Короче говоря, когда вдали слышится канонада, калашниковым в песочнице не играют.
Теги: радиовещание
Недотянули
Странное впечатление оставил сериал "Обнимая небо". Поначалу история Милены Фадеевой очень захватила. Понравились молодые актёры Любовь Аксёнова и Александр Петров, которым выпало счастье сыграть большую любовь. Любовь с первого взгляда. Очень понравились опытные и знаменитые Виктория Толстоганова и Даниил Страхов, а также Светлана Колпакова и Олег Алмазов. Актёрский ансамбль героически преодолевал чрезмерную мелодраматичность сюжета. Слишком много смертей (погибли отец и сын героини, мать и брат героя). Хорошо показана в фильме жизнь лётчиков в 80-е годы, хорошо, что мечта героя о небе осуществилась, несмотря ни на что, он стал лётчиком-испытателем. Хорошо, что герои наконец нашли друг друга. Но не понятно, зачем в последних сериях надо было менять исполнителей главных ролей, с которыми мы так сроднились? Артисты Редникова и Белый хорошо играют, но полюбили-то мы не их, и впечатление испорчено.
Светлана КОРИНА
Теги: сериал , «Обнимая небо»
Без фальши
По многим каналам отечественного телевидения (а по некоторым - так сплошняком) показывают сериалы, главными героями которых неизменно являются преступники, полицейские и следователи. Казалось бы, современного зрителя чем-либо удивить или обрадовать невозможно. Однако даже среди вездесущих экранных произведений криминально-детективного жанра иногда попадаются своего рода жемчужины, способные привлечь внимание самого искушённого ценителя фильмов. Особого успеха добиваются картины, созданные на стыке жанров – например, детективного, драматического и комедийного.
К таким произведениям можно отнести демонстрировавшийся в течение августа по Первому каналу телесериал "Личная жизнь следователя Савельева" (режиссёр – Сергей Крутин). Но на фоне захватывающих перипетий профессиональной деятельности главного героя речь идёт не только о личной жизни, но и о жизни вообще.
Сериал привлёк достоверной игрой актёров. Исполнителям главных ролей Дмитрию Марьянову, Нонне Гришаевой, Любови Толкалиной, а также Михаилу Жигалову, Юрию Беляеву, Александру Андриенко удалось создать яркие образы без всякой наигранности. Органичны и молодые актёры Михаил Досенко и Любава Грешнова. Никто из героев не идеален – у каждого имеются свои недостатки, однако они обладают главным объединяющим их достоинством – отсутствием фальши.
И ещё. Невзирая на необходимые элементы криминального боевика, в кадре отсутствуют садизм и кровожадность, которые выплёскиваются на экран в великом множестве других произведений. Хотя доминирует тема личной жизни главного героя, нет никакой пошлости и грязи. Всё разрешается так, что сериал оставляет очень доброе впечатление.
Дмитрий ТИНИН
Теги: телесериал , «Личная жизнь следователя Савельева»
Вспоминая Яака Йоалу
Помню золотую осень 1979 года. Мне 13 лет. После школы брожу по улицам Саратова, а в голове звучит песня "Подберу музыку". Её пел советский эстонец Яак Йоала. У него было много красивых песен. Например, «Фотографии любимых». Там припев внезапно взрывался весенней, майской молнией:
И, кажется, снова, цветами одета,
Весна незаметно нас сводит с ума.
Как порох сгорает короткое лето!
Как долго, как долго дымится зима!
А ещё была невероятно оптимистичная песня «Солнечные часы»... После распада СССР Яак Йоала исчез из нашего телеэфира. Он категорически не принимал современную попсу.
Но было и нечто более важное. Он отказался проклинать Советский Союз и советское прошлое.
Можно себе представить, какое на него оказывалось давление! Самый знаменитый эстонец конца XX века по сценарию обязан был рассказывать о своих страданиях в «советском концлагере». А Йоала молчал. Он так и не бросил камень в СССР и в русский народ.
25 сентября Яак Йоала скончался. Увы, на утро 29 сентября, когда пишутся эти строки, не удалось увидеть по российскому телевидению ни одной программы о нём.
Александр КЛИМОВ, САРАТОВ
Теги: Яак Йоала
Стандарты и иллюзии
Фото: ИТАР-ТАСС
В заметке "Предъявите стандарты, господин министр!" («ЛГ», № 35) говорилось о непоследовательности действий главы Минобразования Дмитрия Ливанова в отношении единого учебника истории и ЕГЭ. Весьма резонно возник вопрос: не пора ли господина министра «удалить с поля»? Публикация вызвала большой интерес.
Но мнения разделились.
Упрёк руководителей Минобразования в том, что они подменили поручение президента о создании единого учебника истории вопросом подготовки единой концепции, не совсем заслуженный, поскольку разговор об историко-культурном стандарте шёл с самого начала, то есть ещё с февраля прошлого года.
Задача написания, если не единого, то, хотя бы, единообразного, учебника не нова. Ещё Пушкин шутил: «У нас есть три Истории России: одна для гостиной , другая для гостиницы, третья для гостиного двора ». Слова поэта отражали реальную ситуацию, сложившуюся в результате издания в те годы заметно отличавшихся одна от другой трёх «историй». Сегодня уже не до шуток, так как в стране существуют десятки различных учебников и интерпретаций.
Поставив задачу выработки единой концепции, призванной заменить разброд и шатания, В. Путин заявил о необходимости включения в неё официальной оценки исторических событий. Министр культуры В. Мединский уточнил: новые учебники должны воспитывать в учениках патриотизм и прививать им «социально приемлемые взгляды». Учителя истории и заинтересованная общественность также высказали свои пожелания. Но, как ни странно, ни те, кто откликнулся на предложенный проект единой концепции, ни его разработчики не обсуждали всерьёз вопрос о том, что писаная история должна быть прежде всего научной, должна излагать жизнь людей такой, какой она была и есть на самом деле, без утайки и прикрас.
Впрочем, по большому счёту ничего странного тут нет, поскольку история в её теоретико-концептуальных моментах всё ещё не дотягивает до того, чтобы быть настоящей, способной производить точное знание, наукой. На словах все и всегда выступают за объективное изложение, но почему-то почти каждый раз дело заканчивается произвольными интерпретациями «объективного», означающими победу субъективных точек зрения, личных симпатий или антипатий над объективной истиной.
Вопрос научного знания - это в первую очередь вопрос метода познания и особенно его мировоззренческой (идеалистической или материалистической) основы. Без научного метода познания изложение истории оборачивается горой неупорядоченных и искусственно (совсем не диалектически) связанных друг с другом эмпирических фактов. От этого страдали и с этим, как могли, боролись видные историки ещё XIX века. В частности, в 1884 г. профессор Московского университета В. Ключевский прочёл спецкурс, первый раздел которого был озаглавлен: «Отсутствие метода в нашей истории». Поясняя этот тезис, Ключевский честно признавал: «Нашу русскую историческую литературу нельзя обвинять в недостатке трудолюбия – она многое отработала; но я не возведу на неё напраслины, если скажу, что она сама не знает, что делать с обработанным ею материалом; она даже не знает, хорошо ли его обработала».
На самом деле в конце XIX в. научный метод изучения истории в виде её материалистического понимания, изложенного и многократно применённого Марксом и Энгельсом, уже существовал, но он не был признан и усвоен официальной наукой. С проблемой «обработки материала» сталкивались и до 1917 года, и в советские времена, и в постсовесткие. Игнорируя материалистическую точку зрения, требующую «историю человечества всегда изучать и разрабатывать в связи с историей промышленности и обмена», рассматривают её не материалистически, а идеалистически, вынужденно разделяя иллюзии описываемой эпохи.
И ныне большинство учебников по новой и новейшей истории излагают далёкое или близкое прошлое, прежде всего в виде политической деятельности, деяний императоров, президентов, государственной власти вообще и тех, кто борется с политикой этой власти, отвечая на неё войнами, бунтами или революциями. Экономические же причины, порождающие между индивидами, их группами, классами и целыми народами вместе с социальным неравенством, определённую «государственную политику», остаются за бортом этих учебников.