Мама вздохнула:
— Это не самая приятная работа. Вы сами могли убедиться в этом сегодня ночью.
— Так именно из-за вашей работы мы так часто переезжали с места на место? — догадался я.
— Увы, — кивнула мама. — Мы старались, чтобы у вас было нормальное детство. Поэтому скрывали от вас правду.
— До сих пор нам это удавалось, — добавил папа.
— Зато сегодня нам удалось остаться в живых, — заметила мама.
— Да, но это первый случай, когда нас раскрыли. Эти чертовы «белые обезьяны» действительно собирались нас прикончить.
— Но почему все эти люди так слушались Маркуса?
— Это человек с очень сильной волей, настоящий лидер, который умеет подчинять себе людей, — ответил папа. — К тому же он говорил то, что им хотелось услышать. Он смог убедить их, что действительно ведет их к лучшей жизни.
— Где же вы были все это время? — поинтересовался я.
— Маркус три дня держал нас в подвале крэнфордско- го офиса, — ответила мама. — Он дожидался их очередного сборища, чтобы публично казнить нас.
— А вы действительно работали в Крэнфорде?
— Да. Именно там мы смогли внедриться в Братство. Маркус и его шайка намеревались полностью захватить Крэнфорд. Тогда бы они получили доступ к закрытой правительственной информации, в том числе по секретному оружию.
— Они бы применили это оружие, получи они такую возможность, — добавил папа.
— Спасение пришло от семьи Баррафсов, — рассмеялась мама, и мы присоединились к ней.
— Теперь, Марк, понимаешь, почему мы не хотели, чтобы ты встречался с Джин, — сказал папа, накрыв мою руку своей. — Мы собирали доказательства, чтобы арестовать членов Братства, и мы знали, что ее отец — один из них. Я пытался предостеречь тебя, но, конечно, не мог объяснить подлинную причину.
— По-моему, Джин удивила всех, — заметил я.
— Интересно, что она сейчас делает?
— Она очень храбрая девушка, — признал папа.
— А Роджер? Он нам никакой не родственник? Он работал на вас? — спросила Кэра.
— Да, он был одним из наших агентов.
— Он вел себя так странно после того, как вы пропали. Мы не знали, что и думать.
— Наверняка они с Мэрдохом делали все возможное, чтобы найти нас, — заметил папа, а мама заметно погрустнела.
Мы допили свой шоколад. Говорить больше было не о чем. На все вопросы получены ответы. Ну, почти на все.
— Что же дальше? — спросил я.
— Дальше будет новое дело, — откликнулась мама. — Но теперь, видимо, все будет иначе. Наше прежнее прикрытие рухнуло.
В субботу родители уже заканчивали паковать вещи. Мы готовились к очередному переезду. Едва мы позавтракали, как раздался звонок в дверь. Это была Джин. На улице ее ожидало такси.
— Привет. Заходи.
— Не могу. Заехала к тебе по пути в аэропорт.
— Куда ты едешь?
— В Детройт, буду жить с мамой. Пока папа… ну, ты же знаешь…
Я взял ее за руку.
— Ты в порядке?
— Да, наверно. Потребуется время, чтобы примириться со всем этим. Знаешь, я буду по тебе скучать.
— И мы переезжаем, — несколько невпопад ответил я. — Даже не знаю, куда теперь направимся. Но я напишу.
— Ладно. Я тоже буду писать тебе.
Водитель такси посигналил, торопя свою пассажирку. Джин привстала на цыпочки и поцеловала меня. Ее лицо было прохладным, а губы теплыми. Долгий нежный поцелуй. Его я не забуду никогда.
Джин сунула мне в руку маленький сверток и быстро, не оборачиваясь, пошла к такси. Я стоял на крыльце. Она скользнула в машину, махнула мне рукой, и такси тронулось.
Я развернул сверток. Там была маленькая коробочка, вроде тех, где хранят драгоценности. Я открыл ее. Внутри лежала маленькая белая голова обезьяны с глазами из горного хрусталя.
Странный подарок, подумал я, вынимая обезьянку из коробочки. Что-то было вложено в оскаленную обезьянью пасть. Небольшой клочок бумаги. Я развернул.
Адрес Джин в Детройте и небольшая приписка: «Открою тебе свой секрет. Я тебя люблю. Джин».
Я свернул бумажку и вложил ее обратно в пасть обезьянки. Подержал фигурку в руке. Впервые она показалась мне теплой. Я подбросил ее на ладони и засунул в карман джинсов.
И без обезьянки я не забуду Джин и все то, что пережил на Фиар-стрит. И тем не менее я ее сохраню — этот сувенир.