Читать интересную книгу Сервис с летальным исходом - Нина Васина

— Не будем мешать, — это сказал мужчина, он все еще надеялся сбежать.

— Вы уже достаточно помешали, ворвавшись сюда. Коля, ты разве не попросил свою припадочную мамочку посидеть внизу, пока я кормлю?

— Я чаю предложил, я хотел…

— Как ты думаешь, — перебиваю я Колю, чувствуя в его голосе готовность все немедленно и в подробностях рассказать им, — она меня понимает? Она понимает, что я предложила сесть?

Пятясь, женщина отходит к двери и на ощупь определяет свой зад в кресло. Потоптавшись, садится и мужчина.

Мальчик поел и заснул. Осторожно вынимаю сосок из его рта и закрываю грудь полотенцем. Укладываюсь поудобней, поджимаю ноги, чтобы обхватить ими затаившуюся где-то за коленками девочку, нахожу ладонью ее головку и ворошу волосы. Все в порядке, я рядом, расслабься.

Интересно, какой первый вопрос они зададут? Что я сделала с их несовершеннолетним сыночком? Чем я отбила ему ногу? Или вопрос со ступней был решен внизу?.. Вот еще интересно, заходили ли гости в ванную на первом этаже, чтобы помыть руки с дороги?..

— Ляля, — надтреснутым голосом спрашивает мамочка Коли, — ты что, остригла свои волосы?!

Чувствую в ее голосе недоверие, смешанное с легким ужасом. Трогаю парик.

— Что, мне так не идет?

— Почему ты кормишь ребенка в солнцезащитных очках?!

То же недоверие и ужас в голосе.

— Неудачная попытка отстраниться от действительности, — объясняю я, снимаю очки и кладу их на тумбочку. — Так лучше?

— Почему тут так темно?

Это уже третий вопрос, пожалуй, для мамочки достаточно.

— Не твое дело, мне так нравится. А папочка хочет что-нибудь спросить или ему все и так ясно?

— Нам лучше уйти, — сразу же понял намек папочка.

Коля обхватил голову руками и вышел из комнаты.

— Я никуда не пойду, пока не пойму, что здесь происходит! — завелась мамочка.

— Вернись, поганец! Ты пустил их в этот дом, ты и расхлебывай! — кричу я Коле.

— Я пытался, — появляется он в проеме двери, — но они не верят. Они думают, что я свихнулся.

— Иди сюда, — показываю пальцем на пол у кровати. — Сядь.

Потоптавшись, Коля кое-как усаживается на полу, вытянув ногу с загипсованной ступней.

— Молодец, — я кладу ему на плечо руку и смотрю на затихших в креслах родителей. — Чего вам надо? Забрать сыночка домой или отправить его в психушку?

— А давайте посидим за столом, поговорим, выпьем! — бодрым голосом предлагает папа. Придется остудить его энтузиазм.

— Я не пью, когда кормлю ребенка.

— Ах да, извините…

— А вы с мамочкой можете спуститься вниз, выпить все, что найдете. Полутора часов на застолье, надеюсь, вам хватит. Потом проснется маленький, и вы мне будете мешать.

— И ты… Ты ушел к этой женщине? Ты бросил к ее ногам свою жизнь?.. — всхлипывает мама. Наконец-то она зарыдала.

— Ты с ума сошла! — дернулся Коля, и я надавила на его плечо, успокаивая. — Я ушел совсем к другой женщине, ты только посмотри на нее, разве с такой!..

Тут он наконец услышал себя и сбился.

— Договаривай, поганец, — ласково прошу я, щекоча его шею и дергая за мочку уха.

И в этот момент вдруг понимаю, что разозлилась. Ай, спасибо, мальчик Коля, хоть какие-то живые и давно забытые эмоции.

— Я только хотел сказать, что не ушел… совсем. Я тут временно, пока нога не заживет, я вас не бросил, просто Ляля умерла, и я не знал, что делать… ай!

Он дергается, потому что я сильно скрутила мочку его уха.

— А где Антон? — встрепенулся папа. — Почему у вас телефон не работает? Мы звоним, звоним…

— Антон, вероятно, с любовницей, — с готовностью разъясняю я. — Только что, перед вами, приходила женщина и сказала, что у Антона есть любовница. Я думаю, они теперь навеки вместе.

— Я хочу его видеть! — папа настроен решительно.

— Посмотрите в ванной, может, что-то осталось… — предлагаю я, зевая.

Коля поворачивается ко мне застывшим лицом, я показываю ему пальцем на ворот футболки, а когда он опускает голову, хватаю его за нос и громко спрашиваю:

— Что мне сделать, чтобы они ушли? Может, скажем, что послезавтра поженимся?

— Послезавтра?.. — удивленно гундосит Коля.

— Можно, конечно, и завтра, ты знаешь, здесь, в Промоклове, в ЗАГС очередей нет…

— В Подмоклове, — механически поправляет он меня.

— Какая разница…

Некоторое время нас окутывает полнейшая тишина, по спокойному посапыванию девочки я понимаю, что и она заснула. Коля освободил свой нос, откинул голову на тахту и закрыл глаза, расслабившись. Папа в кресле закрыл лицо ладонями и тоже откинулся на спинку и замер, глубоко дыша. А мама, наоборот, скрючилась, опустив голову к коленям, ее дыхания не слышно… И только жужжащий посторонний звук… Вот, опять! Это волчком крутится веретено времени, туда-сюда… туда-сюда, обматывая нас тончайшей паутинкой вечности, и, если сейчас кто-нибудь не дернется, она тщательно и прочно обмотает тела, превратив их в коконы, а потом в личинки других жизней. Но тут мальчик вздрагивает, разрывая судорожным движением взлетевших ручек паутину вечности, веретено падает, и я вдруг понимаю, что все беспомощные младенцы некоторое время пребывают в пространстве между жизнью и смертью, неосмысленно повелевая и тем и другим…

— Ты слышала, — спросил папа на лестнице, когда вся дружная семейка, укрыв меня с детьми пледом, втроем спускалась вниз, — слышала только что странный звук? Гулкий стук и жужжание? Я помню этот звук, я его помню с детства, когда мама пряла пряжу из собачьей шерсти!..

Я вздыхаю. Похоже, еще один кандидат в ближайшие мертвецы. Переношу спящих детей в супружескую спальню — там кровать больше. Обкладываю их подушками. Почему-то кажется, что вдвоем им не так страшно спать. Девочка категорически отказывается идти в детскую и ненавидит манеж.

Открываю шкаф, скидываю ботинки на каблуках. Пора сменить брючки на домашний халат строгого покроя. Гости все-таки… Прозрачный, из шелка, едва прикрывающий попу, не пойдет… И этот, в виде кимоно, не пойдет — слишком претенциозно… Эта женщина вообще носила обычные халаты? Придется воспользоваться желтой пижамой с красными бабочками.

Внизу слышен спокойный разговор и звон посуды. По лестнице спускаюсь босиком — никак не могу уговорить себя влезть в чужие тапочки.

Семья решила воспользоваться моим советом и заняться настоящим пьянством. Посуда вымыта, стол убран, и посередине красуются сразу четыре бутылки — водка, вино, газировка.

— А мы тут решили расслабиться, — виновато оправдывается папа.

А его сыночек молча протягивает мне зеленый коктейль в высоком узком стакане. Смотрю на взбитую жидкость с сомнением.

— Молоко, один желток и два киви, — докладывает сынок, хмурится, задумчиво шевелит губами и добавляет:

— Ощи-щищенные…

И я понимаю, что он уже слегка расслабился. Пью коктейль. Вкусно.

— Кормящие должны пить горячий чай со сливками, это для молока очень полезно, — пошатываясь, мама ставит передо мной чашку. — Еще нужно есть грецкие орехи, только не жареные. Где тут у вас лежат грецкие орехи?..

— Понятия не имею, — сознаюсь я, выпивая вкусный чай.

— А вот греки, смею заметить, рекомендовали кормящим мамам употреблять раз в день по двадцать граммов красного виноградного вина, от него в крови повышается… повышается… — Папа старательно вытаскивает из бутылки с красным вином пробку, штопор вылетает, пробка не идет, и он впивается в нее зубами.

Дин-дон! — сказал колокольчик.

— Это кто-то уже на двери нажал кнопочку, — объясняет Коля, — это кто-то свой, он знает, что колокольчик гораздо приятней, чем звонок на воротах, особенно когда еще дети бегут по мостику, и цапля…

— Войдите! — крикнул папа, он уже успел налить мне в бокал двойную для кормящих матерей порцию вина, чокнулся с этим бокалом рюмочкой водки и опрокинул ее в себя, содрогнулся и еще раз крикнул:

— Войдите!

Ручка кухонной двери повернулась. Я оцепенела. Вошел следователь Поспелов.

— Мир вашему дому! — решил начать он с банальности, стряхивая шляпу. — А на улице дождь.

— Гостю — штрафную! — заявила мама, булькая в бокал на высокой ножке водку. — А мы к сыну приехали, то есть к брату с невесткой…

— Ляля нам не невестка, она эта… как ее? Жена моего брата — золовка, вот! Поставь гостю прибор.

— Ну какая золовка? — не унимается мама. — Она свояченица!

— Это кто же здесь будет хозяин? — поинтересовался Поспелов, снимая плащ и усаживаясь на выделенный стул.

— Понимаете, сейчас у молодежи все так непонятно, — пожаловалась мама. — На данный момент получается, что хозяин сейчас тут наш сын, Коля. Коля, поздоровайся с дядей!

Некоторое время семейство смотрело на Поспелова с напряженным обдумыванием, вероятно, вспоминало, знаком ли им этот человек.

— Кузьма Ильич, — приподнял Поспелов свой зад над стулом.