от въезда, сможете?
Эркин молча кивнул. Андрей, улыбаясь, но с очень серьёзными глазами, ответил:
– А чего ж тут сложного?
– Поехали, – встал Фредди. – До города я поведу, Джонни. Там поменяемся.
Вставая, Эркин мимолётно опёрся на плечо Андрея.
Теперь они были в кузове вдвоём. Спрятали пустые фляги в мешки и опять сели у заднего борта. На ветру. Эркин молчал, и Андрей заговорил сам:
– Я всё понимаю, Эркин, чего там. Когда не за себя…
– Спасибо, Андрей, – перебил его Эркин. – Только не надо сейчас, ни о чём не надо. Ничего я не могу сейчас.
Они сидели рядом плечом к плечу и молчали. Андрей изредка скашивал на Эркина глаза, но не заговаривал. И Эркин так же изредка молча шевелил плечом, касаясь им плеча Андрея.
Когда показались окраины Джексонвилла, Фредди притормозил. Джонатан сел за руль, а Фредди залез в кузов. Андрей молча спрыгнул и сел в кабину.
Эркин опасался, что Фредди заговорит с ним, но тот молча сосредоточенно курил, сидя у кабины.
Эркин узнавал улицы. Да, Андрей ведёт к своему дому долгим путём, минуя и Цветной, и Мейн-стрит. Правильно, светиться нигде ни к чему. Вот вроде и тот поворот. Да, вон его дом.
Джонатан остановил грузовик. Андрей, независимо вскинув голову, вышел из кабины, толкнул калитку… Фредди напряжённо собран, рука на поясе возле рукоятки кольта. Шевелюра Андрея среди листвы и его звонкое:
– А вот он и я!
И в ответ старческий женский голос:
– Принесло наконец. Ты б до Рождества ещё гулял, а я койку твою держи. До пожухлой травы обещался, а она уж когда…
– А всё свежей тебя!
Смеющийся Андрей, быстро идущий к грузовику.
– Давайте барахло моё.
– Держи. Который твой? Этот?
Фредди переваливает мешок через борт на спину Андрея. Мягко подаёт, умело. И совсем тихо:
– Удачи, парень.
Андрей кивает и, чуть покачиваясь под мешком, уходит.
– Эркин, в кабину.
Эркин спрыгивает вниз и занимает место Андрея. Джонатан помогает захлопнуть дверцу.
– Куда?
– Прямо… направо… налево…
– Говори о повороте заранее.
– Да, сэр. У зелёного дома направо.
Губы словно сами по себе выговаривают какие-то слова.
Вот и улица…
– За угол и сразу остановите, сэр, – Эркин заставил себя выдохнуть и улыбнуться. – Спасибо, сэр.
Джонатан открыл ему дверцу, вопросительно посмотрел.
– На втором этаже, сэр. Два окна от угла.
– Ясно, – кивнул Джонатан.
Эркин неловко вылез из машины, встретился глазами с Фредди и взглядом показал ему на окна. Фредди кивнул, и Эркин подошёл к кузову за мешком.
– Проверил бы сначала, парень, – тихо сказал Фредди.
Эркин молча покачал головой. Он не мог говорить, не мог сказать, что за то мгновение, когда Джонатан заглушил мотор, услышал:
– Алиса, не брызгайся, мне же подтирать.
Женя дома и купает Алису. Значит, калитка и двери не заперты. Он может идти сразу.
Эркин принял мешок на спину и пошёл к калитке. Кажется, Фредди ему что-то сказал, а он ответил. Но не понял ни слов Фредди, ни своего ответа.
Фредди, сидя на заднем борту так, что ему было видно, куда пойдёт Эркин, молча внимательно смотрел, как тот мягко ногой открыл калитку и скрылся за забором. Фредди встал и увидел, что Эркин, придерживая мешок одной рукой, открывает дверь и входит.
Калитка… четыре шага до двери… под мешком оказалось шесть шагов… три ступеньки… дверь… да, не заперто… лестница… Которые тут скрипучие? Ноги сами перешагнули. Площадка… верхняя дверь… не заперто…
Эркин вошёл в прихожую и затоптался, разворачиваясь к кухонной двери.
– Мама, кто там? – голос Алисы из комнаты.
– Кто там? – недовольный голос Жени из кухни.
Эркин наконец нашарил ручку и толкнул дверь, ввалился в кухню со своим мешком, выпрямился, мягко сваливая его на пол, и увидел Женю. И сказал заготовленную, придуманную ещё вчера, когда Мамми давала им мешки, фразу:
– Хозяйка, за картошкой посылала? Вот, привёз.
Женя выронила тряпку в лужу, оставшуюся после купания Алисы, шагнула к нему.
– Мам, да кто там? – требовательно повторила Алиса и зашлёпала к двери.
Услышав это шлёпанье, Женя ахнула и метнулась в комнату. Эркин перешагнул через лужу и подошёл к окну. Увидел Фредди в кузове, курящего возле кабины Джонатана. По их равнодушно-спокойным лицам определить направление взглядов было невозможно, но Эркин знал, что они видят его, и кивнул им.
– Эркин, – позвала Женя.
Он обернулся. Она стояла в дверях, держа на руках закутанную в простыню Алису.
– Возьми её, я окно закрою.
Он шагнул к ней, неловко, неумело взял на руки Алису. И та сразу обхватила его за шею, тыкалась ему в лицо мокрой головой.
Женя подбежала к окну, задёрнула и расправила штору, метнулась к другому и на мгновение застыла, задохнувшись, обводя невидяще счастливым взглядом сумеречную улицу и двух одетых по-ковбойски мужчин возле запылённого грузовичка. Женя медленно задёрнула штору, отгораживая свой дом от всего мира, и обернулась. Нет, ей ничего не привиделось. Эркин стоял посреди кухни и держал на руках Алису.
Фредди сплюнул окурок, тщательно растёр его.
– Поехали, лендлорд.
– Да, – Джонатан, словно очнувшись, кивнул. – Отдых кончился. Поехали работать, ковбой.
– К Бобби?
– Да. Дай крюк на всякий случай.
Фредди сел за руль, включил зажигание. Джонатан сел рядом, и Фредди мягко, чтобы шумом не привлекать излишнего внимания, стронул грузовик с места.
– Не завидуй, Джонни, – тихо сказал Фредди. – У тебя ещё всё впереди.
– Утешил, – хмыкнул Джонатан. – Ладно, всё. Это мы свалили, теперь только за себя, – и жёстко повторил: – Всё.
– Всё, – кивнул Фредди, выезжая на параллельную улицу. – Через Мейн-стрит проедем.
Женя медленно подошла к Эркину и обняла его вместе с Алисой, сразу обоих.
Это был суматошный и какой-то нелепый вечер. Женя так уверила саму себя, что Эркин вернётся обязательно утром, так продумала все свои слова и действия, что сейчас совершенно потеряла голову. И конечно, всё пошло и понеслось кувырком и кубарем. Она подтирала пол, убирала кухню и комнату, пыталась что-то быстро приготовить, он ходил за ней по пятам, помогал и уверял в своей сытости, они то и дело сталкивались. Путались под ногами его мешок и Алиса, которая ни за что не хотела возвращаться в кровать, громогласно уверяя, что стоит Эркину выйти за дверь, как он опять исчезнет. Потом вместо одного большого мешка почему-то оказалось три, какая-то картошка, кабачки…
– Деньги? Нет-нет, деньги завтра, и разберём всё завтра…
– И подарки?
– А какие подарки?
– Всё завтра.
– А мне тоже подарок?
– Ты ляжешь наконец?
– Я вынесу…
– Мама, не выпускай его, он опять уйдёт…
– Сейчас хлеба поджарю…
– Мама, а это что?
– Не поднимай,