Читать интересную книгу Кремлевский джентльмен и Одноклассники - Игорь Чубаха

– Ты вообще понимаешь, что говоришь, Вихорь?

– Так точно, товарищ полковник! Информирую вас о настроениях объекта!

– Мне нужен этот проект, – сказал Отец и снова опустился в большое кресло за столом: – мне нужно, чтобы там был нормальный человек. Потому что если его отдать Валерке Бондарю, то у руля окажется этот маразматик Василь Аксеныч. И будут они там громоздить свои вышки на невечной мерзлоте, а по большей части таскать сибирский лес пароходами в Арабские Эмираты. Там сейчас лед тает, там сейчас навигация полгода[6].

Там можно ставить заводы и города, и Силиконовую Долину там можно сделать на Полтаймыра. Но они будут возить лес на своих маленьких корабликах и твердить, что «нефть решает все»!

– Лотта… – начал Вихорь.

– Нет! – когда Отец говорит «нет», замолкают, как известно даже корреспонденты журнала «Бильд»: – Лотту Коган я править Русским Севером не допущу. Это у нее фамильное.

– А, можно, я продолжу?

– Нет!

Снова повисла тишина. Тихо стучали часы. Безропотно ждали в приемной маршал и академик.

– Что ты хотел сказать, Вихорь?

– Я хотел сказать, что Лотта Карловна и не согласилась бы править Русским Севером. Лотта Карловна может назвать вам людей, которые знают этот север чуть лучше, чем Валерка Бондарь и Василь Аксеныч. Я понимаю, что во главе проекта должен быть либо блатной сырьевик, либо инновационник. Пусть будет. Но пусть там в виде эксперимента будет кто‑то, кто в чем‑то разбирается.

– Нет, Вихорь, ты не понимаешь, что говоришь, – устало вздохнул Отец: – ты как будто не знаешь, что любого телеведущего за слово «сырьевик», или вон то, второе, попрут чинить Останкинскую телебашню. Вы наглые, Вихорь. Вы там в «Пуще» своей все наглые.

Сергей предугадал, что сейчас ему начнут делать втык. Типа, почему это тебе, Сережа удалось обеспечить в «Пуще» режим непрослушки? У моих мушкетеров устанавливать в «Пуще» жучков – статья такая же расходная, как испытания «Булавы». Мои спецы устанавливают – устанавливают, а ты закладки, как матерый грибник, собираешь. И нагло дозируешь оперативную информацию по Принцу… Во избежание Вихрь сменил тему:

– «Мальчики – мажоры», – пожал плечами Вихорь: – была такая песня у Юры Шевчука.

– Вот именно. А кто это?

– Юра Шевчук. Музыкант.

Отец облокотился на стол, просто лег на него, как будто играл в бильярд и пытался закатить особенно эффектный шар в дальнюю лузу. И спросил:

– Я что, по твоему: Ким Ир Сен? Вот ты мне скажи, Сергей, я очень похож? – чтобы облегчить задачу Отец пальцами оттянул кожу у уголков глаз и посмотрел на подполковника ГРУ с хитрецой: – Он серьезно думает, будто бы я сплю и вижу, как бы власть по наследству передать? Какую? Ежедневные совещания с толпой самовлюбленных идиотов?

– Не надо преувеличивать, товарищ полковник, – примирительно сказал Вихорь.

– Я против, по – твоему, чтобы он себе по душе что‑то нашел? Он по скалам лазает? Пусть лазает. Но только если со мной что случится, и вас всех попрут из «Пущи», тогда лазанье по стенам не спасет. Он понимает, что это не спасет?

– В крайнем случае, поживет у меня…

– Ты не зли меня, Вихорь! Лучше не зли! Чем он там еще увлекается? Расследует дело Джека – Потрошителя? Очень актуально. У отца все время кого‑то дейтерием травят, газеты беснуются, а сыночек что? Сыночек расследует Джека – Потрошителя.

– Огненная Земля, – коротко напомнил Вихорь.

– Что Огненная Земля? Да, Огненная Земля. Никто не спорит. Ты, между прочим, орден за нее получил.

– А надо бы и ему тоже.

– А мне виднее, ладно? – нервно осведомился Отец и заарабанил пальцами по «женской» папке: – Награждать орденами собственного сына, или полезнее, чтобы так походил. Давай, я без твоих советов тут обойдусь?

– Давайте, товарищ полковник.

В комнате раздался тяжелый вздох, нехарактерный для Отца. Вихорь не сразу понял, что под письменным столом свернулся лабрадор, черный и беззлобный. И спящий всегда, когда хозяин в хорошем настроении. Сейчас пес проснулся, и глухо заворчал.

– В Окладинске второй год не могут запустить завод по дейтерию, – внезапно сказал Отец: – финансирования я ему добавить не могу. Смех будет. А я так понимаю, что оборудование просто разворовано. – он нагнулся, погладил собаку и, заглянув ей в карие глаза, спросил весело, как у ребенка: – Опять я сам должен туда ехать? Зарплату не платят на заводе – еду. Дорогу разворотили – тоже еду. Может мы с тобой агитбригаду сообразим? И к ним в «Пущу» намылимся? Концерт дадим.

Пес заскулил и застучал хвостом о ножку стола.

– Это ваша «Пуща», товарищ полковник, – сказал Вихорь.

– Нет, ваша. Я там не бывал. Да чего там, я в Комарово уже два года не был! Хотел двадцать седьмого, на День Города. Ты знаешь, что они там делают. В Питере нашем родном?

– Акции протеста.

– Правильно! Читаешь интернет, я погляжу. Так вот, нельзя мне на День Города в родной город! Аналитики не советуют! Протестный электорат может возбудиться…

– У них там каждый месяц акции.

Лабрадор вылез из‑под стола и неузнавающе поглядел в сторону Вихоря. Кажется, он просил не расстраивать хозяина и не вынуждать таким образом вцепляться посетителю в горло. А между тем нет ли сахару? Отец потрепал пса, как бы напоминая, что жителям этого кабинета не пристало верить, бояться или просить. И уже спокойно повторил:

– Мне нужен Национальный Проект «Север». Я построю здание проекта «Север» в Петербурге. Я сделаю так, чтобы контрабанда леса стала невыгодна. Посмотреть на цветущий Русский Север я, так и быть, оставлю вам. Молодым.

Сергей сел на корточки и, достав из бездонного кармана кожанки кусочек сахара, поманил пса.

– Сколько уже ему?

– Семь. Еще не старый.

Отец посмотрел, как пес жует, и, заботливо поправив сбившееся на бок ухо, спросил по – простецки:

– Ну чего он делал в Тибете, а? И в Средней Азии потом? Что расследуете…

– ГэМэО. – увидев, как вздернулись брови собеседника, Вихорь пояснил: – генно – модифицированные…

– Я понимаю, что не гренадеры московского округа, – в своей обычной манере перебил Отец: – я не понял, в каком смысле. У нас, слава богу, по законодательству все проведено. Фальшивую кукурузу к нам не везут, если везут, пишут на этикетке. Что тут расследовать?

– Вот например, генномодифицированные осетры могут жить и метать икру в браконьерских хозяйствах, далеких от волжской рыбоохраны. Пока для оплодотворения и получения молоди по прежнему требуется химический состав волжской воды, но генные инженры продолжают работать. Вы в курсе, что Россия больше не монополист по «черному золоту»? По черной икре то есть.[7]

– Ну, с черным золотом ты хватил.

– Ладно, начну с самого начала, как в анекдоте про аленький цветочек. Вы знаете, что такое информационный повод, товарищ полковник?

– Слыхал, – сухо отозвался Отец и сам сел на диван.

Лабрадор тут же пристроил голову ему на колено и задышал, чуть высунув язык, блаженно ожидая, когда его погладят по голове.

– Принц, – пояснил Вихорь: – не берется за расследования, когда налицо состав преступления. Он говорит, что он – не полиция, не МАГАТЭ и не ООН. Но Принц полагает, что ничто в мире не появляется просто так, особенно информация. Например, если в газете пишут, что оппозицию травят дейтерием, это может значить, что у вас душа болит за завод в Окладинске. Это так, для примера.

– Ты – тяжелый человек, Вихорь, – Отец ткнул пальцем в сторону Сергея и тот решил не отвечать в том смысле, что здесь ему трудно бороться за первенство.

– Если полмира рвется на концерты Бритни Спирс, хотя она не поет, значит это кому‑то выгодно. Если США возмущается планами Китая создать истребитель пятого поколения, значит сама готовится к созданю истребителя шестого поколоения. Это мое личное мнение, товарищ полковник. А личное мнение Принца, что про генномодифицированные организмы все беспокоятся куда больше, чем они того стоят.

– Старая сказка, – сказал Отец. Он взял собачью голову руками за обе щеки, и теперь уже не он, а лабрадор приобрел сходство с лидером Северной Кореи: – из ГМО всходит пять урожаев кукурузы. Если ее не есть, а гнать из нее спирт, то бензин уже не будет нужен, и сырьевики всей земли гробят это хорошее начинание. Я тоже читаю интернет, Сережа.

– «Нефть решает все», понятное дело. Это первая версия, – улыбнулся Вихорь. – в каждом деле бывает первая версия, и когда она совпадает с информационным поводом, как правило, выясняется, что она поставляется вместе с ним. Тот, кто первым поднял панику, дескать, огурцы и помидоры с генами моркови вздумают захватить мир, позаботился и о том, чтобы его не заподозрили. Пусть, если что, ясно будет, что кашу варят нефтяники.

– Да с чего он вял? – удивился Отец.

– Статистика. За последние три года не только опубликовано столько‑то бит информации о вреде и пользе ГМО. На разных континентах дали дуба при странных обстоятельствах шестнадцать генетиков и бизнесменов, подвизающихся возле ГМО. Последним был Ван Хаартман из Сорбонны. Он повез в горы генномодифицированных мулов, но был убит местным скотоводом. И Принц не успел этому воспрепятствовать.