Боевой клич, отзвук которого донёсся до побережья, раскатился над крышами.
Дома, казавшиеся пустыми, ожили. Из-за печных труб, узорчатых обрамлений карнизов, как призраки, появились лучники. Свистнули стрелы, и легко нашли цель на открытой ладони площади.
Не успели первые убитые упасть на камни мостовой, вторая волна стрел пролилась на вражеский десант.
Свалился, корчась, не в силах кричать, пронзённый стрелой в живот молоденький бакалавр. Из рук его выпало надорванное заклинание. Бумажка упала под ноги солдатам, и распалась окончательно. Половинки заклинания обратились в комки едкой слизи. Корчась на мостовой, молодой бакалавр измазался в слизи. Едкая зелёная дрянь мигом впиталась в ткань рукава. Маг дёрнулся, рукав ширкнул по камням… Пропитанная слизью ткань вспыхнула, балахон загорелся. Некоторое время под ногами солдат крутился воющий факел. Но скоро на камнях остался скорченный обугленный силуэт, от которого исходили струйки вонючего дыма.
Надрывая горло, офицер пытался отдать команду, но меткий выстрел заткнул ему рот.
Из переулков, из-за декоративных кустов, оградок и скамей с гнутыми спинками, выскочили ополченцы, вооружённые длинными ножами, короткими копьями, и просто дубинами — что смог найти для них капитан Роберт.
Среди местных мелькали кирасы стражи. Ловко орудуя короткими мечами, стражники дружно выкрикнули: «за Анклав!», и бросились в атаку на тех, кто ещё имел мужество сопротивляться.
Старый майити, с развевающимся гребнем седых волос и дико сверкающими глазами, рыча, прорубался через толпу к знаменосцу. Тот забрался на высокое крыльцо борделя, и отбивался древком знамени от всех, кто пытался подойти к нему. Вывеска над крыльцом немного прикрыла его от стрел. Грудастая девка на картинке теперь красовалась двумя-тремя торчащими из неё стрелами, по-прежнему зазывно улыбаясь алыми губами.
Майити взлетел на крыльцо, махнул мечом, отбив древко флага. Твёрдое, как камень дерево древка оказалось перерублено наискось. Коллекционное оружие из старинных запасов майити было острым, как бритва.
Сражение окончательно превратилось в бойню. Озверевшие местные добивали чужаков. Немногим солдатам десанта удалось вырваться из окружения, и теперь они пытались спастись, убегая со всех ног по улочкам вниз, к побережью.
Их догоняли, и убивали в спину копьями.
Скоро склон холма тут и там покрыли тела вражеских солдат, а тех, кто выжил, добивали на месте.
— Огонь, огонь! — рычал с капитанского мостика старый адмирал.
С борта ближайшего к берегу корабля взлетел и понёсся к склону холма одинокий огненный шар. Взлетел второй, вспыхнул на лету, распался в мелкие брызги и дымным клубком обрушился на скомканные плиты причала.
— Стреляй, мать твою! — гаркнул адмирал.
Придворный маг обречённо порвал сразу два заклинания. Убойное сочетание воздуха, земли и огня.
От флагманского корабля, от бушприта отделилась и взмыла в небо шипастая комета.
Шипя и плюясь колючими искрами, она понеслась к месту, где шёл бой. На лету выпустив отростки огня, и извиваясь змеевидным телом, огненная комета пожирала пространство между кораблём и склоном холма. Воздух гудел от жара, землю накрыла багровая тень.
— Да! — гаркнули с капитанского мостика. — Убей их всех!
Глава 18
Человек, не знающий пощады, должен будет молить о ней
Станислав Ежи Лец
На каменистый склон упала тень. Огненная змея достигла земли, пересекла береговую черту и обрушилась с неба на мечущиеся фигурки людей.
Несколько мгновений придворный маг ничего не мог разглядеть за ослепительным змеиным телом, упавшим на склон.
Зигзаг пылающего огня ярко вспыхнул и распался, как прогоревшее полено. Взметнулись фонтаны каменных брызг, склон горы будто пропахал огромный плуг. Из трещины густо повалил зелёный дым, стекая вниз, к береговой линии.
Вот дым рассеялся, обнажив камни. Но маг и так уже видел, что драгоценный заряд из двух заклинаний пропал зря.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Неимоверной силы заряд пропал впустую. Так опозориться мог бы двоечник-первокурсник. Но магистру, придворному магу нет оправдания. Ни сильный ветер, ни магическая защита.
Все солдаты — и свои, и чужие — остались целы. Заклинание пропахало гравий у обочины дороги, повалило мраморные столбики с золотыми шарами наверху. Как будто пьяный возница не удержал ездовых ящеров и посшибал ограждение. Потом испустило клубы зелёного дыма и погасло.
На мостике сыпал чёрными морскими проклятиями адмирал. Обещая содрать с кретина-мага кожу, посыпать мелкой солью и оставить коптиться на медленном огне.
Местные, опомнившись от испуга, принялись добивать последних вражеских солдат. Скоро на склоне остались одни трупы, да извилистая трещина в земле, из которой ещё струился дымок.
***
Ополчение принялось обдирать трупы. К ним уже бежал со всех ног вестовой — мальчишка-гвардеец, с приказом отступать к селению. Собрать всё оружие, доспехи, и вернуться на позиции. На склоне горы отряд ополчения был как на ладони.
Когда с флагманского корабля, зловеще извиваясь и шипя, метнулась огненная змея, Игорь весь вспотел от страха. Один удар, одно заклинание — и собранный с таким трудом отряд ополчения прихлопнут, как мух.
Но заклинание чужого мага обернулось пшиком. Капитан Роберт облегчённо перевёл дух, и спросил боевого мага, что стоял рядом с ним, наблюдая за атакой:
— Вы готовы, магистр?
Тот повернул к нему остроносое, покрытое шрамами лицо. Лысина его блестела от пота, но глаза смотрели спокойно.
— Мы всегда готовы, Старший.
Помолчав, боевой маг кривил губы в горькой усмешке:
— Смерть неизбежна, капитан Роберт. Вопрос только в цене.
Он снова замолчал, и Игорь уже решил, что продолжения не будет.
— Знаете, что каждый студент, решивший стать воином Анклава, запоминает в первый день учёбы? — неожиданно спросил боевой маг. — Только магия живёт вечно. Умри, но Анклав должен жить.
— Даже если заклинания не… — Игорь не закончил фразу, только мотнул головой в сторону дымящегося склона холма. Но маг его понял.
— Тогда тем более. Магия умирает, но мы ещё живы.
— Рок-н-ролл мёртв, а я ещё нет, — пробормотал себе под нос Игорь. Да, эти ребята пойдут до конца. И на том спасибо.
***
Новая волна десанта высадилась на берег, на развороченные плиты причала. Теперь это были опытные бойцы, не то мясо, что погнали в бой прежде.
Топча раскрошенный камень и поднимая клубы пыли, воины в шлемах с гербами Нижних земель покидали причал. Они мерным, быстрым шагом принялись подниматься по склону, экономя силы и дыхание. Блестел металл, развевалось знамя, топали тяжёлые башмаки.
За первым отрядом последовал второй.
Ни первый, ни второй отряд не решились ступить на плиты дороги. Хотя в середине каждой колонны шли по человеку в балахонах магов, захватчики стали осторожнее. Командиры не хотели понапрасну терять людей.
У развилки десант не разделился, как ожидалось, а рысцой проследовал дальше, миновав развороченную землю, обильно политую кровью. Они стремились догнать первый отряд, что прошёл здесь раньше.
Выше развилки дорога круто сворачивала. Придорожные камни скрывали её от наблюдения с моря. Дальше полоса дороги сужалась и шла возле каменистой гряды, валами дыбившейся с обеих сторон. Камни, даже за долгие столетия не сглаженные ветром, слюдянисто блестели на солнце. Опасный участок, который надо только пройти, а там — ровная полоса почти до самой вершины.
***
Капитан Форн’Зак с шелестом вытянул меч из ножен. Кто бы знал, как угнетала его необходимость жить без магии. Проклятый Совет наложил запрет даже на мелкие заклятия вроде разжигания огня и остроты клинка.
Нынешний Старший запрет не подтвердил, но велел обойтись без боевых заклинаний, как только возможно. «Я надеюсь на вас, капитан, — сказал он, уставившись на него своими глазами, такими странно умными на лице итиола. — Гвардия не подведёт». И гвардия не подвела.