рации всех корпусов на одну волну. Приказ принимают все комкоры одновременно. Иванов тут же докладывает, что потерял связь с 69-й. Этой дивизии необходимо было поставить задачу: оставить плацдарм на Западном Буге и выйти на помощь управлению корпуса. Но как сообщить об этом? Рядом со мной стоял штабной офицер полковник Рондарев:
— Разрешите прорваться на мотоцикле.
Крепко пожал Рондареву руку:
— Спеши, но будь осторожен.
Он умчался на мотоцикле к Западному Бугу. Ему удалось проскочить по не занятым противником дорогам до командного пункта 69-й и передать приказ».
В полдень Батов снова телеграфировал Рокоссовскому о сложившейся обстановке. Не успел до конца передать сообщение, как раздался возглас Радецкого:
— Фашисты! — Николай Антонович увидел во ржи башню немецкого танка…
Батов приказал немедленно отходить к Гайновке.
Он уплотнил боевые порядки своих войск, потом приказал корпусу Иванова ударить на Клещели со стороны Гайновки, а корпусу Алексеева наступать на противника с юга. Помогли части, посланные командованием фронта, — 53-й стрелковый корпус и 17-я танковая бригада Донского корпуса. Вражеские войска под Клещелями были разгромлены.
Позже, в сентябре и октябре, бешеные контрудары пришлось отбивать на Наревском плацдарме. Фашистское командование расценивало его и плацдарм на Висле как смертельную угрозу рейху, называя их «пистолетами, направленными в сердце Германии».
— Один пистолет в твоих руках, — напомнил Батову командующий фронтом. — Смотри, чтобы не вышибли. Не теряйте времени, укрепляйте оборону!
И снова было жарко. Враг подтянул сюда резервы с других направлений и хотел танковыми челюстями прогрызть нашу оборону, рассечь боевые порядки, пробиться к Нареву и отобрать у Батова Наревский плацдарм. И снова 65-я показала, что в самых сложных условиях умеет бить врага.
…Уходил в историю 1944 год.
В результате побед Советской Армии в Карелии, Белоруссии, западных областях Украины, Молдавии, Прибалтике и Заполярье наша земля очищена от врага. Восстановлена государственная граница СССР на всем ее протяжении. Близилась развязка. И все думы командарма 65-й в преддверии нового, 1945 года, о предстоящих схватках в логове врага. Скоро Берлин услышит нашу поступь… И подвиг наш станет мерой на будущее, даже на то будущее, когда исчезнут войны, но мерой свободолюбия, патриотизма и крепости духа все равно останется Великая Отечественная война…
Зимой ступили на землю Восточной Пруссии и еще сильнее почувствовали отчаянное сопротивление немцев. И еще настойчивее преодолевали его, выбивая оружие из рук цеплявшихся за стены милитаристской твердыни фашистских частей, крушили их на Висле, в крепостях Торунь, Грудзёндз, Быдгощ… Кляли капризную зиму — то морозы, то оттепели, преграждавшие путь многочисленные реки и речушки… И шли, упорно шли вперед. К Одеру.
65-я армия прославилась умением преодолевать любые водные преграды, лишать противника всяких надежд прочно держаться за естественные рубежи. Батов видел в этом одно из очень важных условий общих успехов своих войск. Позже, анализируя действия армии после битвы под Курском, ее многомесячный поход на запад, он писал: «…именно тогда 65-я окончательно сформировалась как армия форсирования крупных водных преград, армия стремительного маневра. Война показала, что в оперативно-стратегических планах противника с 1943 года водным преградам придавалось большое значение. Крупные реки позволяли немецкому командованию сокращать фронт и меньшими силами создавать устойчивую оборону. Особенностью многих европейских рек является высокий западный берег. Это давало немцам большие преимущества в организации обороны и усложняло наступательные действия наших войск.
Путь 65-й армии проходил через такие реки, как Сев, Десна, Сож, Днепр, Западный Буг, Нарев, Висла, Одер, не считая множества мелких, причинявших неприятности своими огромными заболоченными поймами. И почти все реки войска форсировали с ходу.
Надо отметить, что немецкое командование, если не удавалось с ходу захватить переправы через крупные водные рубежи, предпочитало изменять направление главного удара и развивать местный успех на сравнительно легко доставшихся плацдармах…
Советские войска держались иной тактики. Они накопили богатый опыт форсирования крупных водных преград на широком фронте с прорывом обороны противника на противоположном берегу. Впервые в истории войн такие крупные реки, как Десна и Днепр, были форсированы с ходу. Это потребовало от войск огромных усилий, четкого взаимодействия.
Форсирование с ходу возможно при стремительном темпе наступления, когда войска выходят к реке на плечах отступающего противника, лишают его возможности привести в действие всю систему обороны на противоположном берегу и внезапно захватывают плацдарм. Наращивать темпы наступления позволял смелый маневр».
Последний водный рубеж перед победой достался 65-й как будто специально, чтобы ее точка в Великой Отечественной была поставлена именно на водном рубеже. «Два Днепра, посередке Припять» — так сразу метко прозвали Одер бывалые солдаты Батова. И в самом деле, сложнее препятствие для сухопутной армии, пожалуй, трудно сыскать. Ост-Одер и Вест-Одер — широкие, где сто, а где и более двухсот метров рукава реки, а между ними — трехкилометровая пойма; в пойме все — и бесчисленные каналы, и протоки, и дамбы, и остатки взорванного моста — как будто специально создано для обороны. В систему обороны включены высоты, проходящие по западному берегу Вест-Одера. Словом, крепкий орешек!
10 апреля 1945 года командующий 2-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Рокоссовский (он был переведен на эту должность с должности командующего 1-м Белорусским фронтом в ноябре 1944 года; и 65-ю армию включили в состав 2-го Белорусского фронта) во время рекогносцировки на НП 65-й армии ознакомил командармов с замыслом фронтовой операции. Массированным ударом четырех армий фронта в северо-западном направлении надлежало отсечь основные силы 3-й танковой армии гитлеровцев от войск, защищавших Берлин, оттеснить их к берегам Балтики и ликвидировать. На главном направлении, на левом фланге фронта, предстояло наступать 70-й и 49-й армиям; 65-я армия должна была обеспечить с севера ударную группировку фронта. Рокоссовский тут же пояснил Батову: 65-я перед этой операцией оказалась хуже укомплектованной, а фронт наступления у нее шире. И добавил:
— Думаю, 65-я не отстанет от левофланговых армий, сумеет взять необходимый темп наступления.
На что командарм ответил:
— Что ж, постараемся и на второстепенном направлении в люди выйти!
У Павла Ивановича Батова были все основания сказать так. Ведь он опирался на свою опытную, закаленную в боях и походах армию. Правда, война безжалостно прореживала его войска. Иных людей уносила совсем, иных посылала в другие формирования, эвакуировала в госпитали, отпускала по ранению домой… На смену им приходили новички — солдаты, офицеры, генералы. Но, как правило, они очень быстро впитывали традиции 65-й армии, сжатый смысл которых точно укладывался в суворовские заповеди: «Быстрота в походах, стремительность… Неприятеля атаковать и бить в поле… Не мешкать!»
Командарм чувствовал себя уверенно перед Одером. Рядом были его старые соратники — Радецкий, Горбин, Липис,