Читать интересную книгу Принуждение к войне. Победа будет за нами! - Владислав Морозов

– Да ты что, откуда. Столько лет прошло. Тем более они по другому ведомству проходили, и мы с ними напрямую не соприкасались. Да еще и секретность тогда была неимоверная…

– Понятно, – сказал я.

– А чего это ты вдруг заинтересовался? – спросил Веник. – Узнал кого на фото?

– Да нет, подумал – вдруг кто-то из них еще жив. Был бы лишний источник информации… Хотя, конечно, понятно, что это не Кузнецов и даже не Головко с Горшковым. Что-то я, кстати, во время войны такого флотоводца, как этот Ямпольский, не припоминаю…

– А он и не флотоводец. Он, по-моему, за снабжение отвечал. А куда потом делся – черт его знает. Во всяком случае, я его позже более не видел и даже не слышал о нем.

– Понятно. И что было дальше?

– А дальше все просто. 28 января 1946 года корабли нашей экспедиции вышли из Пиллау (который ныне Балтийск).

– Стоп, а чего зимой-то вышли? На Балтике, насколько я помню, ледовая обстановка зимой в 1940-е была аховая.

– Это ты Финский залив имеешь в виду. Мы же тогда не из «Маркизовой лужи» выходили, а из Восточной Пруссии, а там порты не замерзают. А потом, экспедицию планировали так, чтобы в Атлантике не попасть в жестокие осенние шторма. Отсюда и такая дата выхода. Подводники, кстати, вышли в море много позже. У них скорость была больше нашей, а реально снабжать их можно было только с борта кораблей основной экспедиции. А это было лучше делать вдали от берегов Европы, где полно любопытных. Собственно, по большому счету, тогда никому было не до нас. Только-только окончилась мировая война. Всюду на морях и океанах была невероятная активность – тралили мины, везли домой дембелей с фронтов, возвращали по домам пленных и репатриантов. Так что на нас особенного внимания не обращали. Тем более что «холодная война» еще не началась и отношение к русским во всем мире было пока еще более чем хорошее и уважительное. И тем не менее мы старались в иностранные порты без особой надобности не заходить. После Пиллау стояли только в Ростоке и Копенгагене. Затем прошли Ла-Маншем в Бискайский залив и, обогнув Пиренейский полуостров, в конце февраля 1946-го были в Дакаре. После Дакара к нам присоединились подводники, и мы начали производить полеты «каталин» на патрулирование. Далее мы заходили только в Уолфиш-Бей и Кейптаун, но ненадолго. Во всех случаях стояли на рейдах, и на берег никто не сходил. Кейптаун мы прошли в аккурат 1 апреля 1946-го. Надо сказать, что местные «хозяева» к нам особого интереса не проявляли. Летали, конечно, поблизости патрульные самолеты, да и военные корабли, бывало, маячили на горизонте, но близко они к нам не подходили. А мы уже переходили на «военный» режим. Стали готовить вооружение и технику к возможным боевым действиям, восстанавливать навыки и прочее. Например, я тогда пару раз слетал в составе экипажа на «каталине»…

– И как?

– Да никак Рутинные патрульные полеты и более ничего.

– А дальше?

– Дальше, 19 апреля 1946-го, мы прошли остров Буве и 1 или 2 мая оказались у побережья Антарктиды, в районе Земли Королевы Мод. В точке примерно посередине между построенными много позже японской антарктической станцией Сева и нашей Новолазаревской. Ледовая обстановка была более-менее, погода тоже не подводила. Соответственно, можно было выгружать технику на лед и следовать до берега. Кстати, точные координаты немецкой базы в этом районе у наших начальников откуда-то были. Как видно, разведка тогда хорошо работала. Но сначала наши начальники – капитан 1-го ранга Митрофанов и генерал-майор Локтев – решили провести разведку. Для этого в районе базы с двух наших «каталин» выбросили с парашютами 12 разведчиков и саперов при двух рациях. Те за двое суток нашли точное место расположения базы, обнаружили и разминировали тамошнюю взлетно-посадочную площадку. Доложили, что база покинута и заминирована. Поэтому всю технику и вооружение сгружать с судов не стали. Использовали несколько аэросаней и тягачи Я-12. Благо от места, где корабли нашей экспедиции пришвартовались к ледяному полю, до немецкой базы было всего около 80 километров. При этом саперов и технических спецов перекинули на место по воздуху. Благо, «Каталинам» теперь было где садиться. Ну, а дальше было дело техники – нашли подходящий для подъема техники на ледник склон, взорвали кое-какие торосы и пошли к базе. Через сутки были там.

– А вы там, на базе, были в каком качестве?

– А я там побывал уже под конец. Пару раз в составе экипажа одной из «каталин».

– На самой базе были?

– Был, но недолго и далеко не заходил. Наши саперы все разминировать не стали. Просто сделали проходы, а кое-что и вовсе временно разминировали. А перед нашим уходом мы там еще и своих ловушек навтыкали, Берду на радость. Так что ходить там было очень небезопасно. Да и не пускали внутрь кого попало. Так что я больше узнал от инженеров и саперов, которые базу долго и тщательно осматривали. А сам я видел немного.

– Ну и какие общие впечатления?

– С самого начала последовали сплошные разочарования. Оказалось, что на базе нет никаких производственных помещений или сборочных цехов. Зато там имелось огромное количество хорошо оборудованных складских помещений. По всему выходило, что это, как и предполагали наши пессимисты, всего лишь перевалочная база. По-видимому, на пути в Японию. За это говорили обширные портовые сооружения и укрытия для подлодок, вырубленные в толще ледника. Там могло поместиться не менее шести больших, океанских, подводных лодок. Более того, они могли там даже ремонтироваться. У этого подледного порта был выход непосредственно в океан. Но немцы, уходя с этой базы, подорвали или просто испортили большую часть портальных сооружений и механизмов и обрушили взрывом свод укрытия. Так что этот порт оказался отрезан от океана, и им больше нельзя было пользоваться.

Примерно то же самое было и с аэродромом. Там, как выяснилось, базировались только транспортные вертолеты Флеттнера. Иногда там производили ремонт самолетов. Но никаких признаков наличия там истребителей, в особенности – реактивных, хорошо организованной системы ПВО, ракет и прочего так и не обнаружилось. Правда, кое-какие детали от ракет Фау-2 (она же V-2 или А-4) нашлись на складах базы. Более того, там обнаружили и детали для более крупных ракет, видимо, двухступенчатых, типа А-9/А-10. Но все это лежало в упакованном и готовом к транспортировке виде. И никаких признаков того, что эти ракеты здесь хотя бы собирали, наши «технари» не нашли, как ни старались…

На этой фразе я заглянул в альбом и увидел там два фото, видимо, сделанные в Антарктиде. На одном снимке темная «каталина» с мелким гражданским номером СССР Н-989 взлетает (или садится?) на фоне ослепительно-белого окружающего пейзажа. На другом фото Кинёв в обнимку с еще каким-то молодым кексом (оба в зимнем летном обмундировании и шлемах) широко улыбается в камеру. На заднем плане видны открытые ворота здоровенного ангара, почти неразличимого на общем фоне местности, тягач Я-12 на широких гусеницах со «шпорами» и несколько человек, занятых перекуром.

– В общем, почти по всем пунктам получился полный облом, – продолжал мой собеседник свой рассказ. – Но в конце концов нашим поисковикам удалось-таки найти кое-что интересное. Во-первых, на складах базы помимо прочих остатков обнаружили комплекты тропического обмундирования, пробковые шлемы, таблетки хинина, противомоскитный репеллент и еще много чего. А во-вторых, один из прикомандированных к экспедиции контрразведчиков, майор Жмаченко, нашел на дне в одном из отсеков местного подледного порта нечто, похожее на утопленный сейф. Глазастый был особист, раз сумел рассмотреть его на дне, усеянном всякими железками и прочим хламом. Сейф подняли со дна за сутки, с помощью легководолазного снаряжения и уцелевшей лебедки. Потом ящик аккуратно вскрыли. Там обнаружились кое-какие документы, в основном, конечно, второстепенные. Правда, и того, что нашлось, вполне хватило для какого-никакого анализа. Оказалось, что эту базу с декабря 1939 года использовала на постоянной основе для собственного базирования некая секретная «флотилия 931», подчинявшаяся чуть ли не лично фюреру. В состав этой флотилии входило до 20 подводных лодок, серий XVII, IX и, в самом конце войны, – XXI. Все лодки были специально оборудованы для транспортных перевозок. Ходили они из Германии в Японию, Аргентину, Бразилию и Чили. При этом за войну флотилия потеряла не менее шести лодок разных типов. Но куда интереснее оказалось другое. В сейфе нашлась карта, из которой следовало, что лодки 931-й флотилии регулярно ходили еще и в Африку. Причем, судя по найденным записям, последние выходы подлодок с этой базы в июне-июле 1945 года были осуществлены именно туда. После чего деятельность базы была, по-видимому, окончательно свернута. Интересно, что на карте была обозначена ничем не примечательная точка на побережье тогдашнего португальского Мозамбика, между портами Келимане и Мозамбик, примерно на широте острова Мадагаскар. Там, по идее, никаких населенных пунктов не должно было быть. Более того, на карте была отмечена вторая точка, отстоявшая на 300 км от побережья Мозамбикского пролива. Выходило, что это – озеро Лукуба, куда от указанной точки на побережье можно было разве что подняться по рекам Замбези, Мукапо или Лугрио…