Читать интересную книгу Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

Керамит ударялся о керамит, темно-серый цвет против сапфирового и бронзового. Вопящая, ревущая стая Волков вступила в бой. Их костяные тотемы дико раскачивались, а завернутые в шкуры руки наносили могучие удары с перемалывающей, точно направленной силой.

Предатели отвечали безмолвно, мрачно противопоставляя каждому выпаду контрвыпад. Они также быстро разворачивались, с равным искусством обменивались апперкотами, парировали атакующие клинки и отвечали ударами силовых мечей с кристаллическими клинками.

Россек возвышался над всеми остальными, великолепный в своем обожженном лазерным огнем терминаторском доспехе. Он прорубился сквозь охрану предателя, разбросав ее одной лишь инерцией движения, выписывая своим жужжащим цепным кулаком огромные разрушительные дуги.

Десантник-рубрикатор покачнулся, стоически сражаясь с надвигающейся бурей, отбрасываемый назад шаг за шагом. В то время как острые клинки отрубали куски от его украшенной брони, он не издавал даже шепота.

— Смерть Предателю! — заревел Россек, чувствуя новые впрыскивания адреналина, накачивающего его тело. У волка внутри от боевого безумия шла пена изо рта, он выл и пускал слюни. Абсолютное молчание врага разжигала ярость Россека, поднимая атаку на новые высоты свирепости.

Затем рубрикатор споткнулся о неровность местности. Россек воспользовался небольшим пространством между ними, чтобы выпустить град болтерных снарядов. Когда он приблизился для завершающего удара, снаряды попали в цель, раскалывая прекрасный доспех и отрывая декоративные гребни на шлеме и наплечниках предателя.

— Гнев Фенриса! — закричал Россек, присоединившись к многочисленному вою и боевым кличам своих братьев.

Это была жизнь. Это было совершенство — принести битву врагу, сражаться на открытом льду, для чего и создал его Всеотец. Среди гнева, слепой ярости, было также знакомое удовольствие от желания убивать.

Удовольствие.

Россек засмеялся под тяжелым терминаторским шлемом, едва замечая руны-символы на линзах дисплея, показывающие позиции стаи, отметки убийств и жизненные сигналы. Окруженные десантники-рубрикаторы зашатались под напором Волчьей Гвардии, не в состоянии ответить на неукротимую ярость атаки. Их убогая жизнь подходила к концу.

Затем все остановилось.

Россек увидел как Меченный прыгает по скалам справа от него, бросившись на двоих рубрикаторов, за его спиной развевались черные шкуры. Серый Охотник замедлился и остановился, замерев в невозможном, наполовину законченном прыжке.

Остальная стая поддалась: она сначала замедлилась, словно шла через сырую нефть, а потом остановилась.

Ошеломленный Россек развернулся, прежде чем почувствовал, как тяжесть давит на его конечности.

— Сражайтесь с этим, братья! — закричал он, почувствовав запах малефикарума, нечестивое зловоние колдовства, когда оно погрузилось в него. Руны на его доспехе вспыхнули красным светом, сопротивляясь наступающим волнам порчи. Его зрение дрогнуло, затуманившись по краям, словно по дну долины с неестественной неожиданностью прокатилась мгла. — Сражайтесь!

Десантники-рубрикаторы не испытывали пагубного воздействия. Они продолжали наступать с безжалостной эффективностью, бесстрастно вонзая клинки в неподвижных Волков, рассекая горжеты и обнажая под ними бледную плоть, равнодушные к приглушенным крикам боли умирающих Охотников.

Россек все еще мог двигаться, хотя медленно. Каждое движение было вязким, раздавленным смертельным весом тяжести.

Слишком медленно, чтобы спасти их.

— Хнн-ургх! — прорычал он, заставляя свое тело продолжать сражаться одной силой воли. Пот бежал по его татуированным бровям, вниз к сжатым скулам. Просто удерживать кулаки поднятыми требовало гигантских усилий; использование их еще больших.

Трое десантников-рубрикаторов приблизились к нему. Среди них был тот, с которым он сражался, не выглядевший ни мстительным, ни потрясенным, несмотря на свой изуродованный доспех. Подняв меч в атакующую позицию, он спокойно подошел, чтобы убить.

Россек мучительно смотрел, как затухают руны стаи на дисплее шлема, одна за другой. Воинов, которых он вел в битву, безжалостно убивали, не в разгаре честного боя, но как скот.

Он, рассвирепев, сжал цепной кулак и стиснул зубы. У него было такое чувство, словно его сердца лопнут, а мышцы оторвутся от костей, но каким-то образом он заставил свое оружие подняться.

Потом он впервые увидел колдуна. В нескольких метрах от него из укрытия появился маг Тысячи Сынов, его очертания размылись и мерцали. Россек чувствовал его запах, острую сладость порчи в носу. Под этой мантией был воин из плоти и крови, чье сердце билось, а разум испытывал злобу.

Колдун держал золотой посох, и на его увенчанном знаком навершии ожила перламутровая молния.

+Когда будешь умирать, воин-пес, знай вот что+ раздался в его разуме тонкий, искаженный ненавистью голос. Колдун навел наконечник посоха на него. +Мы сделаем это с каждым из вас+

Затем мир Россека наполнился болью и светом. Огромная сила сбила его с ног, оторвала от скал и швырнула далеко в воздух. Он почувствовал, как его тело отлетело от взрыва, испытав шок даже под защитой доспеха. Удар о землю был тяжелым, тупым и травмирующим. Он почувствовал резкий вкус собственной крови во рту и острый запах взрыва крак-гранаты.

Он мучительно поднял голову, стараясь остаться в сознании. Его зрение расплылось и дрожало.

Взрыв крак-гранаты?

— Ярл, не двигайся.

Это был голос Ройка по связи. Зрение Россека начало проясняться, как раз вовремя, чтобы увидеть новый залп тяжелого оружия по отделению Тысячи Сынов. Неподвижные десантники-предатели были разбросаны по сторонам, как и остальные солдаты. Огромные, клубящиеся шары пламени вспыхнули из расколотых валунов, когда крак-ракеты и тяжелые болтерные снаряды посыпались на рубрикаторов. Он увидел разорванных в этом аду предателей, их броня разлеталась на куски, когда огненный град рвался на керамите. Выжившие отступали с дисциплинированным молчанием, чтобы избежать потока приближающегося огня.

Несколько мгновений спустя несколько рук опустились на доспех Россека, вытягивая его с места боя.

— Моя… стая… — прохрипел Россек, его зрение расплывалось.

Движение прекратилось. Перед ним замаячил знакомый шлем. Цвета кости и в форме страшного медвежьего черепа, он больше походил на шлем волчьего жреца, чем Длинного Клыка.

— Всего один жизненный сигнал, — сообщил Торгрим Ройк. В голосе старого воина было обвинение. — Мы подобрали вас обоих, и мы уходим.

Где-то рядом Россек различил глухой рокот двигателя «Лендрейдера». Болтерный огонь стал интенсивнее, и поток залпов Длинных Клыков прочертил воздух.

Россек стряхнул с себя руки и, пошатываясь, встал. Его тошнило. Он чувствовал себя испорченным.

— Геносемя, — невнятно произнес он, думая о своих падших братьях. Мир вокруг него по-прежнему раскачивался в потоке следов от снарядов и эха взрывов.

Ройк приказал своим людям отойти к открытому люку ожидающего «Лендрейдера». Ветераны отступали без паники, стреляя на ходу. Они несли с собой тело Аунира Фрара, неподвижное и истекающее темной кровью.

— Останемся здесь — погибнем, — хладнокровно сказал Ройк. — Посмотри.

Россек повернулся и чуть не упал. В нескольких сотнях метрах, за пределами зоны поражения, где среди камней лежала его вырезанная стая, он увидел выживших рубрикаторов, которые начали перегруппировываться. За ними, дальше по узкой долине, спешили присоединиться еще больше солдат, смертных и предателей. Далее на большой дистанции находились танковые группы, машины которых были намного крупнее тех, что он уничтожил. Под их массивными гусеницами раскалывались валуны.

Авангард поддерживали главные силы; теперь наступление Тысячи Сынов шло полным ходом. Он слишком долго тянул. Помимо всего этого в его ноздрях все еще стояла вонь малефикарума, острая и пресыщенная. Они не смогут сражаться против этого колдовства.

Оцепенев, он позволил наполовину вести, наполовину тянуть себя в ожидавший транспорт. Густой дым вырвался из выхлопных отверстий, когда запустили двигатель. Болтеры «Лендрейдера» уже безостановочно стреляли, прикрывая отступление.

Россек едва ощутил, как рухнул с лязгом на пол пассажирского отсека, как почувствовал скрипучий толчок от запуска двигателей, когда машина покатилась назад по усыпанному валунами дну долины. Мучительная пелена порчи пронеслась по его разуму, растворяя мысли и смешивая инстинкты.

«Лендрейдер» увеличил скорость и благополучно вырвался из урагана огня. Россек поднялся на колени, его изломанное тело с трудом боролось с поврежденными сервомеханизмами доспеха. Только тогда начала возвращаться ясность, некое понимание того, что сейчас произошло.