у меня было слишком мало, но, памятуя о рассказах ныне мёртвого Фила, можно было сделать вид, что южные аристократы, живущие на западном береге Сигийского моря, бывшего почти что внутренним для Империи, обладают крайне своенравным характером, зачастую откровенно плюя на законы государства, в котором де-юре состояли. Причиной тому, если мне не изменяет память, был тот факт, что происходили они из пиратских родов, которые постоянно грабили каждый из проплывающих мимо кораблей, значительно мешая этим торговле на берегах моря. В своём время император Троглейн, некогда представлявший из себя значительную военную, политическую и экономическую силу, смог силой принудить местных пиратских вожаков к миру, разбив их в нескольких морских битвах, а затем и организовав десант, захвативший все пиратские пристанища штурмом. Правда, как говорил сам Фил, причиной этой войны были даже не постоянные пиратские налёты за добычей, а соляные выдающиеся соляные рудники, которых Дамскронской Империи крайне не хватало.
Вот только, не смотря на захват, произошедший почти три сотни лет назад, нравы на юге оставались старыми. Властители Пиратского берега, пусть имели над собой номинального герцога, но ему нисколько не подчинялись, продолжая держать большие галерные и парусные флотилии, оставаясь значительной военной силой на юге западного побережья. Очень был распространён случай, что бывшие пиратские флотилии просто сбрасывали в море собственного герцога. По всей Империи даже ходила поговорка: «Империя отдельно, а Пиратский Берег отдельно». Потому-то мне приходилось держаться очень собранно, ведь кто знает, что может случиться в этих местах, пропахших солью, рыбой и человеческой кровью.
Собранным оставался я абсолютно не зря. До города нам было ещё далеко, но тут позади послышался плеск воды, разбиваемой десятками одновременно опускающихся вёсел. Вдоль берега активно плыла галера. Именно что плыла, ведь передвижение её основывалось на силы гребцов, а не ходовом винте.
Крепкие руки и спины гребцов придавали ей большую скорость. Вся наша троица сразу же остановилась, наблюдая за красотой этого старого корабля. На устах Таклина даже появилась весёлая улыбка, тогда как его не менее бородатый племянник оставался невозмутимым.
Ждать пришлось не так уж и долго. Примерно через четверть часа корабль поравнялся с нами, после чего с борта спустилась шлюпка, устремившаяся к берегу. Таклин в это время опустил свой сундучок на гальку, после чего встал, горделиво поставив правую ногу на сундучок, а мощные руки уперев в бока.
Шлюпка пристала к берегу, и я увидел, что четыре сидящих там гребца были чёрными как смоль, будто прибыли прямиком из Судана. Из одежды на них были только подранные временем мешковатые туники, тогда как единственный пассажира отличался дороговизной собственного одеяния. Он был на несколько тонов светлее своих подчинённых, а от того больше смахивал на араба, а не мавра. Вот только одежда его была далеко не арабская: сандалии, закреплённые на ногах длинными кожаными лентами, широкие штаны дорогого зелёного цвета, колет из красной кожи, а на голове широкополая шляпа с длинным павлиньим пером. На его поясе висел короткий меч с широким лезвием с двухсторонней заточкой.
- Таклин, мой старый друг! Ты здесь откуда? Я думал, что ты бордели на Крестьянском острове держишь.
- Было дело, но времена меняются, Баркан. Я тоже рад тебя видеть!
Прибывший с корабля мужчина подошёл к дварфу, наклонился и обнял его за плечи. Процесс объятий сопровождался громогласным смехом обоих участников. С младших из низкорослых гуманоидов просто поздоровались за руку.
- Чего на острове случилось? Давай колись. – моряк хлопну Таклина поп плечу, - Не стал бы ты просто так с острова бежать, если бы ничего там не случилось.
- Жемчужники на остров приплыли. Монастырь пожгли и, похоже, Вилфирда поймать умудрились. Так что, остров сейчас погрузиться в хаос и решил я туда свинтить как можно быстрее, забрав с собой всё своё богатство.
- Вот оно как… - Баркан задумался и потёр свой острых подбородок, - Значит есть где мне развернуться там и людей своих повеселить. Спасибо за наводку.
- А не боишься под горячую руку жемчужников попасть? Ты хоть десяток таких же как тебя кораблей приведи, но даже так все абордажные команды ничего сделать не смогут.
- Я же не идиот, чтобы на берег надолго высаживаться. – расхохотался моряк, - Так, пройдусь по бережку и пособираю там всякую всячину. Войну на суше кому-то другому оставь, а моя стихия – вода. Впрочем, мне разгрузиться ещё надо, а то с северного берега я пришёл. Там, знаешь ли, тоже есть чем мне поживиться.
- Ты в Массеку собрался? Это же ближайший из городов, где ты можешь добычу скинуть.
- Именно. Тебя не подвезти? На твоих коротеньких ножках туда несколько дней топать.
- Буду очень благодарен. За услугу сочтёмся, тут уж можешь не переживать, Баркан.
Южанин улыбнулся, обнажая успевшие начать гнить зубы. Он вернулся обратно в свою шлюпку и махнул нам, чтобы мы как можно быстрее взошли на это небольшое судно. Я сразу же взобрался в лодку, присев на одну из широких скамей, расположенных внутри. Двое рабов из лодки вышли, оттолкнули шлюпку от берега, после чего моментально вернулись в своё небольшое судно, сразу же начав работать вёслами. Я попытался взглянуть в глаза чернокожих гребцов, замечая полное отсутствие в них хоть каких-то эмоций, показывающих наличие внутри них хоть чего-то живого. Они просто смотрели куда-то вперёд, не концентрируя свой взгляд хоть на какой-то точке. Гребцы, похоже, стали простыми машинами, отличающимися лишь живой оболочкой и бьющимся внутри сердцем. Они были рабами, неспособными на проявление важных для человека эмоций. Я даже рискнул помахать ладонью перед лицом одного из чернокожих, но не увидел вообще никакой реакции.
- Не обращай на них внимания, парень. – отмахнулся Баркан, - Они давно сломлены и годятся лишь для того, чтобы выполнять простые функции. Ты если у них сейчас весло заберёшь, то они столько крика вокруг устроят, что ничем их не заткнуть будет. Они проиграли эту жизнь и теперь эти чёрные никто иные, как вёсла моих кораблей. Для них гребля подобна животной привычке и в этом они видят всю свою жизнь. Строят не так дёшево, как любые другие рабы, но за такую образцовую послушность можно заплатить куда больше. Рабы есть мерило человека на нашем неспокойном юге. Советую тебе тоже такого приобрести, а иначе перестанешь быть человеком.
Глава 10
Массека оказалась далеко не самым великим из городов. Населения