Она решила выбрать бежевые льняные брюки и тонкий сиреневый кашемировый свитер с короткими рукавами и V-образным вырезом. Уинни дополнила наряд жемчужными серьгами-гвоздиками и платиновой цепочкой с одной жемчужиной. Посмотрев на себя в зеркало, она увидела безмятежную и достойную женщину.
Расчесав волосы, она заплела их во французскую косу. Надев балетки из телячьей кожи, Уинни отправилась завтракать.
На кухне сидела Анна-Лиза. Одной рукой она держала свежую газету, а другой – малыша, сидящего на ее коленях. Когда вошла Уинни, она подняла глаза.
– Доброе утро, мисс Беллами.
– Называйте меня Уинни, пожалуйста. – Уинни уселась за стол напротив Анны-Лизы.
Полная женщина в форменном сером платье и фартуке тут же принесла горячий кофе.
Анна-Лиза махнула рукой:
– Кофе из Южной Америки. Я бы вводила его себе внутривенно, если бы могла. Наслаждайтесь!
Пожилая женщина отправилась готовить Уинни яйца и тост.
Пристальный взгляд Анны-Лизы слегка беспокоил Уинни, хотя сестра Ларкина смотрела на нее с любопытством, а не с осуждением. Анна-Лиза была невероятной красавицей с черными волосами и высокими скулами. Уинни знала, что Анна-Лиза выросла среди мужчин, но с ребенком на коленях была воплощением умиротворенной Мадонны.
Пока Уинни пила утренний кофе, Анна-Лиза говорила:
– Ларкин с парнями рано ушел в горы гулять. Обычно я тоже хожу, но сейчас кормлю грудью и не могу надолго оставить ребенка.
– Как его зовут?
– Мы с Сэмом долго препирались, но потом остановились на имени Феникс. Знаю, имя претенциозное, но наша семья восстала из пепла как птица феникс, так что имя подходящее.
– Я читала о вашей трагедии. Я тоже потеряла мать, но была намного старше вас. Наверное, вы очень переживали.
Анна-Лиза пожала плечами:
– Я была совсем маленькой и почти ее не помню. Поэтому можно сказать, что мне повезло.
В тот момент на кухню вошел Сэм Эли.
– А я думаю, куда ты запропастилась? – Высокий заспанный мужчина с каштановыми волосами уселся за стол рядом с женой.
Она наклонилась, подставляя ему губы для поцелуя. При виде единения родителей и ребенка у Уинни заныло сердце.
Анна-Лиза передала малыша мужу и намазала маслом булочку:
– Я думала, ребята пригласят тебя погулять.
Он зевнул:
– Они приглашали. Но в шесть часов у меня началось селекторное совещание по лондонскому проекту, и мы только сейчас закончили.
– Лондон? – Уинни хорошо знала этот город.
Лицо Анны-Лизы вспыхнуло от волнения.
– Мы поедем туда на три месяца. Не могу дождаться.
Служанка принесла завтрак Уинни, потом вручила Сэму огромную тарелку с едой. Очевидно, его предпочтения были хорошо известны.
Анна-Лиза нахмурилась:
– Меня просто бесит, что он ест все подряд и нисколько не полнеет.
Сэм усмехнулся:
– Полней, если хочешь, дорогая. Я буду только сильнее тебя любить.
Анна-Лиза насмешливо присвистнула, но в ее глазах Уинни заметила непреложное понимание, что ее любят. Уинни позавидовала ей, зная, что зависть плохое чувство.
Она задалась вопросом, почему Анна-Лиза и Сэм здесь, если их собственный дом расположен недалеко, на вершине горы. Ларкин рассказал ей о домах своих двоюродных братьев. Постоянной обители на горе не было только у Девлина и Ларкина.
Анна-Лиза промокнула губы салфеткой и облокотилась на стол, подперев подбородок рукой.
– Мой брат никогда не привозил сюда женщин на выходные. В чем дело?
– Анна-Лиза! – предупреждающе произнес Сэм.
– Но я хочу знать, черт побери!
Сэм сурово посмотрел на жену и руками закрыл уши ребенка.
Анна-Лиза поморщилась, глядя на Уинни:
– Извините. Я поклялась не ругаться два года назад, но никак не получается.
Уинни улыбнулась, очарованная напористостью сестры Ларкина:
– Ну, я…
– Вы не должны отвечать, Уинни. – Сэм поднял руку, осуждающе глядя на жену.
– Все в порядке. Никакого секрета тут нет, – сказала Уинни. – Ларкин уже сказал вам, что у меня проблемы с прессой. Он решил, мне лучше спрятаться здесь, пока все не утихнет.
– Это из-за статьи о богатейших женщинах Америки? – Анна-Лиза нахмурилась.
– К сожалению, да.
Сэм вытер подбородок сына:
– Моя жена завидует, что ее не включили в этот перечень. Когда мы поженились, она вложила большую часть своего состояния в трастовый фонд для наших детей. А мне нравится, когда она босая и беременная.
– Ну и поросенок же ты! – Анна-Лиза, смеясь, бросила в него клубнику, потом повернулась к Уинни: – Но я не задала самый важный вопрос: что происходит между вами и моим братом?
Уинни замерла:
– Ну, я…
Глава 14
– Оставь ее в покое, бессовестная.
Пройдя несколько миль по горам с Девлином и двоюродными братьями, Ларкин принял душ и отправился на поиски Уинни. Он нашел ее на кухне, где ее допрашивала его сестра.
Анна-Лиза умела запугивать. Хотя на самом деле Уинни не выглядела расстроенной или встревоженной. Он ожидал увидеть ее застенчивую улыбку, когда вошел на кухню. Уинни действительно улыбнулась, но взглянула на него настороженно. Не так должна смотреть женщина, которая большую часть ночи лежала в его объятиях.
Вспомнив, что они не обсуждали, следует ли сохранять их отношения в тайне, он коснулся рукой ее плеча и присел рядом:
– Доброе утро, Уинни. Хорошо спалось?
Она кивнула, ей удалось не покраснеть:
– Очень хорошо, спасибо. Я с наслаждением завтракаю в обществе троих прекрасных людей.
Сэм фыркнул:
– Вы очень вежливы. Анна-Лиза вас уже затравила.
– Никого я не травлю. – Его жена посмотрела на него. – Но по крайней мере, теперь я знаю, почему они здесь.
– Ты им рассказала? – Ларкин покосился на Уинни. Сказать, что он удивился, значило не сказать ничего.
Уинни слегка тряхнула головой:
– Я им объяснила, что статья сильно усложнила мне жизнь, а ты убедил меня затаиться в Волфф-Маунтин на некоторое время.
Значит, Уинни не сообщила всего. Но этого достаточно, чтобы сестра успокоилась. Когда на кухню вошла экономка, Ларкин указал на тарелку Сэма:
– Мне то же самое, что ему. Я умираю с голоду.
Уинни позавтракала и теперь с удовольствием пила кофе:
– Много сегодня прошли? – вежливо и сдержанно спросила она.
Кровь Ларкина забурлила. Одно дело скрывать их отношения от семьи, но совсем другое – относиться к нему как к незнакомцу.
– Понятия не имею, – спокойно сказал он, когда перед ним поставили тарелку с едой. – Мы походили по тропам, полазали по горам и прошли через заросли. Это скорее ритуал, чем прогулка или поход. Мы всегда его соблюдаем, приезжая домой.
– Когда возвращаешься домой ты, – произнесла его сестра. – Мы, например, гуляем регулярно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});