Читать интересную книгу Африка — земля парадоксов - Владимир Корочанцев

Лишь для стариков смерть — вроде бы нормальная участь. Они умирают счастливыми. Их погребение сопровождается весельем: они попользовались жизнью всласть, их старость — благословение. Старые с легким сердцем могут оставить наследникам имущество и жен. Африканцы верят, что предки устроят им хороший прием за соблюдение законов рода, племени и приумножение семьи. Сам факт того, что человек дожил до преклонных лет, означает, что его жизнь прошла без особых грехов.

Смерть юных, напротив, навевает беспокойство, удручает. В краю герзе (да и у других африканских народов) ее расценивают как очевидную кару за тайные преступления. Умершие подростки не попадают в мир духов, а носятся по небу в виде облаков. Поэтому, считают герзе, необходимо как можно скорее обрести статус взрослого. Бамбара говорят: «Дети должны быстрее пройти посвящение во взрослые, подвергнуться обрезанию, чтобы дух-ребенок Ванза покинул человека, уступив место для Ни, души взрослого».

Моси хоронят умерших грудных младенцев в отдалении, чтобы они не мешали родителям обрести потомство, а стариков и вождей — рядом, нередко даже во дворе, чтобы те оберегали семью, помогали советами. Они становятся опекающими предками, которых ревностно почитают живущие.

Семейные духи могут перестать покровительствовать, если чем-то недовольны или чем-то обижены. Например, если их предают забвению.

Самоубийство считается проклятием Бога. В краю тусенов и многих других районах самоубийц не хоронят, а порой их тела оставляют в саванне на съедение зверям.

— Они оскверняют землю. Их души не отправляются тотчас в «Деревню мертвых», а блуждают до того момента, когда самоубийца должен был умереть естественной смертью, — считают ашанти.

Повесившихся моси хоронят под деревом и запрещают оплакивать их. Само, пораженного молнией, волокут по земле до могилы, хлеща плетьми. Соплеменники полагают, что так Бог покарал вора, и, значит, не должно быть ни веселых праздников, ни траура.

В случае насильственной смерти дух умершего, убеждены га, бродит в течение сорока дней, и люди слышат его стоны по ночам. Если он нападает на кого-нибудь, то советуют бросить белую одежду к его ногам, и, пока он будет с яростью топтать ее, надо бежать прочь.

Ничего африканец так не боится, как блуждающих «душ умерших». Тусены спешат заткнуть нос, рот и уши только что испустившему дух собрату, чтобы его душа не смогла вылететь и отравить воздух своим присутствием.

В «Деревне Бога»

Уникпил Конбомба в тоголезской деревне Такпамбе на мой вопрос, живут ли мертвые вечно и где пребывают, с грустью проронил:

— Усопшие живут в памяти потомков. Они исчезают, когда о них забывают.

Однако такой ответ представляется не очень типичным для черных. Впрочем, один из постулатов африканской философии гласит: «Мертвые живут в памяти живых, и это обеспечивает вечность всему роду-племени».

Жизнь продолжается в потустороннем мире. Однако следует отметить, что ни один народ Африки не обожествляет своих умерших, хотя тот, кто на Земле был вождем, имеет шансы остаться и там в том же качестве, а всем, кто был добрым, справедливым, кто принят в другом мире предками клана, поклоняются и просят их защитить живущих.

Гере в Кот-д’Ивуаре верят, что умершие либо получают вознаграждение, либо подвергаются каре. Если усопший жил нравственно, никого не обижал, то он идет в «Деревню Бога», где обитает счастливо и откуда однажды может вернуться на Землю, перевоплотиться в одного из потомков. Если же он был злым, то его душа сгорит и исчезнет.

Потусторонний мир у каждого народа имеет свое название. В первом, транзитном, обиталище ютятся фантомы (призраки) и души, которым еще предстоит суд. Это место, подобие чистилища, определяется очень неясно и в разных вариациях. Сначала душа попадает именно туда, в туманно определяемый приют для душ, ожидающих окончательной участи. Останавливаясь в нем, они превращаются в затворников, не блуждают и не бродят среди людей.

После вынесения приговора или же похорон душа направляется к постоянному прибежищу, которое человек заслужил своим земным поведением, — к «Деревне Бога» или же «Проклятому месту». Лоби скромно называют благословенный край «Хорошим местом», герзе и тома — «Деревней Бога», моси, гурманче, бваба, гурунси, хауса и другие — «Раем», видимо, под влиянием арабского языка.

У дагара в «Деревне Бога» нет домов, в остальном там та же жизнь: вдоволь пищи, напитков и женщин. Но убийцам, ворам, всяким подонкам, тем, кто жил нечестно, не уважал старших, губил людей, места там нет. Отвергнутые души очень несчастны. Они не знают, куда им податься, неприкаянно слоняются в очень неясном, туманном мире. Путь в рай у само далек и долог — к нему ведет дорога, «устланная перьями».

После кончины, когда душа отделилась от тела, она продолжает жить, поэтому ей приносят пожертвования для вступления в «Деревню духов» и деньги для путешествия, так как ей предстоит пересечь очистительную реку и увидеть наконец своих родителей. На такую встречу возлагают надежду лесные жители Гвинеи.

— В недрах Земли запряталась огромная деревня Ялата, — объяснял мне старейшина Бакари Туре. — Люди в ней живут семьями с давних времен и поныне. Они счастливы, немного трудятся, вымаливают у Бога всяческие блага для потомков.

Среди других обитателей потустороннего мира есть «малака» (нечто вроде ангелов) и «хагному» (призраки смерти) — фантомы. Но поскольку последние не смогли поселиться в Ялате, они часто преследуют живущих, чтобы те делали им желаемые жертвоприношения.

Более четкая терминология та, которая связана с адом. Моси называют его «окаянным местом», «огненным домом», гурманче — «дырой», «пропастью», бваба — «проклятым местом», тома, бисса и гурунси — «огнем» и «другим домом», само — «домом мертвых», лоби и дагара — «страной призраков», сенуфо — «иным миром». В рай стремятся все, а попасть в «огненный дом» охотников нет. Но поскольку плохие люди встречаются и в Африке, то они попадают в «окаянное место» и часто навещают Землю, чтобы продолжать там дурную жизнь. Это злые духи, их страшатся и делают все, чтобы отогнать их.

У каждого своя компания

Согласно представлениям моси, Великий Дух Венде творит суд над душой сразу после смерти человека. Плохие люди обращаются в злых духов, преследующих живых людей. Хороших предки встречают с ликованием и представляют всем другим добрым духам запредельного мира. Их одаряют очень красивым телом. Они живут счастливо в обстановке безграничной радости на священном холме, к которому никто живой приблизиться не смеет. Их живые родственники приносят Великому Духу жертвы, изливают любовь и уважение за то, что он соблаговолил приютить ушедших дорогих людей. Бисса, правда, верят, что старики, очень любившие свою семью, некоторое время задерживаются на Земле после смерти, прежде чем отбыть на небеса избранных.

— Души живут далеко от мира сего, — говорил мне Жозеф Ки-Зербо. — Так думают бваба, моси и другие народы. Там есть счастливые и несчастливые в зависимости от их поведения в прошлом. Компания для общения у каждого своя: у хороших — хорошие, у грешников — грешники. Домов в раю нет, ночи там не бывает. В чистилище попадают через три-четыре дня после смерти.

— Жизнь не прерывается после смерти, — твердят герзе и тома. Душа, как у бваба, так и у бамбара, если пожелает, может вновь родиться на свет там, где ей захочется. Злым духам это дает шанс повторного, более успешного опыта.

Почти все народы Черной Африки верят в перевоплощение душ умерших. Молодой человек должен перевоплотиться и вновь родиться в собственной семье. Это поверье они подтверждают физическим сходством между умершим и родившимся (перевоплотившимся).

Невидимый усопший выполняет функции посредника между Богом и миром в целом, между Богом и своей семьей в частности. С момента вынужденного вступления в таинственный мир он становится ребенком вне зависимости от возраста, в котором покинул Землю. Он может появиться в обличье новорожденного. Согласно верованиям шона, жизнь завязывается, как змея или червячок, в матке матери. Душа дедушки мальчика по отцовской линии (или дедушки его дедушки по отцу, если родной дедушка еще жив), как полагают, вселяется в ребенка, пока он формируется в утробе матери или, по мнению некоторых, когда он издает первый крик. Девочка также получает душу дедушки или родственницы по отцу, возможно, сестры дедушки. Она связана тесными узами с душой своей бабушки по материнской линии, от которой к ней, как утверждают, переходят свойства продолжения потомства. Но бабушка не имеет ничего общего с личной душой девочки.

Существует неописуемое множество различных представлений о душе и смерти у народов Африки. Их необузданная фантазия и наивность подчас ошеломляют. Но было бы опрометчиво смеяться над ними. Не стоит упрекать африканцев в примитивности, скудости знаний о реальном мире. В их глазах мы сами выглядим примитивными, неспособными дать достаточно убедительного объяснения многим тайнам. Со своим принципиальным однообразием, заложенным в основе нашей психологии и нашего мировоззрения, мы кажемся им первобытными при их сравнении с множественностью «принципов жизни», которые включаются в африканские понятия о личности человека.