class="empty-line"/>
Я кивнул. Антон обогнул стол, достал пластиковую бутылку с минералкой и принёс мне.
- Удержишь? А то пей, я подержу.
Я пошевелил руками, протянул обе к бутылке и вцепился в неё, как пьяный, наткнувшийся уже почти в падении на фонарный столб. Сосед усмехнулся, скорчил непонятную рожу, потом подцепил крышку, не забирая у меня бутылку, и одним движением свинтил её, подхватив в воздухе в кулак.
Вода оказалась тёплой и почти без газа, но какое это было блаженство... Отдышался, выпил ещё. Завинтить крышку получилось своими силами. Я уронил бутылку на постель рядом с собой и откинулся на спину. Сил действительно не было.
- А свечи, Кирилл, это мне для тренировки. Без аппарата профессора я, конечно, ничто, но иногда... Иногда получается.
Антон вернулся на своё место, прилёг и уставился на подсвечник. Пламя от фитилей мигнуло, начало раскачиваться, потом свечки одна за другой погасли, словно их задул неощутимый для меня ветер.
- Сегодня вот такое "иногда", - тихо сказал Антон. - Доброй ночи, сосед. Остальное для тебя - завтра. Если повезёт.
Темнота вокруг показалась мне опять серым туманом, как там, в лаборатории. Я даже ждал, что меня вновь обругает невидимый голос - хотя, почему обругает? ничего нового я не услышал, - но вокруг было тихо. Сосед засопел, словно решил уснуть в рекордные сроки, а потом мутное марево и накрыло меня наконец-то с головой.
Мне ничего не приснилось.
06. Интересное предложение
Кровь, повсюду кровь - нестрашная, вроде бы, киношная, яркими мазками кетчупа. Но настолько она была не на месте именно в этих интерьерах, что я невольно вжимался в кресло, стараясь не отвернуться. Горбунов не приказывал ничего определённо, не давил, просто сказал: "Посмотри, парень. Кое-что поймёшь, а нет - так я тебе объясню на пальцах", но звучало это угрожающе.
Видел я видео и поинтереснее, но от этого оторваться не мог с первых кадров.
Казалось бы, что там такого: камера в руке оператора лениво скользит объективом по двору, делает панораму пустой парковки, потом упирается в стену дома на уровне примерно третьего этажа, а затем медленно опускается, словно пересчитывая кирпичи в стене.
А затем упирается в... Впрочем, стоит начать с начала.
Антоха оказался довольно приветливым собеседником, контактным, с удовольствием выложив мне всё - ну, или почти всё - что знал. Это было уже с утра, когда я проснулся от короткого гудка из встроенного в стену динамика. После сигнала хорошо поставленный мужской голос сообщил: "Шестое июля, семь часов утра. Личному составу и приглашённым лицам - подъём", после чего отключился. Было в этом нечто казарменно-тюремное, но и само место к тому располагало.
Шестое июля? Недурной кусок времени у меня пропал с момента захвата на дороге. С неделю, так получается. Если Нани всё ещё сидит и ждёт меня, уже порядком устала. Прелестные ножки, наверное, затекли.
- Антон, что это вообще? - с удовольствием допив тёплую, но такую вкусную воду, спросил я с интересом. Усталость прошла, хотелось разобраться.
Окон в нашей комнатушке не было: я вообще подозревал, что мы глубоко под землёй, но лампа под потолком зажглась сразу после сигнала о побудке, ярко осветив невеликие хоромы. За ночь здесь ничего не изменилось: пара кроватей-каталок, одёжные шкафчики у стены, в которые мне и положить-то было нечего, письменный стол с хитро выгнутой столешницей - приставив стулья с двух сторон, можно было сидеть за ним вдвоём. Писать или что-нибудь печатать в ноутбуке, который, кстати, тоже лежал там с краю. Умывальник, возле которого уже возился с зубной щёткой сосед, а в самом углу, за невысокой перегородкой, отсвечивал белым унитаз.
Скромненько, но со вкусом.
- Что это вообще что? - хитро прищурившись, уточнил Антон.
- Ну хорош тебе... Шутник, блин. Где мы есть, что за люди тут и вообще зачем вся эта шарага?
Он почесал нос, сплюнул в умывальник пасту, но ответил охотно:
- Агентство. И его специальный центр - я слышал, Боярский так называл само место. Какая-то спецслужба родной страны, но какая - чёрт его знает. Я на охрану насмотрелся, да и наших кураторов за эти полгода пару раз видел в форме, так скажу: не армия, не полиция, конечно. Не ФСБ. Шевроны на рукавах "Агентство П", сверху написано "Российская Федерация", посредине - герб. Вот и гадай, короче, что это такое.
- Ага... - Дело ясное, что дело тёмное. Что не бандиты, я и так понял. - И чем они тут занимаются?
Антоха закончил с зубами, приглашающе махнул рукой: давай, мол, твоя очередь. Сделал десяток приседаний, шумно выдыхая. Потом подошёл к шкафчику, начал там копаться. Обернулся ко мне:
- Чисти, оправляйся, одевайся, завтрак скоро. А будешь в трусах и майке - разносчик ругаться станет. Накормят, конечно, но Горбунову стуканут.
- Да мне-то что? Я здесь задерживаться не намерен.
- Серьёзно? Ну-ну... Тебя тестировали?
Я кивнул.
- Сколько баллов набрал по шкале Дока?
- Баллов? - Я сперва растерялся. - А, семь, сказали. Нет, семь с четвертью.
- Ну и кто тебя отсюда выпустит, Киря. Смешной ты. Одевайся, привыкай существовать здесь, раз уж так.
Всё это сказал настолько обыденно, без надрыва, словно сообщал о хорошей погоде, что мне стало особенно не по себе.
Антон надел штаны, оранжевые с серыми полосками, похожими на форму дорожных рабочих, вытянул из шкафа что-то вроде сандалий, натянул на ноги и стал ремешками подгонять по ноге.
- Одевайся! В твоём шкафу то же самое есть.
Пришлось вставать и копаться в соседнем шкафчике. Ну да, стопка футболок, штаны, куртка - того же диковатого окраса, пантолеты.
- А чего оно странного цвета всё?
- Ха! Так мы же - "приглашённые лица". Если в побег настроишься, издалека заметно.
- Мы чего, в тюрьме? - одеваясь, уточнил я.
- Сказано же: специальный центр. А там уж сам