Читать интересную книгу Африка — земля парадоксов - Владимир Корочанцев

В мексиканских трансах упор в большей степени делается на то, что воспринято на слух, в отличие от сибирских, где за душами летают и видят все воочию. Такое отличие, вероятно, во многом вызвано тем, что мексиканские шаманы, как правило, вводят себя в экстаз, съедая определенный вид полуядовитых грибов, вызывающих слуховые, а не визуальные галлюцинации. Повсюду в мире чародеи применяют растения, способные вызывать галлюцинации, для «ослабления запоров и сдержек души», вступления в состояние повышенного бесконтрольного нервного возбуждения, для облегчения контакта с богами, демонами и потерявшимися душами. В Сибири, например, шаманы пьют зелье, приготовленное из высушенных шляпок гриба amanita muscaria, который часто фигурирует в волшебных сказках как быстрый способ достижения духовидения.

В XVIII веке шведский офицер граф фон Штраленберг, который несколько лет был в плену в Сибири, описал, как местные жители достигают стадии «опьянения». По его свидетельству, они не знали об употреблении перебродивших спиртных напитков, а вместо этого полагались на настой из мухомора, своего рода «грибной чай». Этот напиток, добавлял он, столь высоко ценился, что сушеные грибные головки стали предметом торговли, роскошью, доступной только богатым людям. «Те, кто не может позволить себе купить эти грибы, отправляются к жилищам богатых и выжидают, пока кто-нибудь из гостей выйдет помочиться, и держат деревянный сосуд, чтобы принять мочу, которую жадно выпивают; в ней остается немного гриба и таким манером они пьянеют», — утверждал швед.

«Опьянение», которое наблюдал фон Штраленберг, очень отличается от алкогольного отравления. Степан Крашенинников, изучавший в XVIII веке культуру народов Сибири, заметил, что те, кто подвергся ему, имели различные видения, ужасные, пугающие или счастливые, в зависимости от темперамента. Некоторые прыгают, другие танцуют, третьи кричат или, очевидно, переживают огромный ужас, тогда как другим, возможно, чудится, что перед ними расщелина шириной в дверь и бадья океанской глубины.

Иными словами, питье мухоморного настоя вызывало состояние, напоминающее одурение, очумелость наркомана. Шаман терял контроль над собой, вихревой поток образов внезапно захлестывал его сознание.

Многие антропологи и исследователи старинной религии утверждают, что использование грибов и других растительных веществ для помрачения и изменения сознания, вероятно, столь же старо, как и человечество. Так, в Греции спорынья, гриб, живущий на ржи и других растениях, принимался во время Элевсинских таинств, ежегодных религиозных празднеств в городе Элевсине с тем, чтобы узреть богинь Деметру и Персефону или бога Диониса.

Аналогичным образом в Древней Индии субстанция, называвшаяся сома, имела репутацию «пищи богов», также избранной пищи тех, кто желал установить связь с богами. У ученых нет единого мнения по поводу этого вещества. В прошлом веке один из них полагал, что речь идет о каком-то виде ревеня, обладающем почти фантастическими слабительными свойствами, — теперь думают, что сома вызывала галлюцинации, благодаря которым шаманы получали сведения о жизни бессмертных.

Шаманы, зная об одурманивающих свойствах мухоморов, ели их сырыми, пили их сок, чтобы впасть в транс. В угорских языках (народы ханты и манси) мухомор назывался «пангх». На мордовском и марийском это же слово означало «гриб». Путешественники и этнографы XIX века отметили культ мухоморов среди угорских шаманов. Перед камланием они непременно ели эти ядовитые грибы или пили настой из них и голубики, приводя себя в состояние наивысшего возбуждения для контакта с богами и понимания языка духов. Этот напиток вызывал бред, а затем подъем физических сил, сменяющийся вскоре апатией, продолжительным глубоким сном. Таким манером шаманы выпытывали у духов сокровенные сведения. В преданиях хантов и манси шаман именуется «мухомороедящим человеком». Вот как одно из сказаний повествует об этом: «Бог пошел, шамана привел. Большой котел с мухоморами на огонь повесили. Шаман ворожить стал, мухоморы есть…» К слову сказать, предполагается, что священный напиток, упоминаемый в первом памятнике индийской литературы «Ригведе», приготовлялся из мухоморов.

Люди видели в мухоморах не только живых, но и опасных существ. Чукчи, к примеру, предполагали, что «особое племя» мухоморов очень могущественно и способно разорвать корни деревьев, раздробить камни. Считалось, что эти грибы предстают перед опьяневшим жрецом в облике однорукого и одноногого, похожего на обрубок существа, которое может показать человеку потусторонний мир. Этот сюжет запечатлен на чукотских рисунках, где запутанными извилистыми путями прочерчен «путь мухомора». Для полноты представления стоит добавить, что у майя и в Гватемале изготовлялись изумительные скульптурные изображения духов в виде грибов из камня, а в китайской рукописи XVII века даосский святой спит с грибом линчжи.

Индейцы верили, что в мухоморе-грибе сокрыта некая божественная сила. Похожую идею проповедовали манихейцы, приверженцы религии, возникшей в III веке на территории Ирака и распространившейся от Китая до Европы. По их представлениям, во всей природе заключены частицы божества, и малейшее нарушение сложившегося в ней порядка причиняет этим частицам мучительные страдания. Они советовали не срывать плод с дерева или гриб, так как божественное светлое начало в них обрекается тем самым на полное подчинение власти тьмы.

Но сколько вопросов требует прояснения. Обладают ли шаманы подлинно сверхнормальными силами? Могут ли они перешагивать через нормальное, обычное сознание? Или же они просто стимулируют живые галлюцинации?

В нелегком труде шаманов бывают и солидные издержки. Так, индейцы на реке Насс в Британской Колумбии верят, что врачеватель, случается, может по ошибке заглотнуть душу больного. Тогда собратья по профессии заставляют подозреваемого в таком проступке знахаря наклониться к больному; в это время один маг запускает пальцы в его горло, другой разминает знахарю ладонями живот, а третий хлопает его по спине, чтобы изгнать из него чужую душу.

Надо признать также, что на западе Африки водятся колдуны, не гнушающиеся подрабатывать на умыкании чужих душ. Они ставят специальные западни на души, которые неосторожно бросают тело во время сна. Если воздействовать на отловленную пленницу огнем, то ее владелец может зачахнуть. Ведется такая охота не из неприязни к больному, а из желания пополнить отощавший кошелек. Колдуна не интересует, чей дух попался ему в ловушку, и он охотно возвращает его владельцу за соответствующее вознаграждение.

В феврале 1997 года три колдуна в Кот-д’Ивуаре честно признались, что «съели» души тридцати пяти человек, предварительно превратив их в агути, за что были приговорены к трем годам тюрьмы. Агути — небольшие грызуны которые на западе Африки слывут лакомым блюдом.

Суд в городке Бондуку в трехстах сорока километрах от Абиджана признал Яуа Агнинуа, ее младшую сестру Косию Миэ и вождя деревни Кекерени Коффи Муруфи виновными в колдовской практике. Подсудимые прокрались в больничную палату в тихий час и обратили с помощью магии некую Марту Яуа в агути прямо в постели. Проделали они свой трюк столь ловко, что их односельчанка не заметила покушения. Две колдуньи объяснили в суде, что сами в тот момент были обращены в птиц по указанию вождя Муруфи, чтобы эффективнее осуществить свое черное дело. Потом жертве предоставили печальную привилегию «попасть в кастрюлю и быть съеденной», сообщила абиджанская газета «Суаринфо». Приступая к пиршеству, вождь поделил добычу, отрезав себе по давней традиции самый крупный из трех кусков. Косия Миэ получила голову грызуна как самая младшая в компании.

Тройка нечистых призналась, что таким манером были дегустированы 34 односельчанина, превращенных в пальмовых крыс. Согласно обычаям, бытующим на западе Африки, питание чужими душами бодрит и укрепляет жизненные силы, здоровье чародеев.

Председатель суда Сулейман Диабате обосновал строгий приговор тем, что подсудимые признали себя виновными в «колдовской практике, нарушив ею общественный порядок, что подпадает под действие статьи Уголовного кодекса». «Признание — это и улика, и доказательство, — подчеркнул он. — Тем более если каждый начнет безнаказанно кормиться чужими душами, то…»

Один мой приятель в далекой Африке содержал настоящий приют для заблудших душ. Как-то в качестве косвенного вопроса я с намеком процитировал ему стихотворение А. Кольцова:

Но, среди весны,В цвете юности,Я сгубил твоюДушу чистую…

Он явно обиделся и принялся энергично возражать:

— Я не исключение. Мы же не из вредности гоняемся за чьей-то душой. Нам тоже хочется оладьев на пальмовом масле к ужину иметь. Всякий, у кого нечаянно потерялась или заблудилась душа, в какой-то мере виноват сам, но благодаря нам он может за стандартную мзду получить ее в целости и сохранности, — уверял он меня. — К счастью, на свете есть мы. Не будь нас с нашими ловушками, загулявшую душу мог бы уволочь сам дьявол.