лилась, проникая в души людей. Гитара под его пальцами издавала, кажется, невозможные звуки. И низкий, похожий на удары грома, и высокие, доступные только на скрипке. Гитара как будто заменяла собой целый оркестр.
Люди и вампиры слушали, и каждый слышал, что-то своё. Одни улыбались, другие тихонько пускали слезу.
Наконец прозвучали последние ноты и музыка смолкла. В зале стояла тишина.
Сергей протянул гитару хозяину, который сидел прямо на полу, обхватив голову руками.
— Возьми. Отличный инструмент. — Произнёс Сергей.
— Мне к нему даже прикасаться стыдно после вашей игры. Я так никогда не смогу. — Ответил гитарист, поднимая голову. — А я ведь был лучшим на курсе.
— Научишься. Немного тренировки и у тебя всё получится. Я бы тебе ноты записал, но я нотной грамоте не обучен. — Улыбнулся ему Сергей.
— Шутите? — Сергей покачал головой. — Я запишу ноты. У меня абсолютный слух и музыкальная память.
— Ну вот. А ты переживаешь. Ты просто не знал, что на гитаре можно ТАК играть. А теперь, знаешь, к чему стремиться.
— Пожалуй, вы правы. — Поднимаясь с пола, ответил музыкант. — Но гитару я не возьму. Это вам в подарок от меня. Другую такую вы просто не найдёте, а мне она всё равно без надобности. Учиться можно на инструменте и похуже этого.
— Спасибо за подарок. — Ответил Сергей. — Иногда и правда хочется поиграть, а не на чём.
— Серёжа, давно бы сказал, я бы тебе гитару Страдивари нашла. — Вокруг раздались смешки. — Да знаю я, что он скрипки делал, но и гитарных дел мастера тоже должны быть.
— Лучшим гитарным мастером считается испанец Хосе Рамирес. Если попадётся такая, то смело покупайте. — Посоветовал гитарист.
— Обязательно. Куплю. — Многозначительно ответила Нед.
— Ох, Нед. — Покачал головой Сергей, при этом улыбаясь. — Ты в своём репертуаре. Давайте закругляться?
Возле машины их остановил сотрудник НКГБ.
— Вас просит о встрече товарищ Сталин. — Произнёс он.
— О! Я тоже поеду! — Сразу заявила Нед.
— Тебе интересны эти скучные разговоры? — Спросил Сергей.
— Если будет совсем скучно — посплю на диванчике.
— Там нет диванчика. — Возразил Сергей.
— Тогда поеду домой. Но не раньше, чем соскучусь.
— Прошу в машину. — Предложил сотрудник органов безопасности.
***
В приёмной находилось много людей в военной форме. Сергей и Нед одетые в лёгкую гражданскую одежду притягивали взгляды. Особенно много внимания привлекала девушка. Тем более её наряд был нетипичен для этого времени. Сергей скользнул взглядом по ожидающим своего вызова людям.
— Смотри. — Громко, чтобы все слышали, прошептала Нед. — Это же Хрущ.
— Похож. — Согласился Сергей.
— Давай его прирежем! — Предложила девушка. — Нам за эту гниду всё равно ничего не будет, кроме “спасибо” от потомков.
— Не стоит. У него свой хозяин есть, вот пусть он и разбирается. — Сергей повернулся к Поскрёбышеву. — Александр Николаевич, у вас зелёнка найдётся?
Поскрёбышев молча достал из стола пузырёк с лекарством. Взяв его, Сергей протянул пузырёк Нед.
— На. Лучше помоги товарищу.
— И что мне с этим делать? — Удивилась девушка.
— Лоб ему помажь, что же ещё. — Видя неподдельное удивление на лице Нед, он уточнил. — Это чтобы пуля инфекцию не занесла.
— Что вы себе позволяете! — Взвился Хрущёв с места. — Я этого так не оставлю!
— И что ты мне сделаешь? — Нед рывком приблизилась к нему и посмотрела в глаза. Тот отвёл взгляд и начал затравленно озираться. — Запомни хрущ, ты жив по, пока, непонятной мне причине. — Нед выхватила из воздуха нож и срезала крышку на бутыльке с зелёнкой. Потом не отрывая взгляда от глаз Никиты Сергеевича, вылила содержимое ему на лысину. — Сиди и не дёргайся, пока не обсохнешь. А как обсохнешь, берёшь ручку с листом бумаги и начинаешь писать. Глядишь и проживёшь подольше, пока дело идёт.
— Мне нечего писать! — Взвизгнул он. — Я ни в чём не виноват!
— Я тебя предупредила. Пуля в лоб покажется тебе недостижимым счастьем, когда я до тебя доберусь. Сколько сотен тысяч жизней ты загубил ради красивых циферок в отчётах? Сто? Двести? Да ты маньяк похлеще Джека Потрошителя. — Нед потрепала его по щеке. — Пиши чистосердечное, или умирать будешь очень долго и мучительно.
Под конец короткой речи голос Нед опустился чуть ли не до инфразвука. Сидящие рядом с Хрущёвым военные инстинктивно отодвинулись подальше. Нед распрямилась и отошла. Хрущёв, почему-то взвизгнул и выскочил из приёмной, размазывая зелёнку по лицу. Нед протянула пузырёк из-под зелёнки улыбающемуся Поскрёбышеву.
— Умеете вы произвести впечатление. — Сказал он, принимая пустую ёмкость.
— Это ещё что! Видели бы вы, как я крестиком вышиваю! — Гордо заявила Нед, делая невинное лицо.
Один из военных затрясся от едва сдерживаемого смеха. Зазвонил телефон на столе у Поскрёбышева.
— Проходите. — Открыл он дверь перед Сергеем и Нед.
Сталин сидел за столом и просматривал листки в папке.
— Добрый день, Иосиф Виссарионович. — Поздоровался Сергей.
— Здравствуйте, товарищ Сергей и очаровательная товарищ Нед. — Поздоровался Сталин, выходя из-за стола. — У нас много тем накопилось для разговора.
— Только не спрашивайте, зачем я это делаю. Уже говорящим попугаем себя чувствую, отвечая на этот вопрос. — Ответил Сергей.
— Хорошо не буду. — Усмехнулся Сталин. — Мне принесли стенограмму вашего разговора в ресторане. Может, объясните, почему вы пошли на такой шаг? Я вас не осуждаю, но мне интересны причины, по которым вы согласились омолаживать наших идейных и политических врагов. Не только же из-за денег?
— Ну почему же. Деньги нашей стране тоже очень нужны. — Возразил Сергей. — Но нужны они именно на закупку оборудования. Причём самое важное из того, что нужно, за деньги как раз не продают. А так, сейчас мы выставляем список нужного, а они уже как хотят так и доставляют нужное нам на нашу территорию. Если хотят, пусть меняют законодательство, или завозят через третьи страны.
— Это я понимаю. Но дарить врагам вторую молодость? Эти зубры капитализма с новыми силами будут вынашивать новые планы по развалу нашей страны.
— Вы, Иосиф Виссарионович не учитываете такую важную вещь, как физиология. — Улыбнулся Сергей. — Вспомните себя в молодости. О чём вы чаще думали, только честно.
— Вы говорите о женщинах? — Догадался Сталин.
— Именно. Молодые люди большую часть времени думают о противоположном поле. Как бы заняты они ни были, мысли постоянно соскальзывают на женщин. А теперь представьте старика, который резко становится молодым. Вдобавок гормональный фон у него как у 15-ти летнего. При его-то возможностях, сколько он времени в кровати будет проводить, а сколько за работой? В какой степени его решения будут взвешены и продуманы на фоне гормонального шторма, который у него поднимется в организме?
— А этот, как вы говорите, гормональный шторм вы им обеспечите?
— Естественно. Хотели