— Я тоже слышал этот шум, — кивнул Марк, — но с этим мы разберёмся позже.
— Я просто думаю, что смерть несчастного кавалера де Турнье оказалась последней каплей. Сначала умер Жильбер, но он хотя бы долго болел, и это хоть и произвело гнетущее впечатление, всё же было ожидаемо. Но смерть де Турнье была внезапной, таинственной и жестокой. К тому же эти бесконечные грозы, эти таинственные шаги… Я полагаю, она просто не выдержала и сбежала. Она могла заблудиться в темноте, упасть в овраг или стать жертвой разбойников. Я не слишком чувствителен, но моё воображение рисует картины одну страшней другой. Я должен позаботиться о своей мачехе!
— Если что-то должно было случиться, оно уже случилось, — как-то очень удовлетворённо заявил лис.
Марк с удивлением взглянул на него, но эта фраза была лишь следствием того, что в комнату вошёл Пьер с большим подносом. Джин Хо тут же уселся за стол, всем своим видом показывая, что не двинется с места, пока не поест.
— И правда, — пробормотал Дамьен. — Простите, я совсем забыл об обязанностях хозяина! Давайте перекусим, а после займёмся решением этой проблемы!
Он с мольбой взглянул на графа и тот поспешил успокоить его, кивнув в ответ.
Завтрак прошёл в полном молчании. У Марка не было особого аппетита, он лишь по военной привычке есть всё, что ему дают, чтоб были силы действовать, проглотил овощное рагу с телятиной и выпил кубок сладкого травяного отвара. Рыцари тоже ели без особого желания, в то время как лис смаковал каждый кусок, запивая его грушевым вином, и довольно жмурился. Наконец он отвалился от стола, похлопал себя по плоскому животу, словно это было брюхо обжоры, и взглянул на Марка.
— Я готов к работе!
— Хорошо, — тот кивнул. — Кавалер де Олонд уже провёл расследование, допросив слуг. Как я понял, они ничего не знают?
— Нет, — подтвердил Дамьен. — Они видели Арабеллу вчера в первой половине дня, но с тех пор, как стемнело, она никому не показывалась на глаза.
— Кстати, ваш управляющий, что он сказал?
— Он ничего не может сказать. По вашему совету я перерыл всё у него в конторе и в комнате и нашёл доказательства того, что он регулярно присваивал деньги отца и превращал их в векселя и долговые расписки банкиров из свободных городов, видимо, собирался вскоре сбежать. Он наворовал уже немало, и я запер его в камере. Я разберусь с ним потом.
— Хорошо. Значит, у нас есть один большой дом, где так и не нашли баронессу, шесть слуг, юный оруженосец и ваш отец, не видевшие её с того времени, как наступила тёмная половина суток и пошёл дождь. Вы полагаете, что она сбежала. Её вещи пропали?
— Я… — Дамьен смущённо посмотрел на мрачного Лафара. — Я не проверял. Рыться в женских вещах… Понимаете, вряд ли это уместно.
— Однако это неизбежный этап расследования. Но сперва давайте посмотрим тот путь, которым она будто бы сбежала.
Он решительно поднялся и вышел из залы. Спустившись на первый этаж, он сразу направился на кухню, где хлопотала расстроенная кухарка. Не обратив на неё особого внимания, он сразу же подошёл к двери и распахнул её. Потом присел и осмотрел замок.
— Мы запираем дверь на засов, — несмело сообщила кухарка.
Он кивнул и, поднявшись, закрыл дверь и снова открыл её.
— Она была распахнута? — обратился он к женщине.
— Ну да! Видите, ваша милость, весь пол у дверей мокрый от дождя. По кухне гулял ветер.
— Но на ночь ты её заперла?
— Я всегда проверяю, задвинут ли засов, перед тем как идти спать.
— Я понял.
— Что именно? — поинтересовался Джин Хо и, подойдя, со скучающим видом прислонился к косяку, поглядывая в ночной сумрак на улице, подёрнутый сероватой пеленой ливня.
— Дверь тугая. Если даже засов не задвинут, она не могла распахнуться сама собой. Кто-то вышел и оставил её открытой, что странно. Или, скорее всего, кто-то открыл её, чтоб сымитировать бегство баронессы.
— Вы думаете, она не сбежала? — встревоженно спросил Дамьен, подходя к ним.
— Твои рассуждения разумны, — глубокомысленно изрёк лис, проигнорировав этот вопрос. — И ты прав, я не чувствую здесь её запаха.
— Ты уверен?
— Шутишь? Ты бы и сам уловил этот назойливый пряный аромат.
— Ну да, мандарин с корицей и перцем.
— Гремучая смесь для моего нежного носика. Я старался к ней не приближаться, чтоб не чихнуть, но всё равно это было ужасно.
— Значит, она не покидала дом.
— Через эту дверь точно.
— А через другую?
— Пошли, понюхаем, — пожал плечами лис и направился к выходу мимо остолбеневшего Дамьена.
Возле дверей в нижнем зале лис задержался недолго.
— Нет, — уверенно заявил он. — Если она не вылезла в окно, то должна быть где-то в доме.
— Что ещё мы не осмотрели? — озадаченно спросил капитан Лафар, повернувшись к другу. — Чердак, подвалы?
— Но что ей там делать? Прятаться? Да она боялась оставаться одна в темноте! — воскликнул Дамьен.
— Здесь, кажется, есть донжон, — припомнил Марк.
— Да, но теперь там никто не живёт. Вернее, именно там в тюрьме я запер Сюркуфа. Но Арабелла и раньше-то не ходила туда, а теперь…
— А кто вам сказал, что она пошла туда сама? — слегка раздражённо перебил Марк. — Вы же уже поняли, что в вашем доме орудует убийца. Кто-то распахнул заднюю дверь дома и калитку в саду, чтоб мы подумали, что она сбежала. Идём, осмотрим донжон.
Дамьен кивнул и снова направился в заднюю часть дома.
— Раньше здесь стоял настоящий замок с крепостной стеной, сторожевыми башнями и донжоном, — объяснял он на ходу. — Потом, когда юг стал сравнительно безопасен для вассалов короля и крупных землевладельцев, в моду вошли виллы и дома, окружённые парками. Тогда замок снесли, оставив только донжон, и пристроили к нему этот дом. Семья и слуги переселились сюда, а донжон отдали в полное распоряжение гарнизона. В подвале находятся камеры темницы и пороховой склад, выше — кладовые. На втором этаже кухня и коптильня для дичи. В старых баронских покоях располагались рыцари, там несколько спален и трапезная в старом общем зале. Под крышей — казарма для стражников, арсенал и караульная. После того, как отец не смог больше выплачивать жалование нашей дружине, рыцари и стражники разошлись в поисках другой службы, а де Руже перебрался в дом, поскольку собирался стать членом семьи. С тех пор донжон пустует.
Он провёл своих спутников по длинному коридору в задней части дома к высокой, тёмной двери, распахнул её и, войдя, задержался у порога.
— Подождите, здесь есть факелы, — произнёс он.
Сбоку на запыленной скамье, действительно, лежали подготовленные на такой случай факелы. Дамьен поставил рядом фонарь и достал оттуда свечу, к которой капитан подносил факелы, чтоб зажечь их.
— Двух хватит, — проговорил Марк и взял один из них. — Де Олонд, вы сказали, что здесь есть пороховой склад. Скажите, мог ли кто-то взять оттуда несколько бочонков, чтоб взорвать башню?
— Когда это случилось, гарнизон ещё был здесь в полной боеготовности. Чужой сюда проникнуть и, тем более, вынести порох не мог.
— А кто следил за тем, сколько пороха там хранилось, и куда он уходил? Велись ли какие-то записи?
— Этим занимался комендант де Верне, у него была специальная тетрадь. Но я не знаю, куда она делась после его ухода. Возможно, он передал её отцу.
— Давайте сперва осмотрим подвал, — предложил Марк.
Дамьен кивнул и направился туда, где виднелась ведущая наверх лестница. Как оказалось, рядом был прямоугольный люк, а в нём — спускающиеся в темноту широкие каменные ступени. Сойдя по ним вниз, они оказались в тёмном низком зале со сводчатым потолком и двинулись дальше, к видневшейся вдалеке длинной решётке, отделявшей узкие камеры от остального пространства. Они шли, подняв факелы выше и пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте за толстыми металлическими прутьями. В какой-то момент Дамьен замер и издал встревоженный возглас, а потом кинулся назад и вскоре вернулся со связкой грохочущих на большом кольце ключей. Чтоб рассмотреть, что его так встревожило, Марк подошёл к самой решётке и разглядел на полу камеры какую-то тёмную массу и что-то белое на ней.