Читать интересную книгу Ненависть - Джулия Баксбаум

— Привет, — говорю я им обоим. — Можно тебя на минутку? — спрашиваю я у Эндрю и киваю в сторону коридора, ведущего к туалету. Это единственное место во всем лофте, где есть хоть какой-то намек на уединение. Все остальное помещение напоминает одну большую сцену.

— Конечно, — отвечает он. — Еще увидимся, Карисса. — Я вижу, как Эндрю бросает последний взгляд на ее сиськи, прежде чем последовать за мной в коридор.

— Что случилось? — спрашивает он. — Как поживаешь?

— Все хорошо. Хорошо. А ты? — Я не знаю, как мне встать, и вдруг чувствую себя смешной в своем наряде. Мне хочется выглядеть непринужденно, что практически невозможно в этом платье. Меня покачивает на высоких каблуках из-за того, что я нервничаю и слишком много выпила.

— Прекрасно, — говорит он. — Рад слышать, что ты чувствуешь себя лучше. Там, в метро, ты выглядела неважно.

— Да. — Я уже не в состоянии вести светские беседы. Мне необходимо высказать то, что у меня на душе.

— Послушай, Эндрю, да.

— Что?

— «Да», я хочу сказать «да». — Я смотрю на него снизу вверх и вижу, что он понятия не имеет, о чем я. Похоже, он думает, что я пьянее, чем кажусь. Так оно, впрочем, и есть.

— Да? Что «да»? — Он внимательно смотрит на меня, но улыбается. Он находит меня забавной, когда я пьяная. Я немедленно заставляю себя говорить. Ты можешь это сделать.

— Да, я хочу выйти за тебя замуж. — Я все-таки произнесла это. Прямо и по делу. Я ощущаю прилив гордости от того, что позволила этим словам выйти наружу.

— Прости, не понял. — Эндрю подходит ближе, глядя на меня сверху вниз. Он кажется даже выше, чем обычно, у него почти угрожающий вид. Его темные волосы падают на лоб, большая прядь — прямо на глаза, но он не убирает ее. — Не помню, чтобы я просил тебя выйти за меня замуж. На самом деле я даже точно знаю, что этого не делал. О чем, черт возьми, ты вообще говоришь, Эмили? — Я чувствую тяжесть от того, что он произнес мое полное имя. Не Эм, а Эмили. Не похоже, что он хочет успокоить меня, или любит меня, или даже просто добр ко мне.

Он выглядит чертовски взбешенным.

— Я, я просто… Я имела в виду, что я допустила ошибку. Я хочу сказать тебе «да». — Я кладу руку ему на плечо, как бы упрашивая его: «не злись, пожалуйста, мы сможем все уладить».

— Ты сейчас говоришь, как типичный адвокат, ты знаешь это? С чего ты взяла, что после всего этого дерьма, которое ты вывалила на меня за последние два месяца, я когда-нибудь захочу на тебе жениться? Меня тошнит от одной только мысли об этом. — Голос Эндрю становится громким, но он замечает это и продолжает уже тише: — Ты выжила из своего ненормального ума, — заявляет он и делает шаг назад. Хотя теперь он уже почти шепчет, тон его очень жесткий. Он делает глубокие вдохи и медленно, принужденно выдыхает, как учат на занятиях йогой.

— Знаешь что? Я не хочу сейчас касаться этой темы. Ты пьяная. К счастью, у меня хватит здравого смысла на нас обоих. Я просто сделаю вид, что ты меня не обижала. Сделаю вид, что ничего этого не было. — Эндрю отворачивается. — Пока, Эмили. Желаю тебе удачи, — говорит он; пара ничего не значащих слов, брошенных через плечо. И запоздалые мысли.

— Но, Эндрю… — Фразу закончить мне не удается, потому что он уже идет по коридору, возвращаясь в гущу вечеринки, чтобы потеряться в толпе костюмированного балагана.

Разыскав Джесс, я говорю ей, что нам пора домой. Немедленно. Едва взглянув на мое лицо, она тут же бежит за нашими пальто. Вернувшись, она берет меня за локоть и ведет к выходу.

— Ты в порядке? — шепчет она мне, улыбаясь фальшивой пьяной улыбкой. Она понимает достаточно, чтобы стараться не привлекать к нам внимания.

— Нет. Не в порядке. Даже ни капельки не в порядке, — говорю я. До сих пор я сдерживала бурю своих слез. Больше, впрочем, терпеть уже нет сил, и я только рада, что мы успели дойти до входных дверей.

Перед тем как уйти, я бросаю последний взгляд назад. Не могу удержаться. Я вижу, что Эндрю снова беседует с Кариссой, головы их наклонены друг к другу — карикатура на флирт. Я замечаю, что в другом углу парень в диадеме целуется с кем-то, о чье белое тело сминается его искусственный лист салата. Я показываю на них Джесс.

— Не может быть! — восклицает она. — Просто не могу поверить.

И только тогда, когда я вижу эту сцену для невзыскательного зрителя, ставшую кульминацией цепочки выборов, которые привели меня к данному моменту, — Король Бургер имеет успех у женщины в костюме Королевы молочных продуктов, — у меня начинают литься слезы.

ГЛАВА 12

— Эмили, дорогая! Алло! Алло! — Скрипучий голос эхом разносится по квартире и прорывается сквозь мой сон. — Я не уверена, что твой автоответчик действительно работает. Он исправен? — Раздается громкий стук; человек на другом конце провода колотит трубкой обо что-то твердое.

— Это Рут Вассерштайн. Я уже оставила тебе несколько сообщений, и я не могу связаться с твоим отцом. Я понимаю, что еще очень рано, но, пожалуйста, перезвони мне. Вот. Это очень важно.

— Рут? Привет, это я. Что случилось? — спрашиваю я. Включаются инстинкты, отвечающие за действия в экстремальных ситуациях, и нейтрализуют похмелье. Меня больше не тошнит, но вместо этого я чувствую, что почва уходит из-под ног от страха. Автоответчик бешено мигает, и пульс подстраивается под этот неистовый ритм. Раз. Раз. Раз. Раз. Раз. Раз.

Дедушка Джек. Что-то случилось с дедушкой Джеком. Другого логического объяснения тому, что Рут звонит в субботу в восемь утра, нет. «Дедушка Джек умер. Вот как происходят такие вещи. Раздается неожиданный телефонный звонок, мигает лампочка автоответчика. Вот как происходят такие вещи».

— Все в порядке. Отдышись. С ним должно быть все в порядке, — говорит Рут. — Все дело в том… В общем, он пропал. Джек пропал.

— Пропал? Значит, он не умер?

— Умер? Нет, он не умер, — отвечает Рут и начинает смеяться, но потом осекается. — Ну… По крайней мере, я так не думаю.

— Значит, вы говорите, что дедушка Джек не умер, правильно я поняла? Вы так сказали.

— О, дорогая, я не хотела тебя напугать. Он куда-то ушел, вот и все. Я уверена, что с ним ничего не случилось. Но я считаю, что тебе нужно приехать сюда. Я уже позвонила в полицию.

— Я уже еду. Рут? — Я набираю побольше воздуха, надеясь, что кислород уймет дрожь в моем теле. — Большое спасибо, что позвонили мне.

— Конечно. И не беспокойся, Эмили, он, вероятно, просто заблудился. — Она вешает трубку. «Просто заблудился», — повторяю я мысленно, как будто она выразилась фигурально.

Я вылетаю за дверь, мне некогда чистить зубы и расчесываться. Мне необходимо найти дедушку Джека. «Прошу тебя, Господи, не дай ему умереть», — повторяю я свою новую мантру опять и опять в ритме дыхания. У меня нет времени на позитивное мышление.

Выбегая на улицу через парадный вход, я бросаю взгляд на Роберта, нашего швейцара, и вспоминаю, что он тоже старик, видимо, всего на несколько лет моложе моего дедушки, и у него есть внуки. На меня накатывает болезненная зависть, чувство, похожее на то, что я испытываю в универмагах, когда вижу, как матери с дочками, пришедшие вместе за покупками, теснятся в крошечной примерочной. «Ну почему это не Роберт пропал вместо моего дедушки Джека? — удивляюсь я. — Почему это всегда должно происходить с людьми, которых я люблю? С теми, которых мне больше всего не хватает?»

Горечь и злость подавляют во мне все остальное. Даже страх.

— Куда летите, принцесса? — спрашивает Роберт, который не знает, какие злобные мысли кружат в моей голове. От его приветливого тона мне становится стыдно.

— Простите, Роберт, я должна бежать, — говорю я, шагая к бордюру, чтобы взять такси. «Ну почему именно мой дедушка Джек?»

— Желаю хорошо повеселиться, принцесса, — повторяет он и свистит. Принцесса?

Только через пять минут, уже после того как я села в машину и приказала водителю ехать в Ривердейл, до меня доходит, что на мне по-прежнему вчерашний костюм: диадема и платье. Я поднимаю руки и крепко прижимаю пальцы к металлическим выступам диадемы. Это страшная часть волшебной сказки, после которой наступит счастливый конец. Золушка теряет свою туфельку, Спящая Красавица кусает отравленное яблоко. Я чувствую, как острые края диадемы впиваются в мою кожу. Я не перестаю надавливать на них, пока на пальцах не выступает кровь.

Когда я приезжаю в дом престарелых, Рут ждет меня в фойе с двумя офицерами полиции. Они достаточно деликатны, чтобы не высказываться по поводу моего наряда.

— Здравствуйте, я Эмили Пратт. Джек Пратт мой дедушка. — Я пожимаю им руки. Я говорю адвокатским голосом; возможно, серьезность тона затмит блестки на моем платье. Мои глаза мгновенно начинают обыскивать фойе в надежде на то, что произошло недоразумение и дедушка Джек сидит здесь где-нибудь и читает книгу. Может быть, они его просто не заметили, как люди иногда не замечают очки на собственном лбу.