Читать интересную книгу Ворг. Успеть до полуночи - Марго Генер

Толстые стволы проплывают мимо, словно ноги древних зверей. Наверное, именно такими они были, судя по древним сказаниям. Хотя все сказания давно переврали. Кто‑то приукрасил, добавил своего, отнял лишнего, и получилась новая легенда.

Пока шли, с верхушек спустились странные животные и с любопытством наблюдают за нами. Цепкие пальцы держатся за выступы в коре, ноги и руки примерно одной длины, спина заканчивается длинным подвижным хвостом. Думал, начнут вопить, кидаться, но они только хлопают белыми ресницами и чешут макушки.

Спрашивать у козявки, кто это, – без толку, все равно не разбираю, что стрекочет. Зато она, похоже, понимает все, что говорю.

Через некоторое время вышли к дереву, в сравнении с которым остальные выглядят молодой порослью. Чтоб обхватить ствол, потребуется воргов тридцать. Трещины в коре, как земные разломы, из них торчит трава и какие‑то грибы. Низ покрыт толстым слоем мха, причем с одной стороны синим.

Под деревом широкая поляна, в середине небольшой костер. Вокруг молча сидят пятеро незнакомцев и смотрят в огонь.

Козявка остановилась и указала крохотным пальчиком на них.

– Фи‑фич виу, – сообщила она, затем развернулась и умчалась к деревьям.

Глава 10

Я некоторое время разглядывал незнакомцев, не решаясь подойти. Слишком мирно сидят у костра люди, а вокруг вообще‑то болото. Да и непонятно, кто такие, как отнесутся к незваному гостю.

До них десяток волчьих прыжков, но даже отсюда вижу странную одежду. Тела закутаны в звериные шкуры, по краям перья разного размера. За спинами огромные темные кольца, похожие на исполинских гадюк, раздувшихся от хорошей жизни.

Мне надоело стоять в сторонке, как нашкодившему щенку. Быстро преодолев остаток пути, я остановился на острове и прямо взглянул на незнакомцев.

Вблизи смог рассмотреть получше. Люди укутаны в медвежьи и волчьи шкуры, у каждого под завернутыми ногами небольшие костяные кучки. На воргов не похожи – кости вроде не мертвецкие. Но и люди из них какие‑то не такие.

Обычно человек пахнет чем‑то вроде вчерашнего молока вперемешку с ароматами кухонь и пивоварен. А эти – как не живые.

Я незаметно принюхался – нежитью не пахнут. В воздухе витает что‑то едва уловимое, сладковато‑горькое. На лицах чужаков печать времени, но морщины не глубокие, будто образовались случайно и как бы просят прощения, мол, мы тут побудем немного. Так что назвать стариками язык тоже не поворачивается.

Болотный воздух едва колышется, перья на одеждах мерно покачиваются. Хотя это место и болотом‑то не назовешь: цветы, сияющие козявки, драгоценные стрекозы.

Кольца за спинами людей, которые я принял за змей, при ближнем рассмотрении оказались корнями исполинского дерева. За века существования они пустились не только в землю, но и вверх, что странно: болотная почва мягкая, податливая. Будто дереву чего‑то не хватало…

Незнакомцы словно не заметили меня – продолжают смотреть в огонь, взгляд бесстрастный и умиротворенный. Пламя радостно скачет, потрескивая поленьями. По звуку – березовые, хотя в болотном оазисе берез не заметил. Ощущение, что костер горит уже не один день – вон золы сколько.

Надо что‑то говорить, но в голове, как назло, пусто, разве что муха не летает от края до края.

Человек слева качнулся, но взгляд остался на пламени. Его лицо чем‑то напомнило морду утопленников – такое же водянистое. Глаза тоже крупные и синие, прямо водяной.

Следующий человек похож на вылезшего из берлоги медведя: волосы черные, свалянные от грязи, как у меня после долгой дороги. Взгляд рассредоточенный, но что‑то подсказывает, это только видимость. На самом деле все замечает, только не реагирует.

С правого края незнакомец с бледной кожей. Наверное, на солнце делается прозрачным. Перьев на его одежде больше, чем у остальных, и качаются интенсивней, словно ветер дует прямо из него.

За ним, опираясь на короткую палку, застыл смуглолицый чужак. Кожа на лице натянута, черты острые. Даже сквозь шкуры видно: костлявый. В чем только душа держится? Но взгляд цепкий, впился в огонь, словно от этого зависит жизнь всего мира, и его в том числе.

В середине на вид обычный человек, если не считать пернатого наряда и гирлянд из бусин. Они свисают до самой земли, полностью закрывая ноги. Ощущение, что сидит в куче из шариков. В черных волосах натыканы перья, обточенные косточки и деревяшки. На лбу белой краской нарисован аккуратный круг с точкой в середине.

Понемногу стал догадываться: передо мной, должно быть, колдуны, знахари или кто‑то из этих. Угораздило…

Я решил нарушить тишину. В конце концов, козявка зачем‑то сюда притащила, и всполох тоже вел в эту сторону.

– Доброго дня, почтенные, – начал я. – Не дадите путнику погреться?

Хотел сказать что‑нибудь еще, что должно расположить ко мне, но незнакомец в центре круга резко поднял ладонь.

Я застыл с открытым ртом и стоял так, пока не пересох язык. Потом с шумом захлопнул челюсть и несколько минут наблюдал, как незнакомцы таращатся в огонь.

Пламя танцует, замысловато изгибая языки. Время от времени из самого сердца костра вырываются раскаленные искры, воздух трещит и пахнет золой. Огненные точки медленно опускаются вниз, но у самой земли исчезают.

Над огнем вьется нечто наподобие дыма. Долго думал – почему он так меня смущает. Потом дошло: нормальный костер чадит сероватым дымком, который по неведомому закону всегда направляется туда, где стоишь. А этот скорее исходит паром, как праздничный гусь.

Спустя несколько минут во мне стало закипать раздражение. Может, они там видят неведомое, но я простой ворг и не разбираюсь в высших материях. Зато прекрасно понимаю: если буду стоять, продую все веселье на горе и под горой.

– Почтенные, мне бы… – снова начал я, но человек, видимо главный, снова вскинул ладонь.

Внутри закипело, в глазах мелькнули красные точки. Против воли ощутил, как заострились клыки, холка вздыбилась.

– Шаманы, – произнес незнакомец в бусинах.

– Чего? – не понял я и подозрительно покосился на него.

Голос незнакомца оказался глубоким, как гномья шахта, и одновременно теплым. Даже вспомнил двоюродного прадеда – такой голос бывает лишь у тех, кто постиг скрытую мудрость жизни, но поделиться ею не может, потому как никто попросту не поймет. Такие ворги подталкивают к нужному пути. Главное – прислушиваться. Но молодняку обычно не до этого.

– Почтенные знахари, я не могу ждать! – прорычал я, игнорируя слова незнакомца. – А вы мне пасть затыкаете.

Незнакомец поднял взгляд, показалось, что мои ноги уходят в землю. Хотел отвернуться, но не смог. Темные, как болотная вода, глаза не мигая уставились на меня.

Мир вокруг закрутился, привычные формы исказились, словно в отражении кривого гномьего зеркала. Показалось, начал обращаться, только головой я не шарахался, да и сил на это сейчас нет. Горло сдавила невидимая лапа, внутренности скрутило. Я схватился за живот и сцепил зубы.

Неожиданно все прекратилось. Я шумно выдохнул и зло покосился на человека.

Взгляд незнакомца перестал быть пронзающим, он сморгнул туманную пелену и произнес спокойно:

– Не следует мешать, когда идет разговор с духами.

Все еще держась за живот, я выпрямился и потер зудящий затылок. Головокружение отступило, но во рту остался рыбный привкус.

– Откуда мне знать, чем вы тут занимаетесь? – сказал я глухо. – Это все козявка. Она к вам притащила.

Шаман окинул меня взглядом с головы до ног, лицо осталось каменным, но во взгляде мелькнула издевка.

– Ты бы штаны надел, – предложил он будничным тоном.

– Нет у меня штанов, – сказал я резко. – Уплыли.

Пока лез через топи, успел свыкнуться с отсутствием одежды, тем более это не впервой. И выходя к шаманам, даже не подумал о необходимости прикрыться. С другой стороны, чего прикрывать? Баб вокруг нет, а козявкам‑осам, похоже, вообще не интересно.

– Значит, уплыли, – многозначительно произнес незнакомец. – А вон там не твои?

Он указал мне за спину, я растерянно обернулся. На темной поверхности воды во всю ширину расползлись штанины. От колебания глади кажутся ожившими – шевелятся и тянутся ко мне. Удивительно, как пояс не утащил на дно. В науках я не силен, но точно знаю: тяжелое тонет, легкое всплывает. А пояс – ого‑го какой.

Я в один прыжок оказался у кромки и вытащил портки за штанину. С ткани ручьями хлынула вода. Пришлось отжать несколько раз, пока из материала не перестали выступать капли. Затем всунул ноги.

Мокрая ткань противно прилипла к коже, но я все равно упорно тянул на себя, пока наконец штаны не сели как надо. Я наспех застегнул пояс. Дурацкий пояс с клепками. Чтоб его!

Справившись с одеждой, я замер перед костром, думая, что делать дальше. На всякий случай показал левый клык, он у меня длиннее.