– Теперь-то уж, Николай Александрович, точно можно не опасаться никаких нападений? – поинтересовался доктор, с большим аппетитом (другие мои подчинённые тоже не отставали – день выдался длинный и тяжёлый) принимаясь за еду. – Среди льдов вроде бы всё тихо-мирно…
– Как знать, Олег Сергеевич, – усмехнулся я, передавая соль Петру (понял, что ему она нужна, по глазам), который не решался попросить. – Во льдах тоже бывает всякое… Да и судну ещё нужно добраться до порта приписки – в море, сам знаешь, много чего может случиться!
– Как-то вы меня, Николай Александрович, сильно встревожили! – сразу заволновался, даже есть перестал, врач. – Думал, что все напасти уже позади…
– Да ты не волнуйся так, Олег Сергеевич! – рассмеялся я, жестом показывая Володе, что нужно приоткрыть крышку одного из котлов (овощи варились вовсю), из которого выбегала вода. – Доставлю я всех вас домой в целости и сохранности! Но скажу, что всё позади лишь тогда, когда каждому на счёт перечислю его долю и на прощание пожму руку!
После хорошего ужина всех потянуло в сон, но я распорядился установить дежурство – на всякий случай, да и за варящимися овощами надо было приглядывать. Первый взялся дежурить Володя, через два часа его должен был сменить Пётр, а там и доктор. Моя смена была последней, и я намеревался совместить её со своими утренними занятиями. Наташу привлекать к этому делу я, конечно, не стал, и девчонка могла спокойно спать до обеда.
Время отдыха прошло спокойно, и к тому времени, как я поднялся, все овощи (наверное, добрый десяток ведер) были проварены, посолены, охлаждены и переложены в пищевые пластиковые пакеты. Поставив теперь в оба котла вариться сразу двух гусей (тушки я предварительно разрезал на четыре части), я занялся своими физическими упражнениями, приглядывая за печками. Мясо птиц сварилось через час с небольшим, и мне пришлось отвлечься, чтобы переложить его в один из котлов, предварительно слив весь наваристый бульон в другой. Чуть попозднее я поставил тесто, которому пришлось организовать водяную баню (иначе при температуре в восемь – десять градусов тепла оно бы вовсе не подошло), поставив десятилитровое стальное ведро в пятнадцатилитровое, наполненное водой, и установить последнее на печку с самым малым огнём. Тесто подошло ещё до того, как я собрался искупаться в нашей речке, и мне пришлось растолкать Володю, тут же поручив ему печь лепёшки на двух сковородках. Поколебавшись немного, пока наш юнга умывался и одевался, я набрал два ведра воды и поставил оба на бензиновые печки – мне как-то расхотелось купаться в ледяной воде на холодном ветру. Пока грелась вода, я закрепил за одной из палаток кусок полиэтиленовой плёнки, чтобы она хоть немного защищала от неприятного северного ветерка. Приняв душ, я очень оперативно окончательно привёл себя в порядок (успев даже побриться) и только тогда разбудил Наташу, предложив ей воспользоваться горячей водой.
Через полчаса мои подчинённые сели за завтрак (время было около десяти «утра»), на который у нас были свежие овощи, густой бульон, вареная гусятина, слегка подрумяненная на сковородках, ещё тёплые лепёшки и, конечно, молочные консервы к крепкому чёрному чаю. Я присоединился к своим людям лишь минут через десять – пришлось опять ставить тесто на «водяную баню», потому что следовало напечь как можно больше лепёшек для предстоящего похода через льды, где такой возможности могло уже и не быть. Едва я пристроился рядом со своей помощницей, как она тут же наклонилась ко мне и тихо проговорила:
– Я едва управилась сегодня с этим душем на таком холоде. В следующий раз позову вас на помощь…
– Можете смело на меня рассчитывать, – также тихо с улыбкой ответил я.
После еды я организовал всех на работу: Наташа осталась в лагере, под присмотром Адмирала, конечно, чтобы следить за тестом, а потом печь лепёшки, к ней скоро должен был присоединиться Володя, который взялся пока выполнять другое моё поручение – перетаскивать пакеты с овощами к трактору, где при более низкой температуре готовым теперь к употреблению продуктам была обеспечена сохранность, а доктор с Петром под моим руководством (и при непосредственном участии) занялись перевозкой наших золотых запасов. Нагрузив на тележку у реки что-то около четырёх центнеров (четыре мешка, в каждом порядка сотни килограммов), мы с помощью лебедки, которую прицепили всё к тому же ломику, вбитому мной ещё вчера, вытянули груз к лагерю, а дальше наш экипаж уже легко покатился под гору (оставалось лишь придерживать его), к краю Ледового барьера. У кромки льда, там, где колёса застревали в полужидкой почве, тележку приходилось разгружать и перетаскивать мешки уже вручную. Делали мои здоровяки это вдвоём, без лишних усилий и достаточно быстро, а мне оставалось лишь по возможности точно распределять груз между санями. Дело двигалось быстро – на рейс уходило не более получаса, а всего пришлось их сделать девять или десять (за пять часов). Мои молодые подчинённые успели к тому времени наготовить гору лепёшек, большую часть которых охладили и распределили по пищевым полиэтиленовым пакетам (благо их внушительный запас ещё не истощился окончательно), после чего наш юнга перенёс их трактору, где по моему указанию сложил в санях среди прочих продуктов. Поручив нашему юнге сварить ещё десяток гусиных тушек, а также несколько хороших кусков мяса, выбранных мною, пока доктор с Петром окончательно разделывали прошлогоднюю мороженую тушу бычка, я взялся укладывать в сани ящики с консервами и сыпучими продуктами. Скоро мне на помощь пришли доктор с Петром, и мы тщательно закрепили всю технику и весь остальной груз посредством капроновых тросов, пустив на это дело почти весь оставшийся их запас. В итоге первые двое саней были нагружены практически доверху, учитывая, что на них находилась вся наша техника (даже сани и волокуши от снегоходов), все продукты, основное снаряжение и почти половина груза благородного металла. Впрочем, без сомнения, можно было впихнуть (что я и собирался сделать позднее) ещё пару десятков очень компактных (правда, тяжеленных) мешков с золотом, лишь немного уплотнив весь груз. Провозились мы в итоге целый день, и, когда подошёл Володя, чтобы спросить о том, что следует готовить на ужин, я дал ему один из мешков со свежемороженой рыбой – для ухи. Не скажу, что мне особо пришлось по душе то обстоятельство, что мы готовили мороженые мясо и рыбу годовалой давности, хотя они и находились в отличном состоянии, а я знал также об участниках других полярных экспедиций весьма успешно употребляющих в пищу консервы и мороженое мясо вековой давности. К слову сказать, многие мясные и рыбные полуфабрикаты, поступающие в современные городские магазины зачастую хранятся куда более в худших условиях и, случается, даже более длительное время…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});