— Ты не посмеешь! — завизжала Вика.
— Ещё как посмею! — парировал мужчина. — Ты жила за мой счёт, делала своё тело идеальным, отдыхала на лучших курортах, я уже купил тебе квартиру и машину. Других денежных вливаний не предвидится.
— А как же выходное пособие? — ткнула в него пальцем девушка.
— Выходное, что? — обомлел Миша.
«Вот же, работодатель неблагодарный попался!» — веселилось второе «я».
— Всем предыдущим, — она скривилась, — ты неплохо заплатил при расставании, я справки навела.
«Лучше бы ты порядок в своей голове навела!» — встрял внутренний голос.
— Так вот, как это называется, — присвистнул мужчина. — Выходное пособие.
Он устало опустился на стул. Сердце закололо от осознания, что ничего в его жизни не было настоящего, а он порхал, кичился своей сексуальностью, темпераментом, в то время, как всё происходящее было обманом.
«А что ты хотел, — мысли горели в его голове, — кто платит, тот и музыку заказывает. Ты же, дружище, так увяз в этих рыночных отношениях, что и забыл, что и тебя рассматривают, как вещь. Очень дорогую, элитную».
«Нет! — вспыхнул мужчина. — Долой всю эту грязь!»
Он вылетел из кухни, как ошпаренный. Забежал в кабинет и вытащил из сейфа карточку на имя Виктории. Её он сделал, как раз на случай разрыва, заранее перечислив приличную сумму денег.
«Чтобы откупиться», — промелькнула мысль в голове мужчины.
— Вот же, — нецензурно обругал он сам себя и вернулся на кухню, где его ожидала девушка.
— Держи, — бросил на стол банковскую карточку, — и чтобы ноги твоей больше рядом со мной не было, пока я не передумал и не отнял у тебя всё. Оставив тебя без трусов, деточка.
— Мерзавцем ты никогда не был, — схватила она карточку, — чтобы оставить женщину без средств к существованию.
— Не испытывай моё терпение. Я могу и передумать.
Девушка вдруг соблазнительно улыбнулась и одним рывком сбросила с себя футболку.
— Что ты делаешь? — ужаснулся Миша, когда она завела руки за спину, чтобы расстегнуть застёжку бюстгальтера.
— Ты грозился оставить меня без трусиков, — улыбалась она.
— Я не в этом плане, — отшатнулся от неё мужчина.
«Ну, ты попал, братан!» — восхитился внутренний голос.
«Неужели откажешь ей?» — веселилось второе «я».
— Не стой, как статуя, — бросила ему свой бюстгальтер Вика.
Он поймал его и отбросил от себя.
— Остановись! — рявкнул на неё.
Она не обратила никакого внимания на его рёв и быстро поддела большими пальцами трусики, стягивая их по своим длинным ногам.
«Да, за кого она меня держит!» — распалился от гнева Миша.
Второе «я» и внутренний голос молчали, чтобы не обидеть мужчину.
— Давай, на прощание, — сжала свою грудь руками девушка, — порадуем друг друга.
— Порадуем друг друга! — схватил он с пола вещи Вики. — Порадуем друг друга! — тащил её за руку к выходу. — Порадуем друг друга! — бросил ей её пальто. — Порадуем друг друга! — засунул её нижнее бельё в карман пальто. — Обувайся и пошла вон, сама, или я порадую тебя и выставлю, в чём мать родила, на улицу, порадовав всех соседей вокруг.
— Ты! Ты! — не знала, что сказать Вика, быстро обуваясь и застёгивая пальто.
— Скатертью дорога, — выставил её мужчина за калитку своего участка.
— Ты ещё пожалеешь! — закричала она, сжимая в руке банковскую карту.
«А я всегда говорило, что ты слишком мягкий со своими куколками, — напомнило о себе второе «я». — С такими «Виками» надо быть жёстче, иначе, они считают, что могут управлять тобой».
— Как же меня всё это достало! — произнёс мужчина, вернувшись в дом.
Он прошёл в гостиную, открыл встроенный бар и налил в бокал терпкую жидкость янтарного цвета.
«Алкоголик», — возмутилось второе «я».
«Пьяница», — поддел внутренний голос.
— Что б вас… — мужчина со злостью разбил стакан об пол.
Часть 42
Весь день Валя посвятила уборке своей комнаты. Она мыла, скребла, стирала, гладила, вешала, развешивала, мела, складывала, отодвигала, задвигала и старалась не думать. Не думать о мужчине, который внёс сумятицу в её размеренную и устоявшуюся жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но чтобы она не делала, мысленно, вновь и вновь возвращалась к Михаилу.
«Давно у тебя, Валюха, мужика не было, — решила она сама для себя. — Дом — работа. Работа — дом. Вот и всё, что я видела в последнее время. Ну, может быть ещё немного флирта со стороны Кости, — вздохнула, припомнив, как совсем не по-дружески он поцеловал её. — Нет-нет, — гнала молодая женщина от себя эти мысли. — Костя, конечно, очень хороший, но вызывает во мне только сестринские чувства. То ли дело… Миша, — она выронила из рук чашку. — С ума сошла! — наклонилась, чтобы собрать осколки. — Зачем мне этот богатый хлыщ. Он повеселится и исчезнет, оставив после себя руины. Хватит. Подобное я проходила со своим мужем. Ничего хорошего это мне не сулит. Да, и разные мы, — будто уговаривала себя. — Ему стыдно будет перед друзьями. Стоп! — хлопнула себя по лбу. — Что-то я размечталась. Стыдно? Друзья? О чём это я? Лучше буду думать о том, что мне так и не заплатили за уборку в квартире его фифы, — тяжело вздохнула. — Наверное они сейчас вместе. Тьфу-ты! — разозлилась. — Опять за своё!» — вытерла пол в том месте, где были осколки от чашки.
В дверь постучали.
— Не заперто! — крикнула Валя, бросив то, что осталось от чашки в мусорное ведро, которое стояло под компьютерным столом.
— Всё убираешься? — раздался за спиной голос Маргариты Петровны.
Женщина держала в руках поднос с заварочным чайником и тарелочкой с домашней выпечкой.
— Давай-ка, деточка, сделаем перерыв, — женщина прошла к компьютерному столику и поставила на него поднос. — Давай, не хмурься. Иди, вымой руки и поболтаем, пока печенье и чай ещё тёплые.
Валя не сопротивляясь направилась из комнаты в кухню, где была единственная возможность умыться и вымыть руки, так как в этой коммунальной квартире не было ванной комнаты. Была душевая кабина, вставленная в закуток, чуть больше туалетной комнаты, там даже полотенце повесить было негде.
Намыливая руки она повернула голову в бок, чтобы посмотреть на себя в небольшое квадратное зеркало, вмурованное в стену.
«Кому я такая нужна? Жалкая и убогая», — вздохнула и, понурив голову, вернулась к себе в комнату.
Маргарита Петровна разлила чай по чашкам и сидела на диване, жуя печенье.
— Присаживайся, — улыбнулась она Вале.
— О, — откусила молодая женщина кусочек печенья. — Кокосовое. Моё любимое.
— Решила тебя подбодрить, — ответила женщина.
— Спасибо.
— Мысли приводишь в порядок?
— Нет, просто…
— Просто не знаешь, что делать со своей жизнью. Я бывало тоже, раньше, любила затевать уборку, чтобы мысли привести в порядок.
— И как? Помогало? — затаила дыхание Валя.
— Когда как, — задумчиво произнесла Маргарита Петровна. — Если это касалось жизни, то, да, помогало. Но если это касалось мужчины, то, нет, тут надо сердцем решать, а не головой.
— Сердцем, — растянула слово молодая женщина, — это ведь так больно.
— Конечно, больно. Ты — живая женщина из плоти и крови. А чувства всегда приносят боль, будь то радость или огорчение.
— Разве может быть больно от радости? — удивилась Валя.
— Может, деточка, — вздохнула женщина, — ещё как может.
— Я не уверена, что готова. Ну, вы понимаете…
— Если будешь всё время оборачиваться на прошлые отношения, то никогда не сможешь вырваться из круга страха и в твоей жизни будут одни только разочарования.
— Боязно. Вдруг всё это, — она всплеснула руками, — обман.
— А вдруг нет?
— Не знаю, — отвела взгляд Валя.
— И не узнаешь никогда, если будешь всё время голову, как страус в песок прятать. Так что, — женщина допила чай, — заканчивай мучить себя. Пусть всё идёт, как идёт. В конце концов настоящий мужчина всегда делает шаг первым.