Читать интересную книгу Чистильщики - Николай Иванов

— Чтобы всех больше не задерживать, мы с товарищем майором обговорим дальнейшие вопросы сами.

Представителю Лубянки, оказывается, кроме всех перечисленных благ предоставлялись дополнительные возможности: убирать зрителей из зала, переносить игру в любое другое место и на любой час. Как тут не стать гроссмейстером? Дай Клинышкину подобные полномочия, он через неделю сможет командовать Николаичем, а через две — генералом…

Генерал пока перехватил на полпути Олега. Пожимая локоть на удачу, попросил постараться:

— Вопрос государственной безопасности. На контроле у правительства.

«Дело Богдановича тоже на контроле у правительства, — мысленно возразил и постоял за свою службу Штурмин. — И количество „бегающих“ денег — не меньшая опасность для государства».

Но что делать, коль играешь черными. В шахматах при таких дискриминационных условиях в лучшем случае уповай на ничью. А тут еще рыбу для Надежды взял. Протухнет, бедная, пока он освободится.

Фээсбешнику словно бабка в ухо шепнула, сам предложил, лишь вышли на улицу:

— Давай перенесем все на завтра. Не против? Тогда жду тебя в девять утра у второго подъезда. Наше основное здание на Лубянке знаешь? Меня зовут Игорь Николаев. Почти композитор, но не из той оперы.

Не стал возвращаться и Олег. Сев за руль автомобиля, вслух проговорил:

— Продан.

Здание за спиной вновь легко и спокойно засосало его в воронку своих проблем, оставив лишь легкое воспоминание о нежданно свободном сегодняшнем дне. Да не менее легкий, проступивший сквозь пакет запах рыбы. Вот куда нужно ехать — к Наде. К колючей и беззащитной женщине. Он не станет извиняться или давать какие-то обещания, просто вручит рыбу и попросит чаю. Если умная, поймет, что приехал с повинной. Хотя, по большому счету, детей с ней, как в Калининграде с Татьяной Сергеевной, не крестить.

Память не подвела на калитку, за которой прошлый раз скрылась девушка. Но на этот раз на гул мотора выглянула девочка.

— Сударушка, ответьте, пожалуйста: тетя Надя здесь живет? — уточнил все же Олег у юной дачницы.

Та заулыбалась ласковому обращению и сразу выложила всю имевшуюся в семье тайну:

— Это моя мама. Мы с ней вместе здесь живем. Затворницами.

— А она дома?

— Нету. Она в гостях, у соседей. А вы кто? Не хулиган?

— Сударыня! Как можно! Я — мамин знакомый. Держи, — Олег выставил в окно пакет с рыбой.

Девочка огляделась по сторонам, выбежала из укрытия, схватила подарок и юркнула обратно в свою норку. Олег, поискав в салоне машины хоть какое-нибудь угощение, сорвал с ниточки фигурку милиционера, привлекшего в прошлый раз внимание Нади. Протянул девочке:

— Возьми от меня на память.

Второй раз девочка действовала смелее и медленнее. Но у машины все равно не осталась.

— А мама скоро придет?

— Обещала скоро. Она к соседям пошла, там бабушка старенькая одна, ей помогать надо. А мне сказала, чтобы я никому не открывала дверь и ни с кем не разговаривала. Ой! — спохватилась она, посмотрев на улики — подарки в руках. — Она ругаться станет!

— А мы давай скажем, что на лавочке нашла, — приобщил ее к тайне Олег. — Но к машинам лучше в самом деле не подходи, мало ли кто чужой подъедет. Хорошо? Обещаешь?

— Хорошо. Просто мне скучно все время одной.

Олег вылез из машины и сразу увидел Надю. Она бежала от соседнего домика, увидев остановившуюся машину. Узнав водителя, перешла на шаг, переводя дыхание и успокаиваясь. В спортивном костюме, с короткой прической — ни дать ни взять вышедшая на вечернюю тренировку спортсменка.

— Вот, — загодя начал разводить в извинении руками Олег. — Мама сказала, что вы забыли рыбу.

— А при чем здесь вы? — спортсменка в одночасье превратилась в ежа.

— Я? Собственно… вы сами говорили: будете проезжать мимо, можете завернуть. И чай обещали, — нырнул, как в прорубь, с просьбой побыть в гостях.

Как долго и пристально смотрела ему в глаза Надя! Олег не задергался только потому, что лично ему от девушки ничего не требовалось. Дочка ничего не поняла в молчаливом сражении взрослых и неожиданно выступила старейшиной, примиряющим враждующие стороны.

— А нам дядя вот что подарил! — выставила она руки.

Надя узнала фигурку милиционера, и подобная жертва Олега смягчила ее сердце. Показала на ворота:

— Пожалуйста. Вика, бегом ставь чайник.

— А мы же только что пили чай, — выдала маму дочка.

— Но гость-то не пил. Он тебе подарки, а ты? — началась педагогическая поэма кандидата в кандидаты. — Набери водички и включай плиту.

Девочке не хотелось отрываться от щедрого гостя, но терять доверие мамы не решилась. Оглядываясь, побежала к дому по узенькой плиточной тропинке среди цветов. А Олегу одного взгляда оказалось достаточно, чтобы увидеть массу мест, к которым требовалось прикоснуться топором, пилой и гвоздями. И зимой, конечно, здесь не выжить: заметет, выстудит. Так что жизнь заставит, как ни горда Надя, а вернуться домой. Где на кухне крутится уже другая хозяйка…

Комнатки были крохотные, кухня еще меньше, в ней и обнаружилась крутившаяся в фартучке Вика. Олега, начавшего засучивать рукава, Надя собственноручно вытолкнула прочь:

— Вика — девочка самостоятельная и вполне хозяйственная, все сделает сама. И потом позовет к столу. Проходите в комнаты. И туфли не думайте снимать, тапочек нет, а без них холодно.

Сама села на диван, опустила руки между колен. И стала такой маленькой, беззащитной, что Олег с усилием подавил желание подойти и прижать девушку к себе. Мужики и в самом деле сдаются женщинам или в момент восхищения ими, или в приступе жалости.

Но сдаваться не хотелось, тем более перед встречей с Зоей. Штурмин перевел взгляд на стены, где, как в деревенской избе, висели деревянные рамочки с портретами.

— Не мои, подруги, — Надя следила за ним более внимательно, чем он мог предположить. И потому по льду, на который Олег ступил, следовало двигаться осторожно, не теряя бдительности.

Когда попили чай и хозяйки дружно проводили его до машины и даже помахали вслед рукой, он, поглядывая на обрывок нити вместо обезьянки-милиционера, хотел понять для себя самого: зачем он пытался понравиться Наде? Или не пытался?

Глава 2

Кабинеты в ФСБ оказались не чета полицейским. Даже Игорь, всего лишь капитан, имел отдельную, прекрасно обставленную и оборудованную техникой комнату.

Похоже, капитан изучил охотничье досье Майстренко основательно, потому что начал не с вопросов, а уже с размышлений и предложений:

— Интересующий нас Охотник прилетал в архангельские угодья трижды. И каждый раз значился как мелкий бизнесмен. Вот места, где он постреливал нашу российскую дичь. — Игорь раскатал карту Архангельской области с тремя заштрихованными пятнами. — Тебя ничего не настораживает в их расположении?

— Пока нет, — откровенно признался Олег. — Иностранцы за организацию охоты платили наличкой, это выяснено: некоторые договора удалось вытащить из-за рубежа. Половина денег сразу шла в карман егерю, но и остальные не оприходовались по кассе. Налогов, соответственно, не платили.

— Я не про то. — Капитан из тактических соображений выслушал ему наверняка известное или ненужное и ткнул пальцем в надпись «Плесецк», оказавшуюся как раз между обведенными кругами на карте.

Космодром?

— Можно, конечно, допустить, что это простая случайность. Но у таких людей таких случайностей не бывает. — Игорь с удовольствием выделил оба повторившихся слова. Выложил на стол несколько портретных снимков, надо полагать, заинтересовавшего ФСБ охотника: тот на привале у костерка, с вскинутым ружьем, поднимает стопку около заваленного лося. — Что-то здесь не так, с этим его увлечением охотой. Что конкретно? Приказали ответить нам.

— А Охотник сейчас в Москве. Я правильно понял?

— Да. И аккредитован на очень серьезном форуме по внедрению высоких технологий в нашу… так точно, космическую промышленность. А сам, не забудем никогда, остается полковником военной разведки США.

— Нам пригласительные для участия в форуме, я так думаю, уже выписаны, — предположил Штурмин.

— И на заключительный фуршет тоже, — подтвердил капитан. Сам заварил чай, из тумбочки достал сахар и печенье в вазочке. — Давай, приобщайся. Кстати, по легенде мы инженеры из НИИ, о котором даже в период гласности распространяться не можем. Это спасет нас от ненужных расспросов и полного провала, если мы будем вынуждены открыть рот среди научных мужей.

Охотник показался человеком общительным, даже чересчур — свободно перемещался среди групп, легко знакомился, расточал улыбки. Говорил и по-английски, и по-французски, и вполне сносно — по‑русски. Олег даже стал побаиваться его напористости и отошел подальше, опасаясь личного знакомства. Быть рядом с объектом — не всегда во благо, это зачастую лишиться маневра и скрытности. Когда потребуется — познакомимся сами.