— Что?.. О, так вы мне… не снитесь?
— Нет, — заверил ее Магнус. — А вот ты очень скоро превратишься в сон, если не уйдешь отсюда вместе с нами.
— Уйти? — Наконец глаза Нэн раскрылись широко. — Но зачем?
— Если ты останешься здесь, то превратишься в порождение Зла!
Нэн сдвинула брови, задумалась, пожала плечами.
— Какая разница, кем я стану? У меня там (она указала на пещеру) хорошая, сухая комнатка. На стенах гобелены висят, а на полу лежат мягкие ковры. Там стоят столы и стулья из дорогого дерева, а еще стоит широкая кровать с толстыми, пушистыми перинами. И мне там не одиноко, потому что там со мной живет благородный господин. Он заботится обо мне, он приносит мне вкусную еду и дорогие вина и танцует со мной и разговаривает, покуда я не засну.
— А потом он пьет твою кровь, — мрачно добавил Магнус. — Вот почему ты стала такой равнодушной, вот откуда у тебя ранки на шее.
Нэн подняла руку, притронулась к шее.
— Это… это просто…
Она смутилась, голос у нее сорвался.
— Он — вампир, — объяснила Корделия не так сурово. — Он держит тебя у себя для того, чтобы пить твою кровь на ужин.
Нэн нахмурилась.
— О! Неужели это правда?
— Поверь мне, чистая правда, — с чувством проговорила Корделия. — Неужели тебе это безразлично?
Глаза у Нэн забегали.
— Да… Наверное, да. Сначала было… не все равно, а теперь уже да.
— Но так нельзя! — воскликнула Корделия. — Уйдем отсюда с нами! Мы еще можем тебя спасти!
— Спасти меня? — удивилась Нэн и глупо заморгала. — От чего?
— От того! Чтобы ты сама не превратилась в вампира! А если он будет продолжать сосать твою кровь, это случится, и ты станешь такой же, как он!
— Ой… — Нэн прижала палец к губам, задумалась. — Все так плохо, так?
— Не просто плохо! Ужасно! — вскричала Корделия.
Нэн глубоко задумалась.
— Неужели тут есть о чем думать? — язвительно осведомился Джеффри. — Все намного проще. Ты какой хочешь быть? Доброй или злой?
Нэн заморгала. Теперь она окончательно сконфузилась. Корделия одарила брата недвусмысленным взглядом.
— Если ей действительно все равно, — задумчиво проговорил Грегори, — нужно спросить ее по-другому… Нэн, почему бы тебе не пойти с нами?
— Точно! — подхватила Корделия. — Почему бы нет?
Нэн задумалась не на шутку, наморщила лоб. И вот наконец она просияла и воскликнула:
— И верно: почему бы и нет? — Она подняла руку и вымученно улыбнулась. Магнус отпустил ее и отступил на шаг назад, но девушка взяла его за руку. — А вы куда идете?
— Мы? К ближайшей деревне, — быстро нашелся Магнус. — Джеффри, вперед!
Джеффри не пришлось долго уговаривать. Он развернулся, выхватил кинжал и зашагал по тропинке в обратную сторону. Магнус пошел следом за ним, держа за руку Нэн, за ним — Корделия и Грегори, а Векс замкнул процессию.
Джеффри вскоре свернул в сторону и вывел всех к большому развесистому дубу. Магнусу дуб не понравился.
— Назад! — крикнул он. — Что-то в этом дубе есть нехоро…
В тени зашевелилось что-то темное, от ствола отделилась фигура и направилась к детям. Человек был в черном обтягивающем трико, лицо у него, казалось, выкрашено белой краской, глаза обведены черной, а губы подмазаны ярко-красной.
— Поцелуй[15]… — прошипел он и потянулся к Корделии. — Поцелуй, поцелуй…
Корделия оттолкнула его руку, попятилась назад, а Джеффри тут же оказался между ними, поддел вампира кинжалом и принял боевую стойку. Вампир глянул сверху вниз на свою рубаху и недовольно нахмурился.
— Ты мне одежду порвал!
Джеффри вытаращил глаза, посмотрел на лезвие своего кинжала. Оно осталось чистым, по нему не стекала кровь.
Вампир, заметив смятение мальчика, довольно осклабился и продемонстрировал при этом длинные острые клыки.
— О нет, — сказал он, — сталь мне не страшна. Но я ужасно голоден. И если вы не дадите мне напиться, тогда верните мне мою девчонку. — И он потянулся к Нэн.
— Назад! — выкрикнул Магнус и ударил вампира по руке, как ни отвратительно это ему было. — Она тебе не вещь, а живой человек. Она никому не принадлежит.
— Да ты сам не знаешь, о чем болтаешь, парнишечка, — ухмыльнулся вампир. — А ну-ка, Нэн, скажи, чья ты подружка?
— Я… твоя. — Нэн была готова шагнуть к вампиру, но Магнус удержал ее. — Отпусти! — пискнула девушка, пытаясь высвободиться.
— По какому праву ты удерживаешь ее, если она хочет уйти? — осведомился вампир.
— А ты по какому праву держишь ее при себе? — неожиданно смело вопросил Грегори. — Ведь она наверняка пожелала бы уйти, если бы была в своем уме!
— Это что еще за малявка? — оскалившись, процедил сквозь зубы вампир. — Исчезни с глаз моих!
Он поднял руки и потянулся когтями к Грегори.
Джеффри вскрикнул и вновь бросился на злодея, но на этот раз вампир резко развернулся, схватил мальчика и был готов вцепиться в него зубами.
— Нежненький, — плотоядно проворковал он. — Сочненький…
Магнус отпустил Нэн и, налетев на вампира, выбил из его рук Джеффри. Бледный как смерть вампир взлетел в воздух и запорхал: его плащ превратился в крылья, а сам он — в летучую мышь. Мышь завертелась в воздухе и нацелилась на Грегори.
— Вот куриные мозги! — расхохотался Джеффри. — Ну давай, курица! Чем еще ты думаешь нас насмешить? Вот дурацкая птица!
Летучая мышь сделала разворот, ее глаза полыхнули огнем, и она бросилась на обидчика — но Джеффри проворно отпрянул в сторону и спрятался за Вексом. Летучая мышь и не стала пытаться преследовать его: она подлетела к шее Векса, оскалила клыки и вонзила их в шкуру коня. Раздался звон — зубы ударились о стальной корпус робота. Мышь штопором завертелась в воздухе, чуть не упала на землю, но все же вышла из пике, заработала крыльями и снова набрала высоту.
За это время Магнус успел найти длинную палку.
— Сейчас эта мышка полетит вверх тормашками, — проворчал он и хорошенько замахнулся.
Палка угодила по вампиру. Тот обмяк и, описав в воздухе спираль, шмякнулся на землю и застыл в неподвижности.
Дети замерли и даже боялись пошевелиться.
А потом Нэн вскрикнула и бросилась к валяющемуся на земле существу.
Джеффри загородил ей дорогу.
— Нет! Теперь ты свободна от него и всегда будешь свободна!
— Она не сумеет сразу забыть о нем. Некоторое время она будет по нему тосковать, — объяснил мальчику Векс. Джеффри понимающе кивнул, схватил Нэн за руки и отвел в сторону.
— И что теперь? — требовательно вопросила Корделия. — Его нельзя оставить просто так, иначе он оживет и вновь примется за свои пакости!
— Ну так у нас тут кое-кто есть, кто только и ждет, когда мы его позовем! — весело откликнулся Грегори. — Магнус, позови!
Магнус выпрямился, расправил плечи, улыбнулся и крикнул:
— Маленький Народец! Мы сделали все, что смогли! Выходите и помогите нам!
— О, это мы с превеликим удовольствием! — Со всех сторон высокой травы вышли эльфы. — Мы очень надеялись на то, что придет кто-нибудь вроде вас, юных волшебников, и одолеет этого злодея. Теперь уж мы сами с ним управимся.
— Значит, мы можем оставить его на ваше… попечение? — спросил Магнус, не сумев подобрать другого слова.
— Можете, можете, — заверил его эльф. — Больше он никогда не потревожит жителей окрестных деревень, не извольте сомневаться.
— Если честно, — добавил брауни, — еще год назад его тут и духу не было, не будет и теперь.
— Большое вам спасибо, если так, — проговорила Корделия. Однако тревога не до конца покинула ее. — А как же нам быть с Нэн? С собой взять мы ее не можем, а сама о себе она теперь не в силах позаботиться.
— Не печалься об этом, — успокоила ее эльфийка. — Мы будем ухаживать за ней, покуда ее тело вновь не наполнится кровью, а потом сотрем из ее памяти все воспоминания о стране эльфов и отведем девушку в ее родную деревню.
Эльфы окружили вампира, а главный из них сказал:
— Теперь ступайте, дети. Мы сделаем все, что положено, но вы того видеть не должны.
— Если так, то мы пошли, — отозвалась Корделия. — Прощайте, добрые эльфы! Будьте добры к Нэн!
— Будем непременно, — отвечала ей крошечная эльфийка. Дети отвернулись и зашагали прочь.
Минут через пятнадцать после того, как Гэллоуглассы ушли от дуба, на тропинку из травы перед ними выбежал еще один эльф. Увидев его, дети остановились.
— Что хорошенького? — поинтересовался Джеффри.
— Все, — ответил эльф. — Девица спит и выздоравливает, а вампир будет спать веки вечные — если только на него не набредет какой-нибудь остолоп, понятия не имеющий о том, что такое вампиры и что они способны вытворить.
— Значит, вы похоронили его на скрещении дорог?