И ровно в тот момент, когда уже готова была сделать шаг на крыльцо — врезалась в нашу бухгалтершу Людмилу Петровну!
Волнуясь, я вообще не смотрела по сторонам и протаранила ее, как айсберг с активной жизненной позицией — «Титаник».
— Лилечка! Какая радость! Привет! Куда направляешься? — с любопытством поинтересовалась она, зыркая по сторонам.
За хуями в магазин, куда еще-то!
Пенза, автобус
Я бросила быстрый взгляд на секс-шоп и тут же опустила глаза.
— Да вот гуляла и задумалась, — пробормотала я, изо всех сил стараясь не спалиться.
Эта женщина ошибок не прощает!
Людмиле Петровне нашей под шестьдесят, главбух она у нас уже так давно, что кажется — родилась в своем светлом кабинете, заставленном цветами. Горшки с вьющимися лианами, пышными пучками листьев, толстыми сочными стеблями и россыпями веточек давно уже оккупировали все доступные поверхности: шкафы, столы, тумбочки, даже стулья. Если кто-то заходит, то стул для посетителей освобождают от капризной гардении только если визитер очень высокого ранга, а дело крайне важное и долгое. Ведь всем известно: только горшочек не той стороной к свету повернешь, с места сдвинешь — и прощайся с бутонами!
Но если тебе нужно узнать самые последние сплетни нашего ювелирного салона, можно и потерпеть, переминаясь с ноги на ногу. Потому что все болтливые речки впадают именно в это море.
— Да? — недоверчиво сощурилась она. — А откуда и куда гуляла-то?
— Просто… — я махнула рукой в одну сторону, махнула в другую и аккуратно сделала несколько шагов от черной двери. — Куда-то шла, все равно куда.
— Тогда пойдем, проводишь! — решила Людмила Петровна, ловко подхватывая меня под локоть. — Не здесь же нам болтать.
Она недружелюбно покосилась на витрину секс-шопа, и я издала невнятный звук согласия, радуясь, что мы сейчас отойдем подальше от места, где я не хотела бы быть застуканной главной сплетницей города.
— Понастроили мерзостей… — пробормотала она, увлекая меня за собой. — А если это дети увидят? А? Лиль?
— Что увидят? — я попыталась прикинуться ветошью.
— Вот эту… физиологию их! — тыкнула она пальцем в запыленное стекло с неоновым силуэтом девушки. — Сами извращенцы и детей наших растлевают. Фу, даже думать о таком противно. Не здоровая любовь, а какой-то карнавал разложения!
— Не знаю, — я пожала плечами и чуть ускорила шаг, утаскивая ее подальше от предмета разговора. Вдруг забудет.
Но Людмилу Петровну с мысли было, конечно, не сбить. Людмила Петровна у нас кремень. Ее даже налоговая боится, что уж говорить о всяких извращенцах?
— Лесбиянки всякие и пидарасы, думаешь, откуда берутся?
— Из магазина?! — не удержалась я.
Тут же прикусила язык, но слово не воробей…
— Конечно! — веско подтвердила она. — Конечно! А ты как думала? Начинается с малого, а кончается чем? Однополыми браками и продажей детей!
Я подавленно молчала, только перебирала ногами все шустрее и украдкой кидала взгляды по сторонам, ища спасения.
— Вот что тебе так скажу, Лилечка. Я даже не против таких магазинов, — внезапно удивила меня Людмила Петровна, но тут же добила: — Считаю, что на входе надо камеру ставить, а у покупателей паспортные данные записывать. И всех извращенцев на учет! Всех! И на работу им сообщить, и в подъезде повесить предупреждение, что в этом доме живет извращенец. Чтобы сразу было видно, кто есть кто.
— Хорошая идея… — севшим голосом проговорила я.
Выскочи я из-за дерева на несколько секунд пораньше — и вошла бы в секс-шоп прямо на глазах у нашей паучихи. Мысль об этом заставила меня передернуться от неприятного холодка.
— Послушай меня! — пальцы Людмилы Петровны вцепились мне в рукав. — Ты еще молодая, красивая. Опасайся развратных мужчин! Они сейчас все с этим интернетом как с ума посходили, падают в бездну один за другим…
— Ой, как раз мой автобус! — в каком-то уже безумном отчаянии вдруг вскрикнула я, рванулась в сторону, освобождая свой локоть из цепкой хватки. — Спасибо за прогулку! Я побежала!
И запрыгнула в закрывающиеся двери, даже не посмотрев на номер маршрута.
Сразу прошла в середину салона, в толпу, затерялась среди людей, чувствуя пристальный взгляд в спину, разбирающий меня по косточкам и проникающий в самую душу.
Да нет, ерунда, конечно. Никто не станет на меня так смотреть и подозревать во всяких ужасах. Я приличная женщина, мать двоих отличных детей, жертва гулящего мужа, добропорядочная гражданка, никаких подозрений.
Все это могло бы быть смешно еще десять лет назад. Пятнадцать. Тем более, двадцать. Я помнила, как мы скакали на дискотеках под «Тату» и две девчонки целовались в прямом эфире на федеральном канале. Тогда и Шура был и этот… Моисеев, а первые секс-шопы рекламировались на местных и кабельных каналах.
Но сейчас другие времена — учительниц увольняют за фото в купальнике в инстаграме.
Вряд ли меня уволили бы за визит в секс-шоп. Но репутацию попортили бы знатно. Никто не будет ссориться с Людмилой Петровной, и если она выберет меня в «развратные лесбиянки» — жизни мне на этой работе уже не будет.
А я видела, как выглядят сейчас все вакансии.
«Возраст: до 35». Куда я пойду — мороженым торговать в киоск?
Вроде бы ерунда, фигня, все так делают… Но я буквально сейчас прошла по острию ножа. А все из-за того, что заигралась. Утонула в сладком шепоте Дэрила, обернулась в свое бесплодное вожделение, стала жить в фантазиях, а не в реальном мире.
В нем осталась только работа — и то, потому что надо платить за квартиру и что-то есть. Не будь этой необходимости — я бы так и жала на кнопочку, приносящую удовольствие, как крыса со вживленными в мозг электродами.
У меня же рука дергается к телефону каждую свободную минуту. Я смотрю порно чаще, чем семнадцатилетний пацан со спермотоксикозом.
И мир вижу через туманное стекло одержимости сексом, забывая, что вокруг меня люди, которые живут совсем иначе. Я сама жила совсем иначе, и еще несколько лет назад с удовольствием бы согласилась со всем, что сказала Людмила Петровна.
Просто тогда меня это не касалось. У меня был муж — как у всех. И я даже не думала, что весь этот порок и разврат может быть нужен не только пресыщенным извращенцам.
Автобус приехал на конечную, распахнул двери — все вышли, мне тоже пришлось.
Но я была еще не готова возвращаться домой. Мне надо было подумать.
Кажется, я свернула куда-то не туда.
Пенза, в сомнениях
А ведь Вселенная мне уже намекала однажды.
Как-то на работе зашел разговор про Сашу Грей, и оказалось, что большая часть присутствующих даже не знает, кто это.
Когда-то знаменитая порнозвезда, которая завязала с этой карьерой и пыталась сниматься в кино. Прилетала в Россию, пыталась повторить автопробег Путина на «Ладе Калине», но у нее не было столько сменных машин, поэтому акция быстро кончилась.