Читать интересную книгу "Ревизор: возвращение в СССР 33 - Серж Винтеркей"

— Или отдал ливанцам?

— Оставил, конечно. Ливанцам только список артикулов и общее количество отдал. Зачем им фамилии? Это не та информация, что стоит за рубеж отдавать.

— Молодец, правильно мыслишь! Значит, так. Поедешь по этому адресу, там склад. Тебе покажут, что твоё. Возьми вместительный грузовик и побольше грузчиков, чтобы долго там не светиться. Шустро все чтобы погрузили, и уехали. Раздашь плитку по списку, соберёшь деньги и отдашь их мне. Кстати, Князев свою плитку уже забрал.

— А деньги он вам сдал? — сразу уточнил Сатчан.

— Нет, он ждёт, когда ты ему посчитаешь, сколько он должен.

— А, кстати, как мне цену посчитать?

— Прибавь вот к этой сумме, что мы отдали Минздраву за лекарства, процентов пятнадцать… Нужным людям и армейцам…

— А вы, разве, не плиткой с ними рассчитываться хотели?

— Поверь, тебе лучше не знать, что да как. Меньше знаешь, лучше спишь, — ответил тесть и Сатчан покорно кивнул. — Твоё дело плитку развезти по списку, собрать со всех деньги и отдать их мне.

— Хорошо, Николай Алексеевич, всё сделаю.

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

— Ну, что ты смотришь на меня, как Ленин на буржуазию? — спросил я. — Ты же сама всё слышала…

— Я не поеду в Москву одна. Я буду Славу ждать, — упрямо заявила Эмма. — Поговорила с ним сейчас и поняла, что в Святославле я его вижу, как минимум раз в неделю, а то и чаще. А в Москве как? До самого дембеля расстаться придётся?

— Ты что же, думаешь, что дашь своё согласие и тебе сразу же на новую службу выйти придётся? — удивился я. — На оформление, переезд, перевод в другое учебное заведение тоже время надо. Всё лето будешь этим заниматься… У вас опекунство на детей сейчас на ком? На тебе или на Германе до сих пор?

— На дяде, — растерянно ответила она.

— Ну, вот. Тебе, сначала, надо опеку на себя переоформить. Это не месяц и не два… Опять же, и сам переезд. Это продажа двух домов, приобретение дома в Москве… Как раз к Славиному дембелю всё это и завершится. Нам надо вернуться в Министерство обороны, объяснить всё это, согласиться на работу, но просить отсрочку на полгода. До нового года решим все вопросы, а с нового года приступишь к выполнению своих обязанностей. Попробуем ещё Славика каким-нибудь фотографом к тебе приставить, чтобы ты не одна моталась. Будете вместе на свободном посещении в каком-нибудь военном институте числиться…

— А так можно? — удивилась она.

— Попробуем. Попытка — не пытка. — развёл я руками. — Не попробуем, не узнаем.

— Даже не знаю, — ответила она. — Вдвоём, это, конечно, совсем другое дело!

Фух, вроде, уговорил. Понятно, одной любое новое дело страшно начинать, да ещё на новом месте, а если Славка рядом будет, то и море по колено. А вообще, она молодец. Другая бы уже теряя тапки мчалась в Святославль вещи собирать. Как же? В Москву позвали! А Эмма что в братьев со стариками зубами вцепилась, что в Славика. Без них не поеду… Вот это характер у девчонки!

Остаток вечера хотел поработать над оформлением записок для Межуева. Завтра надо уже сдать их в Верховный Совет. Но не просидел и получаса в кабинете, как из второго подъезда кто-то постучал в дверь.

Даже не удивился, увидев на пороге Альфредо. Мы поздоровались. По его убитому виду понял, что ему надо поговорить и показал рукой на свой кабинет.

Он молча положил передо мной справку о беременности Кольцовой И. Н. тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения. Срок пять — шесть недель. Понятно, чего он в таких расстроенных чувствах… Да уж, только посочувствовать могу… Хотя! А наша с женой фальшивая справка о беременности? А мамина с Ахмадом? А Дианкина?

— Слушай, Альфредо, а давай её к моей сестре на работу отведём, на дополнительное обследование? — предложил я. — Она в институте Бурденко работает. Устроит ей осмотр у своего врача.

— Так а что изменится? — спросил наивный итальянец.

— Может, и ничего, но проверить надо… Только ж ты не представляй ей это как проверку! Скажи, что за ребёнка волнуешься, к лучшему доктору хочешь её отвести. Что тебе, якобы, в посольстве этот институт рекомендовали.

— Ну, давай, конечно. Я на всё согласен, — с отчаянием в голосе признался он.

— Завтра с утра я сестре тогда позвоню, попробую договориться на вторую половину дня. Может, завтра уже и получится её врачу показать.

— Спасибо тебе! — воскликнул он. — Во сколько мне завтра тебе позвонить?

— Ну, давай после одиннадцати.

Мы попрощались, и итальянец ушёл. У него явно затеплилась надежда внутри. Вот будет облом, если она всё-таки по правде беременна. Хотя, уж больно вовремя это выяснилось, стоило только Альфредо сказать, что им надо расстаться… Считаю, что шанс на то, что его дурят, достаточно велик. Если так, то, надеюсь, он сделает выводы, и перестанет таскать к себе девиц одну за другой. Ловелас, блин!

Ну а если беременна… И Альфредо бросит ее и уедет из-за ее дурного характера… Да уж, в жизни и так бывает. Я бы и сам не стал жениться на девушке, что угрозами пытается меня в ЗАГС отвести. Надеюсь, что он все же будет помогать своему будущему ребенку, даже из Италии.

В среду утром позвонил Инне и попросил помочь моим друзьям. Она к таким звонкам давно уже привыкла в силу специфики своей работы, так что без лишних вопросов уточнила, какой специалист нам нужен. И обещала перезвонить.

Потом звонил в Министерство обороны и попросил ещё об одной встрече с генералом Ветровым. Адъютант тоже обещал перезвонить.

* * *

Москва. Партком завода «Серп и молот».

— Аркадий Павлович, — вошёл в кабинет к Вагановичу Лосев и тщательно прикрыл за собой дверь. — Нужна ваша помощь.

— Всегда готов помочь хорошему человеку, — ответил тот, сразу заметив, что главный энергетик сильно возбуждён. Неужели, дело пошло?

— По нашей затее… Есть сорок рулонов рубероида, немного стекловолокна и полно стекловаты.

— Полно — это сколько? — уточнил Ваганович, записывая за Лосевым эти данные и тщательно скрывая охвативший его восторг. Наконец-то, не только скромная зарплата, чтобы едва свести концы с концами, а настоящие деньги!

— Ну, она объёмная, но лёгкая. ЗИЛ-130