 8 августа 1916 г. вместе с подорвавшимся у Цереля на немецкой мине "Добровольцем" в числе других офицеров погиб брат летчика Горковенко мичман Анатолий Николаевич.

Деятельное участие в подготовке обороны Ирбена во главе команды набранных им добровольцев Гвардейского экипажа принимал капитан 2 ранга Мориц Георгиевич Кнюфер (1882–1954, Лондон). Он или его брат Бурхард Георгиевич (1887–1960, Вена) служил на "Павле I" во время ареста заговорщиков 1912 г., а затем 1917 г. командовал укрепленным районом на Церельской батарее. В дни, когда решалась судьба десантной операции, "Павел I", следуя в составе 2-й бригады за "Андреем" и имея в кильватере "Цесаревича", проводил особенно интенсивные маневры и стрельбы. Все было так, как в канун войны, но теперь в учениях прибавились маневры по отражению атак подводных лодок, в стрельбах — опробование установленных на кораблях зенитных орудий, а в боевых тревогах — еще "воздушная готовность".

27 июля 1916 г. на рейде Лапвика, — куда корабли уже не раз проходили шедшим от Гельсингфорса секретным стратегическим фарватером, в присутствии дредноута "Петропавловск" после напутственного обращения к команде начальника бригады контр-адмирала А.К. Небольсина готовили к переходу в Моонзунд линейный корабль "Цесаревич". Осадку корабля с 271/2 фут в начале июля теперь выгрузкой боеприпасов довели до 26 фут форштевнем и 25 фут К) дм ахтерштевнем. Такими же работами были заняты на "Андрее" и "Павле I". Но в путь на Моонзунд в 5 час. утра 30 августа из линейных кораблей ушел один "Цесаревич". В 7 ч 40 мин поравнялись с маяком Обенсхольм, в 9 ч 35 мин вошли в Моонзунд и к вечеру закончили поход. После полудня 2 сентября тем же путем прошли крейсер "Адмирал Макаров" и заградитель "Амур".

"Павлу I" пройти этим путем было уже не суждено. Запоздалое, неполное и диктовавшееся, видимо, лишь намерениями подтвердить перед немцами готовность продолжать оборону Ирбена и поддерживать войска под Ригой, сосредоточение сил флота в Рижском заливе завершилось.

Шанс повернуть в те дни исход войны был флотом упущен. Ожидание скорого великого испытания казалось напрасным, а немцы, поняв, что операция, грозившая им бедой, окончательно отменена, ослабили нажим на Ирбен, и в Рижском заливе наступило затишье. Один за другим вернулись "Аврора", "Баян", "Слава", "Диана". Зимовать в Куйвасте остались лишь "Цесаревич" и "Адмирал Макаров". Казалось, позади должны были остаться все волнения подготовки к так много обещавшей десантной операции.

Но заговор бюрократии против "Павла I" судьба, как видно, оставить безнаказанным не могла. К исходу 1916 г. флот оказался потрясен целой серией следовавших друг за другом аварий и катастроф. 7 октября от внутренних взрывов на Севастопольском рейде погиб дредноут "Императрица Мария". В течении почти часа наблюдал агонию корабля командующий флотом А.В. Колчак и не нашел возможным спасти корабль вполне, казалось доступным способом заставив выброситься носом на берег.

Сегодня, с высоты но предоставленной нам временем возможности исторической ретроспективы приходится, как ни обидно может показаться "новым патриотам", признать, что новый командующий проявил полное отсутствие какой-либо распорядительности, а прибывший в составе комиссии из Петрограда академик А.Н. Крылов сделал все возможное, чтобы в своем заключении о катастрофе полностью обойти молчанием вопрос о полной неспособности командующего флотом принять меры к спасению корабля.

Но бюрократии казалось, что в войне не все потеряно, и упущенные шансы могли еще вернуться.

На Большом Кронштадтском рейде

13. Мятеж

Катастрофу, которая постигла Россию в 1917 г., никто из бюрократии не ждал и не предвидел. Лишь немногие, как это видно из военного дневника И.И. Ренгартена, сознавали неотвратимость катастрофы. "Ненавистный всем, проклинаемый и Думой, и обществом, заклейменный едва ли не именем изменника за свою беседу в Стокгольме с германским дипломатом о мире, Протопопов назначен Министром внутренних дел. Стране дается пощечина", — кончал он свой дневник 1914–1916 гг. 2 января 1917 г. он записывал: "В тот самый вечер, когда я сделал последнюю запись, прочел в газетах об увольнении Трепова (единственный из тогдашней правящей бюрократии, кто пытался сгладить невыносимость сложившегося положения. —P.M.) и гр. Игнатьева и о назначении премьером совершенно неспособного старца князя Голицына… Мы дошли до предела.

Говорят самые невозможные вещи, которые оказываются возможными: Распутин похоронен в Царском селе, на его могилу паломничество высоких особ. Говорят, что императрица — человек большой воли, и государь ее слушается, что все министры, если не хотят вылететь, обязаны параллельно с докладом Государю делать доклад и государыне, которая таким образом фактически властвует; говорят об ее определенно немецких симпатиях… Мерзавцы! что они делают с моей Родиной?!".